Всего печальнее было то, как к этому отнесся Форрал, — а кому, как не ему, опытному солдату, было понять, что она действовала вынужденно. Кто дал ему право ее осуждать?

— Он еще никогда не видел, чтобы ты применяла такую ужасную силу, — внезапно прозвучал у нее в голове мысленный голос Шиа. — Ты старалась не пускать магию в вашу совместную жизнь, и теперь он поражен. Только однажды… — Голос пантеры зазвучал озадаченно. — Он помнит один случай, связанный почему-то с дождем, — и тогда он тоже отчего-то на тебя рассердился. Но сейчас он больше сердится на себя, потому что испугался твоей магии, хотя и знал, что ты не могла поступить иначе. Двуногие! — добавила Шиа с презрением. — Живи я хоть тысячу лет, все равно мне их не понять!

— Погоди-ка минутку. — Ориэлла строго посмотрела на пантеру. — Откуда ты все это знаешь? Шиа отвела взгляд и ответила не сразу.

— А ты как думаешь? Этот двуногий украл тело Анвара — вместе с его способностями. Этот дурак о них не догадывается — ну и, понятно, не знает, как скрывать свои мысли. Удивительно, что ты их не слышишь…

— Что? — перебила ее Ориэлла. — Ты хочешь сказать, что шпионишь за ним?

— Да, шпионила и буду шпионить! — упрямо ответила Шиа. — Может быть, ты ему веришь, но у меня свое мнение на этот счет.

Волшебница заглянула в желтые глаза подруги и поняла, что ее не переубедишь. А кроме того, может быть, Шиа не так уж и ошибается?

— Ориэлла, а где же Мара? — прервал ее размышления голос Харгорна.

— Она благополучно вернулась в мир вместе со мной, но их с Д'Арваном похитили фаэри. — Ориэлла понимала, что не стоит даже пытаться утаить или смягчить жестокую правду.

Харгорн судорожно сглотнул.

— Я пойду ее искать, — ровным голосом проговорил он. — Сначала Ваннор и Паррик, теперь еще Мара — я просто обязан попытаться. Даже если я не сумею их выручить, все равно мы будем хотя бы вместе.

Волшебница положила руку ему на плечо.

— Еще успеешь, — тихо сказала она. — Хеллорин не причинит вреда ни Д'Арвану, ни Маре, в этом я уверена. А если в ближайшее время они не вернутся, я сама отправлюсь туда. Мне о многом нужно потолковать с Владыкой фаэри.

Гебба не присутствовала при этих разговорах. Бросив испуганный взгляд на Шиа с Хану, она сразу же убежала на кухню. «Хорошо бы, — подумала Ориэлла, — эта женщина догадалась дать нам поесть и согреть воду для ванны». Она не знала Геббы! Повариха давно уже обо всем позаботилась.

Форрал обнаружил, что его надежды добиться сочувствия у Харгорна оказались напрасными. Пока Ориэлла нежилась в ванной, он поведал старому воину о том, что случилось в туннеле, и реакция Харгорна была весьма неожиданной.

— Что бы ты там ни говорил, Форрал, — спокойно сказал он, — я думаю, ты просто дурак. Честно сказать, не понимаю, чего ты так взвился. Ты же сам говоришь, что этих солдат ни в коем случае нельзя было отпускать. Смерть есть смерть — и какая разница, придавила их потолком Ориэлла или ты порубил их в капусту своим мечом?

— Разница в том, что это магия, — втолковывал ему меченосец. — Неужели ты не понимаешь: она лишила этих людей права защищаться. Они даже не успели понять, чти случилось. Ориэлла ступила на скользкую дорожку. Она поступает точно так же, как поступают ее враги.

— А ты, я вижу, решил, что она сама об этом не знает? — усмехнулся Харгорн. — На ней лица нет, и, насколько я знаю Ориэллу, она будет продолжать казнить себя, даже когда ты ее простишь, — Он вздохнул. — Форрал, ты слишком долго отсутствовал. Мне сдается, что ты придумал себе некий идеал Ориэллы, которого никогда не существовало в действительности. Ты не хуже меня знаешь, что на войне часто приходится совершать поступки, которыми не пристало гордиться. А Ориэлла ведет войну — изнуряющую, нечеловеческую войну, в которой не бывает генеральных сражений, и многое происходит незаметно для нас, смертных. Я не утверждаю, что она поступила хорошо, и согласен, что это действительно тревожный знак. Но пока это не вошло у нее в привычку, особенно переживать нечего. Я думаю, сегодня она получила хороший урок.

