У всех в этом мире есть начальство, и начальством начальника полиции был мэр. В торговой палате было созвано экстренное совещание. Служба национальных парков, которая была в городе эдаким государством в государстве, интересуясь больше историей, чем людьми, тоже встряла в дискуссию. Они были совершенно не в восторге. Мэр, который про вампиров слыхом не слыхивал, напустился на Висенте. Просверлил ему новую дырку в заднице, по выражению Глауэра — человека, который приучился никогда не ругаться во время разговора с приличными людьми.
Бюрократический скандал разражался все сильнее. Висенте свалил всю вину на местную полицию, а в особенности на Лору Кэкстон. Именно ее некомпетентное руководство поставило город под удар, заявил он. Короче говоря, он прикрывал свою задницу. На его вопрос прошлой ночью, когда он поинтересовался, можно ли давать отбой его людям, ответ последовал незамедлительно.
Он понимал, что город в опасности, — умом понимал, но не до конца. Он больше беспокоился, как бы не потерять работу.
А это значило, что Кэкстон придется убедить его, что есть вещи более существенные, чем политическая карьера. Он все еще мог послать ее подальше, если она его не переиграет. Послать с вежливым «спасибо», сказав, что с этого момента он берется за дело сам. Но она не могла этого допустить.
«Больше никаких ошибок», — клялась она себе.
— Пройдемте сюда, господин начальник полиции, — пригласила она.
Она провела его вдоль дорожки между банком и химчисткой. Многочисленные желтые ленты полицейского ограждения отгораживали участок от общего движения. Посреди узкой улочки стояла машина, «форд-фокус» с номерами Нью-Джерси. Казалось, внутри спят трое: один человек на водительском сиденье, двое других — на заднем, прислонившись друг к другу.
— О господи, нет, — вымолвил, уставившись на них, Висенте.
Сквозь влажный воздух Кэкстон чувствовала его напряжение.
— Это же не…
— Боюсь, что так. Ваши люди нашли эту машину рано утром, когда я только въезжала в город. Сначала они даже не подумали связать ее с моим расследованием.
Кэкстон взяла у Глауэра ключи и открыла водительскую дверь. Когда она распахнула ее, волна мерзкого запаха вырвалась из машины. Запаха смерти.
— Офицер Глауэр по рации в машине услышал сообщение и связал все куски воедино. Очень важно, чтобы вы это увидели, господин начальник полиции, — настаивала она.
Висенте уставился на нее. Она давила на него, давила сильно, но выбора не оставалось.
Личность субъекта номер один, женщины, сидевшей на водительском сиденье, была установлена. Ее лицо было очень похоже на фотографию с водительского удостоверения, найденного в ее кармане. По крайней мере, то, что осталось от ее лица. Ее звали Линда Макгвайр, и она была уроженкой города Тенафли, штат Нью-Джерси. Архив полиции штата и специалист отдела опознания в Харрисбурге связались с ее супругом, и он как раз направлялся сюда для официального опознания.
Двое детей на заднем сиденье были Кэйти Макгвайр, шестнадцати лет, единственная дочь Линды, и семнадцатилетний Дарен Джексон, тоже из Тенафли. Молодой человек Кэйти. Согласно показаниям мужа, прошлым вечером Линда, Кэйти и Дарен были на выходных в Филадельфии. Они приехали, чтобы посмотреть на Колокол свободы и Дворец Независимости.
Большая часть плеча Линды была оторвана, изодранные концы рубашки обернуты вокруг ее шеи. У детей на руках множество ран, полученных при попытке обороны, горло у обоих вырвано. У всех троих высосана кровь, и только крошечные кровавые пятнышки были обнаружены на ковриках в машине.
— Что он сделал? — спросил Висенте очень тихо.
— Ему нужен был кто-то, кто бы довез его на машине из Филадельфии, — ответила Кэкстон. — Вероятно, он подошел к первой попавшейся машине и силой забрался внутрь.
На дверной ручке переднего пассажирского сиденья были следы повреждений, словно вампир пытался вырвать дверь.
