Может, и так, — не утихал в голове искушающий голосок, — но ведь Ориэлла его очень любила, и оно вдвое моложе моего прежнего тела.

Форрал ощутил укол ревности. «Зачем оставлять свою девочку ему? Ведь кого она полюбила первым? Анвара больше нет, и теперь я занимаю его место. И со временем Ориэлла ко мне снова привыкнет…»

Ну конечно! — подхватил голосок в голове. — А почему бы и нет, собственно говоря? Не твоя вина, что ты был убит. Твой жизненный путь еще не завершился. Ориэлла смирится, она ведь любила тебя дольше, чем его. И к тому же у вас есть сын…

"Прекратить! — скомандовал себе Форрал. Он был ужасно зол на себя. — Ты же знаешь, что это нечестно.

Стыдись!" И тут он еще раз подумал о том, что ему стали доступны и свежий ветер, и запах кожи и дыма костров, горячая ванна и холодное пиво, буйные ночи в кабаках и непознанная еще радость отцовства… Он снова посмотрел на Ориэллу.

Все это опять может быть твоим, — прошептал внутренний голос, но Форрал задавил его в себе, словно змею. На сей раз ему удалось выйти победителем из схватки с собой, но он знал, что эти мысли еще вернутся.

Внезапное ощущение, что за ним наблюдают, вернуло Форрала к действительности. Он огляделся по сторонам и увидел, что одна из пантер не сводит с него горящих глаз. Форрал вздрогнул. Огромная кошка смотрела так злобно и понимающе, словно ей удалось проникнуть в его потаенные мысли.

«Не дури! — сказал себе Форрал. — Сколько бы Ориэлла ни заявляла, что может разговаривать с пантерой, кошка есть кошка — дикий зверь и не более того».

Шиа стиснула челюсти, чтобы не зарычать. Глупый двуногий! Он занял тело волшебника, но не имеет понятия о том, какими возможностями оно обладает. Впрочем, она не собирается его просвещать, ибо он не заслуживает доверия.

Каналы, по которым осуществлялось мысленное общение, по-прежнему были открыты в голове у Анвара, и Шиа слышала все, о чем думал Форрал. И то, что он хочет украсть тело того, кого она любила не меньше, чем Ориэллу, было для нее невыносимо.

Однако она понимала, что нужно проявить терпение. Этот смертный много значит для Ориэллы, и в любом случае, пока не найдена Чаша Жизни, ничего не изменишь.

Сейчас прежде всего надо объединиться против общего врага, и ссоры между собой ни к чему хорошему не приведут. Поколебавшись, Шиа не стала пока говорить Ориэлле о том, что она прочла в мыслях Форрала. Но в будущем она решила не спускать с него глаз.

Расвальд благодарил богов за собак Пендрала. Без них он ни за что не нашел бы вора — да, пожалуй, и сам заблудился бы в этих бесконечных туннелях. Но псы уверенно шли по следу, а Расвальд, сомневаясь в их способностях отыскать дорогу обратно, неукоснительно рисовал мелом стрелку у каждого, разветвления.

Удивительно, думал он, что при таком обилии туннелей этот холм еще держится. Расвальд взял с собой еще дюжину человек — больше, чем нужно, если учесть, что требовалось поймать всего одного воришку, — но даже с таким количеством воинов ему было не по себе. «Привидений не существует! — снова и снова повторял он себе. — ПРИВИДЕНИИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ!» Но при этом ему то и дело чудился в ответ жуткий издевательский хохот.

Внезапно собаки забеспокоились, начали ворчать, повизгивать и натягивать поводки.

— Да успокойте вы этих проклятых тварей! — прошипел Расвальд. — Они нас выдадут!

Один из псарей посмотрел на него с усмешкой.

— Может быть, вы попробуете их утихомирить? Суньте им руку в пасть, чтобы замолчали. А еще лучше — голову.

— Придержи язык! — рявкнул Расвальд, но решил не спешить с наказанием. Вместо этого он приказал острослову идти вперед, указывая путь остальным. Тот свернул в очередное ответвление и сразу же выбежал обратно.

— Командир, впереди — голоса!

Гринц, морщась, рассказывал:

— Новые законы тут, новые законы там… Клянусь, госпожа, когда у власти был господин Ваннор, честному вору нельзя было прокормиться. — Он тяжело вздохнул. — Впрочем, надо признать, людям тогда жилось куда лучше, пока старый дурак не решил воевать с фаэри.

