И действительно, вскоре из сундука послышался стук, и, когда Гейррёд приподнял крышку, Локи заговорил. Узнав, что их пленник — один из обитателей Асгарда, свирепый великан и его дочери пришли в неописуемый восторг и много дней подряд только и делали, что пересмеивались да перемигивались. И все это время они держали Локи в сундуке, моря голодом.

Когда они опять открыли сундук, Локи обратился к ним со смиренными словами и посулил причинить обитателям Асгарда любой вред, какой будет угодно великанам, лишь бы те его отпустили.

— Ты приведешь к нам Тора? — спросила Грейп.

— Ты приведешь к нам Тора без молота, без перчаток и без пояса? — спросила Гьяльп.

— Приведу, если вы меня отпустите, — пообещал Локи. — Тора легко обмануть, и я доставлю его к вам без молота, пояса и перчаток.

— Мы отпустим тебя, Локи, — сказал великан, — если ты поклянешься тьмой Ётунхейма, что выполнишь обещание.

Локи поклялся тьмой Ётунхейма.

— А еще огнями Муспелльсхейма, — добавил он.

Тогда великан и его дочери освободили Локи, и он полетел назад в Асгард.

Локи вернул Фригг ее соколиное оперение. Все порицали его за кражу, но когда он рассказал, как Гейррёд держал его взаперти без еды и питья, то все согласились, что Локи достаточно наказан за свой проступок. Хитрец по-прежнему мирно беседовал с богами, не давая прорваться наружу отвращению, которое они внушали ему с тех самых пор, как он проглотил сердце Гулльвейг.

Болтая с Тором, Локи вспоминал об их общих приключениях в Ётунхейме. И теперь Тор хохотал над тем, как отправился невестой к великану Трюму.

Наконец Локи измыслил способ вновь заманить его в Ётунхейм.

— Я хочу поговорить с тобой о том, что видел в доме Гейррёда, — сказал он. — А видел я там волосы Сив, твоей жены.

— Волосы Сив, моей жены! — в удивлении повторил Тор.

— Да, волосы, которые я когда-то срезал с головы Сив, — подтвердил Локи. — Оказывается, их подобрал Гейррёд. Он освещает ими свои палаты. О да, там, где сверкают волосы Сив, не нужны факелы.

— Я хочу на них посмотреть, — сказал Тор.

— Тогда навести Гейррёда, — сказал Локи. — Но идти туда ты должен без твоего молота Мьёлльнира, без перчаток и без пояса.

— Где же мне оставить Мьёлльнир, железные перчатки и пояс? — спросил Тор.

— Оставь их в Валяскьяльве, чертоге Одина, — подсказал хитроумный Локи. — Оставь их и отправляйся в дом Гейррёда. Тебя там наверняка ждет радушный прием.

— Так тому и быть, — решил Тор, — я оставлю их в Валяскьяльве и пойду с тобой к Гейррёду.

Тор отнес свой молот, свои перчатки и свой пояс в Валяскьяльв и вместе с Локи двинулся в Ётунхейм. Когда их путешествие уже близилось к концу, они вышли к широкой реке и вместе с молодым великаном, которого повстречали на берегу, стали переходить ее вброд.

Внезапно река начала набухать. И если бы Тор не успел подхватить Локи и молодого великана, их унесло бы потоком. Вода все больше прибывала и все больше бурлила. Тор с трудом продвигался вперед, широко расставляя ноги, чтобы не упасть, и держа под мышками Локи и молодого великана. Наконец ему удалось уцепиться за росшую над рекой рябину. Вода поднялась еще выше, но Тор сумел втащить своих попутчиков на берег и вскарабкался на него сам.

Тогда он бросил взгляд вверх по течению и увидел картину, от которой у него вскипела кровь. Там стояла великанша, испуская из себя мощную струю. Так вот отчего поднялась и забурлила река! Тор вырвал из земли валун и швырнул в великаншу, сбросив ее в поток. Она кое-как выбралась из воды и, скуля, убежала. Это была Гьяльп, безобразная и злобная дочь Гейррёда.

Молодой великан, которому Тор помог перебраться через реку, стал убеждать своих новых знакомцев ненадолго завернуть к его матери Грид, жившей в пещере неподалеку. Локи заартачился и страшно осерчал, услыхав, что Тор готов принять приглашение. Но Тор, расположившийся к молодому великану, решил все же посетить жилище Грид.