— Он удерживал их живыми — по крайней мере, женщину за рулем… так, чтобы она могла управлять машиной. Время их смерти еще не установлено, поэтому мы не знаем, убил ли он ребят в Филадельфии или же только после того, как добрался сюда. Когда она стала ему не нужна, он и ее убил.
— Вы хотите сказать, она ехала несколько часов, зная, что ее дочь с приятелем на заднем сиденье уже мертвы? — спросил Висенте.
— Он может быть очень убедительным, когда ему нужно, чтоб его подвезли, — сказала Кэкстон, краснея от стыда.
Если бы она отказалась везти вампира в Филадельфию, если бы она вынудила его просто убить ее на месте, эти люди были бы живы.
Но Кэкстон было чем заняться, помимо мук совести.
— Едем на другое место преступления? — спросила Кэкстон.
Начальник полиции развернулся, глядя на нее в упор:
— Не говорите мне, что есть и новые тела.
Кэкстон взглянула на Глауэра. Глауэр только плечами пожал, не встречаясь ни с кем взглядом. Он никогда не работал на расследовании убийства. И начальник полиции тоже.
«Чертовски поздно начинают», — подумала Кэкстон.
60
Я немедленно отправился в Гам Спринг. Полученные мной приказы были совершенно неопределенными, что вряд ли можно назвать необычным, но тем не менее в них было достаточно информации, чтобы привести меня в уныние.
Там была замечена некая тварь, вампир. Я был уверен, что подобное зло давно исчезло с лица земли. И все ж нынешняя война всколыхнула много зла: братоубийство, предательство и шпионаж были самыми невинными.
В полевом морге в Мэриленде я видел погонщиков, укладывавших трупы в сосновые гробы. Вели какой-то труп оказывался слишком длинным, они прыгали на нем до тех пор, пока не ломали его ноги и ступни, и, став короче, труп помещался в гроб. Были еще и ампутированные, смердящие от разложения конечности, сваленные словно дрова. Когда находили человека без руки или ноги, они вытаскивали конечность из соответствующей кучи и клали вместе с его останками, нимало не беспокоясь о том, принадлежала ли ему эта конечность на самом деле.
Увидев работу таких вот людей, я наказывал их, но только первое время. Я быстро понял то, что знал каждый солдат. Человека можно было считать счастливчиком, если его хоронили дома, рядом с матерью. Для большинства неглубокая могила в чужой земле была единственной наградой за службу, могила, выкопанная насколько возможно глубоко друзьями покойника, так чтобы свиньи и другие животные не могли разрыть ее.
Если даже животные, если сама природа обернулась против нас, то что же удивительного в том, что восставшие трупы приходят пожирать живых? Ничего. И все же вампир… что он мог сделать со мной?
61
Ярко-желтая лента полицейского ограждения была натянута вокруг дома на Рэйлроуд-стрит, арендованного Джеффом Монтрозом и тремя его приятелями. Серое дощатое строение с множеством коньков и крыльцом с белыми, словно пряничными, украшениями. Местами резное дерево было сломано и висело на ржавых гвоздях. Вокруг фундамента еще оставались сырые и вялые заросли айланта и гортензии. Подвальное окно блестело, отражая свет фар полицейских машин, которые заполонили улицу.
Кэкстон отряхнула воротник куртки, брызги полетели во все стороны, и поспешила к дому, показывая на белое деревянное крыльцо с обветшавшей пряничной резьбой.
— Часть этого дома снималась студентом-выпускником колледжа, неким Джеффом Монтрозом. Я пыталась связаться с ним, чтобы расспросить его про гробы, но у него не отвечал телефон. Мы с офицером Глауэром приехали сюда, чтобы посмотреть, здесь ли он, или, по крайней мере, понять, куда он мог деться.
Висенте вошел первым, потом вошла она… Глауэр остался снаружи. Он не стал объяснять почему, но Лора решила, что он и не обязан. Он уже видел, что было внутри.
Висенте топнул ногой по коврику перед входной дверью. В передней было тепло и почти сухо, в большой жилой комнате находились пара разномастных диванов и телевизор, поставленный на пластиковый ящик из-под молока. Из прихожей высокая арка вела на кухню. В раковине лежали немытые тарелки, в холодильнике было полно остатков китайской еды.