— С фаэри?! — Ориэлла опешила. — Это же безумие!

— Не похоже на старину Ваннора, — согласился Форрал. — Он всегда весьма трезво смотрел на вещи.

— О нет, я не обманываю, поверьте! — Гринц подождал, пока утихнут недоуменные возгласы, и поведал о том, как десять месяцев назад Ваннор собрал гигантское войско и отправил его на север с приказом разрушить новый город фаэри. Паррик заявлял, что это самоубийство и он в нем участвовать не станет, но потом уступил и возглавил войско. В Нексис не вернулся никто. Зато вновь налетели фаэри, и перед тем, что они сделали с городом, поблекли даже разрушения, причиненные землетрясением.

— Тяжелое это было время, — говорил Гринц ошарашенной Ориэлле. — Сколько народу погибло — жуть! А еще больше пропало. Фаэри уволокли и Ваннора — выдернули прямо из дома. И это бы еще ничего, да только вместо него правителем стал этот жирный подонок Пендрал. — В голосе вора прозвучала ненависть. — Весь Нексис у Пендрала вот где. — Он поднял сжатый кулак. — Иначе ему нельзя: люди готовы его не просто сместить, а в клочки разорвать!

Ориэлла совсем пришла в уныние от его рассказа. «Это я виновата, — думала она. — Это все оттого, что я не смогла завладеть Мечом, и фаэри могут творить все, чего захотят».

— Ерунда! — услышала она голос Шиа. — Разве ты велела Ваннору воевать с фаэри? Или ты заставила их нападать на Нексис?

— Нет, конечно, — печально согласилась Ориэлла, — но все-таки отчасти в этом есть и моя вина. — Она стиснула кулаки. — Может быть, Паррика тоже взяли в плен и он еще жив? Он опытный воин — не могу поверить, что он позволил себя прирезать. — Послушай, Гринц, — сказала волшебница вслух, — а где находится этот город фаэри?

Вор пожал плечами;

— Помилуйте, откуда ж мне знать? Я в жизни нигде, кроме Нексиса, не был.

Форрал, который молчал до тех пор, пока Гринц не заговорил про Ваннора, ткнул волшебницу локтем.

— Не осталось ли в этом злосчастном городе верного человека, которого мы знаем? Желательно также, чтобы он отличался некоторым количеством ума.

Ориэлла закрыла глаза, вспоминая бывших друзей и соратников. Кто-то погиб, кто-то исчез, кто-то, должно быть, уже очень стар…

— Знаю! — воскликнула она. — Гринц, может, ты слышал об одном старом солдате по имени Харгорн? По-видимому, он давно уже вышел в отставку…

Гринц расплылся в улыбке.

— Какое там «может быть»! — сказал он. — Да я…

— Опасность! — в один голос воскликнули Шиа и Хану. — Враг атакует!

Одновременно с этим послышался яростный лай, и в комнату ворвались две огромных собаки, а вслед за ними — люди с обнаженными мечами.

При первом же намеке на опасность в Форрале проснулись старые боевые инстинкты. Он выхватил меч в то же мгновение, что и Ориэлла, и звон их клинков слился в один. В нише вспыхнул огненный шар, который создал Финбарр и ждал только случая метнуть во врага. Гринц убежал в самый темный угол и съежился там, выставив перед собой свой жалкий ножичек. Лицо его перекосилось от ужаса.

— Не отдавайте меня! — проскулил он. — Умоляю вас, госпожа! Пендрал мне руки отрубит…

Форрал был неприятно поражен тем, что он молит о помощи Ориэллу. В конце концов, кто здесь воин?

— Они тебя не тронут, Гринц, — уверила Ориэлла воришку. — Мы им не позволим.

Стражники, ожидавшие найти здесь только беспомощного вора, остолбенели, увидев троих разгневанных чародеев и двух огромных пантер. Собаки продолжали лаять и рваться в бой, но тут через комнату мелькнули две черные молнии, полетели клочки шерсти, и яростный лай перешел в жалобный визг. Одну собаку Шиа зажала в углу, а вторая, столкнувшись нос к носу с Хану, поджала хвост и бросилась наутек, утащив за собой псаря. Она сбила его с ног и проволокла по полу несколько ярдов, прежде чем он высвободил руку из поводка.