И тогда клич Одина, клич, которому все в Асгарде обязаны были повиноваться, полетел по городу богов. Локи услышал его и вынужден был покинуть свое укрытие и войти в чертог, где боги держали совет. Посмотрел он на Тора — и увидел ярость в его глазах, посмотрел на Одина — и увидел суровость в лике Отца богов; и понял Локи, что придется ему расплачиваться за оскорбление, которое он нанес Сив.
— Верни Сив красу ее волос, Локи, — повелел Один.
Локи посмотрел на Одина, посмотрел на Тора и понял, что это веление должно исполнить. Быстрый его ум начал искать способ вернуть Сив ее красу.
— Я сделаю, как ты велишь, Всеотец, — сказал он.
Но прежде чем поведать, как Локи возвратил Сив красу ее золотых волос, нужно рассказать о том, что существовало тогда в мире, кроме богов и богинь. Во-первых, были ваны. Когда боги-асы пришли на гору строить Асгард, там уже обитали другие создания. В отличие от великанов, они были пригожие и дружелюбные. Их то и звали ванами.
При всей своей пригожести и дружелюбии ваны не задавались вопросом, как сделать мир прекраснее и счастливее. Этим они отличались от асов, которые только о том и помышляли. Асы заключили с ванами мир, и стали они жить в согласии. Ваны создавали вещи, помогавшие асам делать мир прекраснее и счастливее. Фрейя, которую великан хотел забрать вместе с солнцем и луною в награду за возведение стены, принадлежала к ванам. Ванами были также Фрейр, брат Фрейи, и Ньёрд, их отец.
Внизу, на земле, обитали иные существа — легкие альвы, которые плясали и порхали, ухаживая за деревьями, цветами и травами. Ванам было дозволено править альвами. А под землей, в пещерах и рудниках, обитало другое племя — карлики, или цверги, маленькие сморщенные создания, злые и уродливые, но не существовало в мире равных им искусников-мастеров.
В те дни, когда и асы и ваны отворачивались от Локи, он часто спускался в Свартхейм, подземное обиталище карликов. И теперь, получив повеление вернуть Сив красу ее волос, Локи подумал о помощи, какую могут оказать ему цверги.
Все ниже и ниже спускался он извилистыми подземными ходами и наконец пришел туда, где в кузницах работали карлики, водившие с ним дружбу. Все карлики были искусными кузнецами, и Локи застал своих друзей за работой. Они орудовали молотами и схватами, придавая металлам причудливые формы. Некоторое время Локи наблюдал за ними, присматриваясь к изделиям, которые рождались у них под руками. Первым было копье таких совершенных пропорций и выделки, что даже самый неумелый метатель не послал бы его мимо цели. Вторым был корабль, который мог плавать по самому бурному морю, а сложенный, умещался в любом кармане. Копье называлось Гунгнир, а корабль — Скидбладнир.
Локи завел с карликами приветливый разговор, восхваляя их работу и суля им всякую всячину, о которой те мечтали и которую могли получить только в Асгарде. Долго он говорил с ними, и в конце концов маленькие уродцы возомнили, что весь Асгард будет принадлежать им.
И вот Локи сказал им:
— Найдется ли у вас слиток чистого золота, чтобы выковать нити, и не простые, а столь же тонкие, как волосы Сив, жены Тора? Одним только цвергам под силу создать такое чудо. А вот и слиток золота. Откуйте из него тончайшие нити, и сами боги позавидуют вашему искусству.
Польщенные речами Локи, карлики-кузнецы взяли слиток чистого золота и бросили в огонь. Затем, вытащив его и положив на наковальню, они принялись стучать по нему крошечными молоточками, пока не разбили на нити, тонкие, как волоски. Но этого было недостаточно. Волосы Сив по тонкости не имели себе равных на свете. Карлики все обстукивали и обстукивали нити, пока те не стали точь-в-точь как волосы Сив. Нити сверкали, будто солнце, а когда Локи поднял их над головой, они так и заструились к земле. До того воздушной оказалась золотая паутина, что ее можно было зажать в кулаке, и до того легкой, что даже птичка не ощутила бы ее веса.
