- Ага, ишь, губу раскатал! Уже бегу и отвязываю!

- Ну и хрен с тобой. Сам справлюсь. Извини за шум и брызги.

И Тайпан, наведя пулемет на «Императрицу», разнес очередью кормовой кнехт, за который цеплялся швартовочный канат. И заодно расстрелял оба винта, отчего вода между яхтой и катером сразу покрылась мазутными разводами.

Эти пули не предназначались Кислому, но он все равно не на шутку струхнул и шарахнулся внутрь. А когда вновь отважился высунуться, катер уже отплывал. За это время Тайпан запустил двигатель, врубил полный ход, взял направление на юго-запад и снова вернулся за турель, так как не хотел заполучить пулю в спину.

Но Кислый не стал стрелять, так как видел все еще нацеленный на него пулемет. Поэтому вскоре Красный Посох вернулся к штурвалу, где подкорректировал курс и повел катер в открытый океан. Сейчас ему нужно было разминуться с патрулями и найти место для высадки на сушу. Последнее с учетом неприступных берегов было непростой задачей.

Ну вот, Тайпан сделал очередной судьбоносный выбор. Такой, где не было ни одного обнадеживающего варианта. Отныне он вступил с хозяевами в открытую войну, да еще на их территории. Думал ли он, что до этого дойдет? И да, и нет. Да - он готовился к худшему, но нет - не думал, что проживет так долго, если худшее все-таки случится.

Однако оно случилось, а он был до сих пор жив. И Салаировы - тоже. Надолго ли? Теперь это был столь же нелегкий вопрос, как и «зачем он вообще во все это ввязался».

И правда, зачем? Чтобы искупить вину перед другом детства, чью семью он по горячности обидел в молодости? Объяснение логичное, но далеко не полное. Двадцать лет - достаточный срок, чтобы разорвать все связи и стать чужаком для кого угодно. Даже для друга детства. А значит было нечто еще, что заставило Тайпана встать на эту скользкую дорожку.

Он не соврал Виталию. Все началось с того, что Красный Посох прикрыл его, когда случайно выяснил, во что он ввязался и почему. Можно было еще тогда отыскать Салаирова и намекнуть: третья подобная выходка - и он подпишет себе смертный приговор. Только разве безутешный отец пошел бы на попятную?

Именно тогда в Тайпане что-то надломилось. Что-то такое, после чего он больше не мог спокойно спать и смотреть на привычные вещи.

Находись Робинзон и Большой Лис по-прежнему в дружбе, можно было пойти на поклон к боссу. И попросить, чтобы тот выкупил дочь Салаирова из рабства. Для Шэна это было плевое дело, а Тайпан крайне редко обращался к нему с личными просьбами. Но все складывалось хуже некуда. Большой Лис не только не собирался мириться с Гришей, а наоборот - хотел предъявить ему более жесткий ультиматум.

Красный Посох очутился перед дилеммой. Он был бессилен помочь Виталию через свои знакомства и мог забыть о его проблемах. Или же он мог взять это дело в свои руки. Тоже без гарантии успеха, но, что еще хуже, при этом он сжигал за собой все мосты.

Мысль о последнем его пугала. Как ни крути, ему покамест не надоело жить. Но и безучастно взирать на то, как отец и дочь Салаировы умирают - один, ища смерти в Шанхае, а другая в наркотическом рабстве, - Тайпан тоже не мог. Он не ощущал вины за все случившиеся с ними. Но ему было отвратительно глядеть, как они тонут в этой пучине, а он стоит на берегу со спасательным кругом в руках и ничего не предпринимает.

Будь у него время на раздумья, он, скорее всего, воздержался бы от самоубийственных поступков и пустил все на самотек. Однако выбирать пришлось быстро. И это придало ему решимости - но не здравомыслия.

Со дня на день у Шэна назревала сделка - покупка ворованных микростанций. Так же его переговорщик, Соломенные Сандалии Хунцяо, готовился к визиту на остров Всех Смертей, дабы вручить Грише ультиматум Триад. Тайпану предстояло участвовать в первом мероприятии, обеспечивая его безопасность. А путь на остров был ему заказан - такие деликатные вопросы решались без его участия.

