А пока я ещё мог довольствоваться тем, что о Крестовом походе заговорили абсолютно все. Эксперты пытались наперебой объяснить, как же нам удалось победить вчистую, а тем временем всё чаще простые люди начали говорить о том, что мы просто выполняем волю богов, земного воплощения духов-хранителей.

Немало внимания было приковано к моей персоне. Отец Роман придерживался нашего плана и до этого успел распространить через СМИ информацию о том, что меня благословили духи-хранители. Был пущен «слух» о моей избранности. А сразу после нашей победы в Японии тут же рассказали о том, что я был удостоен чести пообщаться с богиней Аматэрасу и поэтому глубоко почитаем ронинами.

Мне оставалось лишь попытаться поддерживать ореол избранности и того, что, воюя за правое дело мы легко одолеем турков. Будем уничтожать боевых дух наших врагов. Хотя есть риск, что султан может сделать моё войско приоритетной целью дабы вернуть мне нанесённое ему унижение. Но к подобному варианту развития мы были готовы и имели свои козыри дабы обломать султана.

Первый этап этой войны начался…

И вот вроде у моего войска была своя задача на эту войну и действовали мы достаточно обособленно от остальной армии. Но в итоге продвигались на западном фронте буквально бок о бок с нашей армией. Тут как бы развернуться негде, все движемся в одном направлении. Так что пока не оторвём от Османской империи её владения в Европе, мы с армией западного фронта полноценные союзники и помогаем друг другу во всём.

А продвигались мы очень хорошо. Нам удалось уже почти вплотную подобраться к Бухаресту, первой нашей основной цели. За три дня дошли до города Плоешти и взяли его за пару часов подавив сопротивление немногочисленного гарнизона города. Остальные города и посёлки, которых было не так уж много, в большинстве своём брались вообще без каких-либо проблем и стрельбы.

Только вот дальше мы столкнулись с неожиданным препятствием. О нём и решил поговорить Хроненко на военном совете, который мы посвятили взятию Бухареста.

- Шестьдесят километров до Бухареста, господа, - сказал генерал-майор. А затем быстро поправился, глянув на Кейт. – И дама. Даже немного меньше шестидесяти километров если быть точным. Пятьдесят пять из них наше войско вместе с остальной армией преодолеет за час если не гнать людей. А вот дальше мы столкнёмся с серьёзным сопротивлением.

- Сколько у турков штыков в Бухаресте? – Спросил я.

- Они нагнали туда примерно пятьдесят тысяч солдат. Преимущественно из людей своих вассалов. Но костяк командования из турков, отдельные роты также состоят из них. Бдят, чтобы их бойцы были готовы к бою и не разбежались при первой же возможности.

- Не вижу никаких проблем, - пожал плечами Генрих. – Мы с армией генерала Горшенко легко возьмём город в кольцо и зачистим его. На это потребуется время, без потерь совсем уж не обойдёмся, но мы справимся. Можно вообще хорошенько пройтись по городу артиллерией: сломим дух этих горе-вояк, да проредим их ряды.

- Но тогда пострадают гражданские, - вставила своё слово Кейт.

- К сожалению, страдания гражданского населения теперь будут лишь нарастать. Но у местных было три дня на то, чтобы сбежать отсюда. Всем было прекрасно видно, что мы за эти дни хорошо укрепились на нашем плацдарме и вместе с армией Горшенко готовим операцию по захвату не только Бухареста, но и остальных осколков бывшей Румынии. Кто не успел бежать… Война та ещё сука.

Моя фразочка про войну очень быстро обрела популярность среди моих людей.

А так я был полностью согласен с Генрихом. Жителям Бухареста и всех тех городов, что мы будем осаждать дальше я искренне сочувствую. Но останавливать успешное наступление и проявлять ненужное благородство точно не буду. Изничтожать гражданское население целенаправленно мы точно не будем, однако без сопутствующего ущерба уже никуда.