Тогда Локи опять стал превозносить карликов, а уж сколько всего наобещал — не счесть! Всех цвергов очаровал, хотя были они народцем неприветливым и подозрительным. А перед уходом попросил у них копье и корабль, на которые сразу положил глаз, — копье Гунгнир и корабль Скидбладнир. Карлики отдали ему эти сокровища, хотя спустя некоторое время сами дивились, как могли с ними расстаться.
Локи помчался обратно в Асгард, вошел в Зал Совета, где собрались асы и асини, и веселой улыбкой встретил суровый взгляд Одина и гневный взгляд Тора.
— Прочь покрывало, о Сив! — вскричал он.
И, когда бедная Сив скинула покрывало, он возложил на ее остриженную голову чудесную золотую паутину, которую держал в кулаке. По ее плечам заструилось золото, невесомое, мягкое и сверкающее, как собственные ее волосы. И все асы и ваны, и все их прекрасные жены, глядя на Сив, вновь окруженную золотым ореолом, рассмеялись и захлопали в ладоши от радости. А золотые нити приросли к голове Сив навечно.
Как Брокк наказал Локи
Весь Асгард ликовал, что столь чудесные и столь полезные вещи достались его обитателям. А Локи, вручивший эти дары с большой важностью, сказал хвастливо:
— Никто, кроме карликов, работающих на меня, не умеет делать ничего подобного. Есть и другие карлики, но они столь же неуклюжи, сколь безобразны. Лишь те карлики, что служат мне, в состоянии творить чудеса.
Тут Локи хватил через край. Карликов-мастеров было много, и один из них находился в Асгарде. Не замеченный Локи, он стоял в тени трона Одина, прислушиваясь ко всему, что говорилось. Внезапно он подскочил к Локи. Его маленькое уродливое тельце сотрясалось от гнева. Это был Брокк, самый злопамятный из карликов.
— Ты мерзкий бахвал, Локи, — прорычал он, — все твои слова лживы. Синдри, мой брат, не унизится до того, чтобы служить тебе, а он лучший кузнец Свартхейма.
Асам и ванам стало смешно, что карлик Брокк оборвал Локи в разгар его хвастовства. Сам же Локи рассвирепел.
— Молчи, цверг, — гаркнул он, — твой брат узнает, что такое кузнечное дело, когда пойдет к цвергам, которые водят дружбу со мной, и кой-чему у них поучится.
— Поучится у цвергов, которые водят дружбу с тобой! Моему брату Синдри учиться у цвергов, которые водят дружбу с тобой! — взревел Брокк еще яростней прежнего. — Асы и ваны и не взглянули бы на те безделки, что ты принес из Свартхейма, если б увидели изделия моего брата Синдри.
— Когда-нибудь мы испытаем твоего брата Синдри и проверим, на что он способен, — сказал Локи.
— Испытайте сейчас же, испытайте сейчас же! — вскричал Брокк. — Ставлю мою голову против твоей, Локи, что его работа заставит обитателей Асгарда посмеяться над твоим бахвальством.
— Принимаю твое условие, — ответил Локи. — Моя голова против твоей. С радостью посмотрю, как твоя безобразная башка слетит с твоих горбатых плеч.
— Асы решат, будет ли работа моего брата Синдри лучшим произведением кузнецов Свартхейма. И они проследят, чтобы ты, Локи, расплатился своей головой. Вы согласны быть судьями, о обитатели Асгарда?
— Да, согласны, — сказали асы.
Засим, все еще кипя от ярости, карлик Брокк спустился в Свартхейм, туда, где работал его брат.
В своей раскаленной кузнице Синдри вертелся между мехами, наковальней и молотами в окружении гор металла — золота, серебра, меди и железа. Брокк поведал ему, как поспорил с Локи на голову, что Синдри может создать более удивительные вещи, чем копье и корабль, которые Локи принес в Асгард.
