После сытного обеда был отдых в казарме, больше напоминавшей большую уютную спальню. Потом начались заплывы в открытом бассейне.

Вечером отряд собрался в небольшом зальчике. Все расселись за столы, появился серьезный человек с умными залысинами и взялся прокачивать зомби идеологически. Пока проповедник распинался перед благодарной аудиторией, Седов разглядывал книги на полках зальчика. Почти вся литература здесь была посвящена военной тематике. Подборку разбавляли лишь редкие издания по химии, а так как наука сия была для Паши как темный лес, то из названий он понял немного. Вообще-то, согласился он с подбором литературы, химия на войне вполне применима, поскольку профессионал должен хотя бы состав пороха знать. Куда же деваться!

Поздно ночью Кумаров отвез разбитого и измученного Пашку домой. По дороге Саша посмеивался над бледным видом приятеля, но утешал, что дальше будет легче.

– Кстати, завтра мне нужен будет твой профессиональный взгляд, – напоследок сказал Кумаров. – До тренировки свожу тебя кое-куда.

Паша кивнул, ощутив некое беспокойство внутри живота. Дома первым делом позвонил Роману, узнать, отогнал ли он из лесополосы свою разбитую машину. Роман ответил, что отогнал.

– Хорошо, что мы не поленились и спрятали машину, – сказал он. – Я на эвакуаторе приехал, чуть к башне прошел, а там этих сектантов – видимо-невидимо. Тогда я быстренько погрузил мою «тойоту» на эвакуатор, чехлом черным накрыл – и мы с водителем удрали.

– А водитель?..

– Он вопросов не задавал. Это брат мой, ему винтовка принадлежит. Сенька, конечно, что-то понял, но я не волнуюсь, он надежный.

– Видел вас кто-нибудь?

– Я же говорю – нам повезло. Видно, все уже к башне съехались, поэтому до поворота на трассу ни одной машины не было. И мы через хутор не поехали, между полей прошли. Никто не видел…

Об Эле они говорить не стали, об убитом охраннике – тоже. Роману, видимо, было больно все это вспоминать, а Пашка слишком устал физически, чтобы углубляться в разговор.

Ночью новобранец спал как мертвый, а утром уже в машине Кумарова сообразил, что сейчас ему придется подключать мозги.

Именно так и случилось: десятник привез Пашу к башне.

Днем башня не выглядела такой мрачной, как ночью. Она была облицована серым камнем, и крыша у нее была металлической, веселого красного цвета. По кирпичному забору вились редкие виноградные лозы, а в целом пейзаж был умиротворяющим: вспаханные поля, зеленые деревья под молодым утренним солнышком. Невозможно было представить, что еще сутки назад здесь убили красивую женщину и вырвали ее сердце.

– Это штаб, – сказал Кумаров. – А позавчера было вторжение: кто-то ворота разбил, и охранника застрелили. Жалко парня, молоденький совсем был.

– Что-нибудь украли? – Седов рассматривал ворота со вмятиной, задумчиво прищурившись.

– Ничего, но в башню вломились. Пойдем покажу.

Кумаров подвел Пашу к мятым воротам.

– На машине врезались? – спросил десятник. – Что ты думаешь?

– Да, – согласился Паша, замечая кусочек синей краски, прилипшей к ребру вмятины на металлическом полотне забора.

Кумаров прошел в ворота, а Седову срочно понадобилось завязать шнурок. Присев на одно колено, он провел рукой по воротам, словно исследуя характер повреждения. Кусочек синей автомобильной краски он стряхнул с ладони в карман своей куртки.

Кумаров ждал его у двери в башню.

– Сволочи! – сказал он, указывая на развороченный пулей замок. – Стреляли из ружья, даже инструменты достать поленились.

– Гильзы нашли?

– Да. – Десятник вытащил из кармана брюк продолговатый блестящий цилиндр. – Калибр семь и шестьдесят два миллиметра, подходит для снайперской винтовки.

– Да, – повторил за ним сыщик.

– Но только одну. Я выцарапал ее из стены дома. Налетчик стрелял в камеру, так что изображения нет…

Паша наморщил нос, хваля себя по-всякому. Кумаров провел его в башню. Днем тут было светло и даже уютно.

– А ты мог бы отпечатки пальцев снять? – спросил Саша.