Совесть же я заглушал самым убойным аргументом – если мы не будем вести наступление, то очень скоро уже города моей родины окажутся под обстрелами артиллерии. Не знаю, что предполагает моя роль спасителя мира, но спасать всех и сразу я не собираюсь.

- Вот насчёт гражданского населения я и хотел поговорить, - снова взял слово генерал-майор. – Увы, но за эти три дня почти никто из гражданских не покинул город. Более того, находящиеся в Бухаресте войска заставляют всех, кто способен держать оружие, готовиться к обороне. Женщины, старики, дети. Гребут всех, выдают оружие со складов и ставят на первых линиях обороны. Так что к указанным силам противника можно приплюсовать ещё несколько тысяч гражданских. Да, воины из них вообще никакие, но их держит страх – члены их семей считай заложники, уже было проведено несколько показательных казней.

- Вот же пидоры конченные! – Не сдержался Виталий. Впрочем, я и да все остальные, судя по выражению их лицам, были с ним абсолютно солидарны. – А эти солдаты из вассальных народов просто позволяют гнать своих соотечественников на убой?

- Из здешней группировки войск нет ни одного из местных, их заблаговременно перебросили на восток. В их же интересах любыми способами остановить наше наступление, чтобы потом их родных и близких не использовали подобным образом.

- А султана вообще ничего не смущает в такой стратегии обороны? – Спросил я. – Да даже если война закончится для него достаточно благоприятным способом, то его потом свои же подданные на вилы насадят, не помогут никакие элитные части турков.

- Кто будет его на вилы насаживать если он сейчас делает всё, чтобы нашими руками избавиться от угрозы его власти в будущем? На кавказском фронте практически аналогичная ситуация. Им пришлось взять в осаду два города и уже чуть меньшими силами продвигаться дальше. А это означает, что мы вынуждены оставлять в тылу опасные очаги сопротивления и выделять людей с техникой, чтобы не дать им прорвать осаду. Плюс для султана сейчас важно лишь остановить наступление, поменять ход войны в свою пользу. Что же касается послевоенного периода, то до него ещё дожить надо.

Вот ведь сучий потрох! Знал, что турки будут действовать грязно, морально готовился к тому, что придётся принимать непростые решения. Но султан умудрился удивить в худшем понимании этого слова. Выставлять против вражеской армии гражданских заставляя их воевать… Нет, обычная казнь не для него. Помирать будет долго.

И я ведь нисколько не преуменьшал то,что даже сумей султан отстоять свою разваливающуюся империю, его ждёт быстрый и печальный конец. Мало того, что ему припомнят использование собственных граждан в качестве живого щита, так и всё это так или иначе приведёт к тому, что население Османской империи во время этого конфликта резко сократиться. Нехватка рабочих рук, огромные разрушения, финансы поют романсы… Коллапс экономики вкупе с целой рассадой сепаратистов уничтожат эту империю.

Так что повезло султану, что русские не воюют с женщинами и детьми.

- Надеюсь все понимают, что штурмовать или бомбить Бухарест мы не будет, - взял я слово. – Султан не только использует крайне простые и дешёвые методы для того, чтобы остановить наше наступление, но и поставил нас в такое положение, что мы легко можем замараться в крови невинных и тогда весь смысл Крестового похода вместе с уже полученные репутационными успехами пойдут коту под хвост. Вот тогда и ждите такого оттока бойцов, что останемся мы с носом, а не с боеспособным корпусом.

- Взять город в осаду и ждать мы тоже не можем, - кивнул Генрих. – Бухарест должен быть взят, а с ним и София, чтобы мы вместе с войсками западного фронта могли двинуться на Стамбул. Иначе мы все распылим свои силы, которые жизненно необходимы в борьбе за столицу.

- У кого-нибудь есть идеи как можно обойтись без убийства огромного количества гражданских, но при этом быстро захватить Бухарест? – Поинтересовался я.

Ответом мне было молчание. Оно и понятно, задачка не из самых простых. Абсолютно никто из присутствующих не знал как можно и город захватить и обойтись без кровопролития. Да и мы готовились к... ведению "нормальных" боевых действий, так что оказались в дураках по итогу.