Вычислить, где продавцы микростанций остановятся перед сделкой, не составило проблемы. Это были дилетанты, имеющие смутные понятия о конспирации. Прибыв в Шанхай накануне, они раздобыли новый мобильник и сняли домик в пригороде. Но потом совершили глупость, позвонив Красному Посоху прямо оттуда. А он через свои знакомства в полиции определил по звонку их адрес. И нагрянул к бедолагам с недружественным визитом прямо среди ночи.

Гриша не угадал. Тайпан не убил этих людей, поскольку в одиночку он вряд ли избавился бы от трупов. Хватило и обычного запугивания. После чего продавцы отдали ему товар и в панике удрали из страны этой же ночью.

Наверное, они залегли на дно где-нибудь в Австралии или в Южной Америке, радуясь тому, что остались живы. Ну а грабитель, завладев ценными трофеями, не обрадовался, а призадумался.

Прежде он не обманывал своего босса, а тем более по-крупному. И вот теперь впервые собирался его «кинуть». За эти микростанции Робинзон наверняка отдаст Надю Салаирову. Вопрос в том, как провернуть такую сделку. Гриша знал, что Тайпан - мокрушник Триад, - и не согласится на встречу с ним, как с частным лицом. Особенно теперь, когда мир между Гришей и Шэном висел на волоске.

Оставался один путь - отправиться к «Альбатросам» как лицо официальное, вместо Хунцяо. С таким посланником Гриша не откажется разговаривать. Ни один босс Триад, будучи в здравом уме, не пошлет ни к кому убийцу под личиной парламентера. Это грозило бы боссу утратой доверия не только у конкурентов, но и у союзников, что для преступного воротилы в Шанхае было равносильно самоуничтожению.

Никакой личной неприязни к Хунцяо у Красного Посоха не было - он действовал лишь в интересах Салаировых. Зная, что китаец любит заложить за воротник, однажды вечером Тайпан накачал его водкой, попутно выведав все, что тот знал о Робинзоне и островных порядках. Затем, оглушив собутыльника, погрузил того в багажник его же машины, вывез на горную дорогу и сымитировал автокатастрофу, сбросив машину с обрыва. Получив смертельные травмы и обширные ожоги, Хунцяо не выжил.

Шэн был вне себя от ярости, но винить в случившемся приходилось одного лишь мертвеца. Соломенные Сандалии не впервые садился за руль нетрезвым. И пусть раньше в подобных случаях он всегда ездил осторожно, такая его кончина никого не удивила.

До его убийства Тайпан еще мог пойти на попятную и отказаться от своей безумной затеи. Но теперь он остался единственным подручным Шэна, кто мог выступить на переговорах с русскими. И уже был не в силах отвертеться от поездки на остров Всех Смертей. Большой Лис наделил Тайпана статусом парламентера и послал туда в приказном порядке. Не подозревая, естественно, что в действительности у того на уме и какие дары он приготовил для Гриши якобы от имени Шэна.

Рубикон был перейден. Вот только на другом его берегу все оказалось гораздо запутаннее, мрачнее и жестче, чем предполагалось.

Поздно было гадать, на счастье или на беду Тайпан вмешался в дела Салаировых, и был ли его план лучше, чем у Виталия. Но в любом случае, если бы они бежали в одиночку и попались, им уже не на кого было бы надеяться. Тогда как сейчас их заступник еще мог за них поторговаться. И заодно устроить хозяевам кучу неприятностей, если они останутся несговорчивыми...

Сделав вид, будто уплывает на юго-запад, Тайпан дождался, когда «Императрица Севера» скрылась за дождевой моросью, и развернул катер на восток. Пусть Гюрза и Робинзон думают, что он решил обогнуть остров по часовой стрелке. На самом же деле он двигался в противоположном направлении, хотя на южном берегу тоже было маловато мест для высадки на сушу.

Описанная катером петля так же помогла избежать встречи с патрулями, что спешили на выручку Грише. Дабы не наткнуться на них, Тайпан отогнал катер подальше в океан - так, что ему остался виден лишь свет маяка на южном мысе Кулака. После чего беглец заглушил двигатель, выждал полчаса, затем вновь запустил мотор и взял курс прямо на мыс.