Седов огляделся.

– В принципе мог бы, но что вы с ними делать будете? Отпечатки сами по себе ничего не значат, их надо с базой сравнить. Есть у тебя база?

– Это не проблема. Есть надежные люди в органах – сверят с милицейской базой. Только не хочу чужих сюда приглашать, этих криминалистов. Начнут болтать. Кстати, гильзу тоже по базе прогонят. Охотничьи ружья все на учете, найдутся сволочи, получат свое!

Седов с сожалением отдал гильзу Кумарову. Криминалисты-баллистики по гильзе легко найдут ту самую снайперскую винтовку Драгунова, укажут, кому она принадлежит. Хозяин винтовки, брат Романа, расскажет, где хранилось оружие. Всплывет Роман, за ним – Эля, а за ней и сам Павел Петрович Седов.

– Хочешь, я отдам на экспертизу гильзу? – простодушно предложил он. – У меня хороший баллист есть.

Кумаров отказался:

– Не, наша прихожанка в криминалистической лаборатории работает, ей проще будет. И не надо никому ничего объяснять. Сегодня вечером на собрании и отдам.

Седов втянул когти.

Пару минут он с умным видом ходил по комнатам башни, обставленным дубовой мебелью и кожаными диванами, задавал Кумарову туманные вопросы и лихорадочно соображал, как выудить у десятника гильзу.

– Знаешь, пожалуй, я сниму отпечатки, – согласился он наконец. – Мне нужны грифели от карандашей, мягкая кисточка, широкий скотч и несколько листов белой бумаги. Привези мне это из города, а я пока немного потренируюсь в лагере. Отвезешь меня? Мышцы, черт, – пожаловался он, потирая себя по плечам, – болят после вчерашнего!

План рыжего сыщика Сашу вдохновил.

Спустя всего полчаса Павел Петрович снова умирал на полосе препятствий, проклиная себя, кретина убогого, на чем свет стоит – на хрена он влез сюда, гос-споди! Переход из аморфного состояния в твердое давался нелегко.

Преодолев полосу препятствий, боевики отправились на стрельбы. Оружие зомби получали на складе, где, как вчера видел Седов, имелась и драгуновская винтовка. Будто невзначай он заглянул в оружейную, которая представляла собой огромный металлический сейф.

– Какая красавица, – восхитился Павел Петрович, указывая на винтарь, и спросил у тренера по стрельбе: – А из нее стрельнуть можно?

Тренер – сухонький пожилой мужичок, спокойный, как взведенный пистолет, и маниакально точный в каждом своем движении – рассеянно кивнул:

– Да, бери ее. Ребята тоже пусть попрактикуются. Стрелял раньше из такой?

Паша льстиво улыбнулся: это впервые!

Винтовка привлекла внимание и остальных зомби. Первую коробку с патронами израсходовали в течение пятнадцати минут, и только после этого стали стрелять на меткость, в соответствии с инструкциями тренера.

Покидая полигон, Пашка положил один отстрелянный патрон в карман своих тренировочных штанов.

Вскоре за Седовым пришел охранник, чтобы сообщить – в машине его ждет десятник, надо поторопиться! Пашка радостно выскочил из спортивного зала, где его уже пять минут лупили однополчане, отрабатывая приемы карате.

В башне отставной сыщик разыграл чудесный долгий спектакль, изображая криминалиста на месте преступления. Он разломал карандаши, вытащил грифель, измельчил его молоточком, ссыпал толченый грифель в заботливо свернутый бумажный кулечек. Взял кисточку и псевдовиртуозными движениями обмахнул ею клавишу выключателя в гостиной. Затем прижал к пластику скотч, отнял его и приклеил на лист белой бумаги. Лист подписал, указав, откуда взят отпечаток.

Операцию он повторил везде, где мог.

– Паша… – позвал его Кумаров. – Надо бы еще в одном месте – в подвале…

Они спустились в страшное помещение. Эли, конечно, тут уже не было, но Пашкин брезгливый нос ощутил запах смерти.

В подвале было темно, Кумаров небрежно клацнул выключателем.

– Ты что! – досадливо завопил Седов. – Ты же отпечатки смазал!

– Ох. – Кумаров понял свою ошибку. – Слушай, а я и не подумал сразу! Мы же спускались уже сюда вчера!