— Ну что ж, ступай, только скорее приходи в дом Гейррёда. Я буду ждать тебя там, — сказал Локи.

Он наблюдал, как Тор поднялся по склону холма к пещере Грид; а через некоторое время ас вышел из пещеры, направился к жилищу Гейррёда и переступил порог дома, где, как думал Локи, защитника Асгарда ждала смерть. И тогда, одурев от содеянного, Локи втянул голову в плечи и пустился бежать прочь, как огромная птица.

Грид, старая великанша, сидела на полу пещеры, размалывая жерновами зерно.

— Кто это? — спросила она, когда сын ввел Тора. — A-а, грозный ас! Кому из великанов ты собираешься навредить на сей раз, Тор?

— Никому из великанов я вредить не собираюсь, старая Грид, — ответил Тор. — Посмотри на меня! Разве ты не видишь, что я без Мьёлльнира, моего могучего молота, без моего пояса и без моих железных перчаток?

— Но куда же ты держишь путь в Ётунхейме?

— В дом друга богов, старая Грид, в дом Гейррёда.

— Гейррёд — друг богов? Ты не в своем уме, Тор. В своем ли он уме, сын мой, тот, кто, по твоим словам, спас тебя от потопа?

— Расскажи ему о Гейррёде, мамаша, — промолвил юноша-великан.

— Не ходи в его дом, Тор из рода асов. Не ходи в его дом.

— Я дал слово и буду последним трусом, если не сдержу его только потому, что старушенция, крутящая жернов, говорит мне, что меня ждет ловушка.

— Я одолжу тебе кое-что полезное, Тор. Твое счастье, что я хозяйка волшебных вещей. Возьми этот посох. Это посох силы, он заменит тебе Мьёлльнир.

— Я возьму твой трухлявый посох, бабка, коли ты предлагаешь его от души.

— И эти рукавицы возьми. Они заменят тебе железные перчатки.

— Я возьму твои драные рукавицы, бабка, коли ты предлагаешь их от души.

— Еще возьми эту веревку. Она заменит тебе пояс доблести.

— Я возьму твою тертую-перетертую веревку, бабка, коли ты предлагаешь ее от души.

— Поистине твое счастье, Тор, что я хозяйка волшебных вещей.

Тор подпоясался ветхим обрывком веревки и тотчас смекнул, что Грид, старая великанша, и впрямь хозяйка волшебных вещей, потому что сразу ощутил такой же прилив силы, какой чувствовал, надевая собственный пояс. Тогда он натянул рукавицы и взял в руки посох.

Он покинул пещеру старухи Грид и зашагал к дому Гейррёда. Локи не встретил его на пороге, и Тор начал подозревать, что старая Грид, возможно, говорила правду и ему готовится ловушка.

В главной зале никого не было. Тор перешел из залы в просторную каменную палату, однако и там никого не обнаружил. Посередине каменной палаты стояла каменная скамья, и Тор опустился на нее.

Едва он сел, скамья взлетела к потолку. Тора наверняка расплющило бы о каменную балку, не подними он вверх посох. Так велика была мощь посоха и так велика сила, которую давала Тору обвязанная вокруг его пояса веревка, что скамью швырнуло вниз и она с грохотом ударилась о каменный пол.

Ужасающие вопли раздались из-под нее. Тор опрокинул скамью и увидел под ней два чудовищных расплющенных тела. Дочери великана спрятались там, желая насладиться зрелищем его смерти, но камень, который должен был раздавить его, раздавил их самих.

Тор выбежал из каменной палаты, скрежеща зубами. В зале пылал огромный костер, а рядом стоял Гейррёд, длиннорукий великан, и держал в огне щипцы. Когда Тор приблизился, Гейррёд выхватил из пламени раскаленный добела железный брус и метнул в аса. Брус со свистом полетел прямо в лоб Тору. Вскинув руки, Тор поймал раскаленную железину рукавицами, которые дала ему старая Грид, и тотчас же бросил назад в Гейррёда. Брус угодил великану в лоб и, рассыпая искры, вошел в голову.

Гейррёд повалился в огонь, взметнув его под самые своды. И когда Тор достиг пещеры Грид (он пошел туда, чтобы вернуть старой великанше веревку, рукавицы и посох силы), он увидал жилище великана в таком ярком зареве, словно его объяли все огни Муспелльсхейма.