Форрал было открыл рот, чтобы возразить, но Харгорн не дал ему и слова сказать:

— А теперь послушай. Ты твердишь, что разочаровался в Ориэлле. Как же, должно быть, она разочаровалась в тебе! Когда ей бывало плохо, она всегда могла на тебя положиться. Но теперь ты вдруг возникаешь из небытия и начинаешь ее судить, когда ей нужна помощь. Впрочем, она и без тебя неплохо справлялась — не это ли тебя беспокоит?

Форрал насупился.

— Слушай, ты…

— Нет, это ты меня послушай! Вместо того чтобы на меня рычать, ты бы лучше мозгами раскинул. И ради всего святого, прекратите вы эту ссору — если, конечно, была ссора. Ты нужен ей, Форрал, нужен, как никогда раньше, и будешь ей куда полезнее, если помиришься с ней.

Форрал вздохнул:

— Может, ты и прав. Но ответь мне, откуда в тебе, старом пивном бочонке, столько мудрости? Харгорн усмехнулся:

— Набрался от Дульсины, супруги Ваннора. Пока мы жили в Долине. — Он печально покачал головой. — Когда фаэри похитили Ваннора, в ней словно что-то сломалось. Она жила у нас с Геббой какое-то время, а потом подалась к Ночным Пиратам. Сейчас она там. Занна о ней заботится.

Когда Ориэлла, вытирая мокрые волосы, вышла из каморки, где Гебба устроила ванну, то увидела, что Харгорн уже вполне освоился с Форралом и привык к его новому телу. Они негромко беседовали, явно получая удовольствие от разговора. Ориэлла улыбнулась.

Услышав ее шаги, Форрал обернулся, Харгорн ткнул его локтем в бок, и меченосец, встав, протянул к Ориэлле руки.

— Прости меня, милая, что я обвинил тебя столь поспешно, — сказал он и потупился. — Я не подумал.

Ориэлла подошла к нему, но вместо того, чтобы обнять, просто пожала ему руку.

— Помнишь нашу первую встречу, когда ты застал меня за игрой с огненными шариками? Что я тебе тогда сказала? Форрал ухмыльнулся:

— Ха, как не помнить! Ты сказала, что это был крайний случай.

— Вот и сегодня тоже был крайний случай. Я знаю, что поступила плохо, — просто не смогла придумать ничего лучше. Форрал вздохнул:

— Я понимаю, малышка. Но пожалуйста, не спеши в другой раз повторять этот опыт. Вспомни, что было, когда я еще раз застал тебя за той же самой игрой.

— Да уж! — фыркнула Ориэлла. — Тебе только дай повод. — И, почувствовав, что на сердце у нее становится легче, она вдруг порывисто обняла его. Потихоньку она начала привыкать к мысли, что возвращение Форрала — это радость, хотя и продолжала сильно скучать по Анвару.

«Если бы только они оба могли, остаться со мной, — печально подумала она. — Должно быть какое-то решение этой задачи, но будь я проклята, если знаю какое!»

— Послушай, Гринц. — Джарвас нахмурился, и его уродливое лицо стало еще уродливее. — Я хочу побеседовать с тобой наедине, пока все заняты своими делами.

Сердце у Гринца упало. В глубине души Джарвас был очень добрым человеком, но нрав имел вспыльчивый, а его взгляды на жизнь отличались бескомпромиссностью. Гринц не сомневался, что в самое ближайшее время к его синякам добавится немало новых.

Джарвас взял Гринца под локоток и отвел в дальний угол.

— Гринц, я знаю тебя с тех пор, как ты еще был сопляком, и, честно говоря, считаю, что не помешало бы как следует вправить тебе мозги, — сказал он, озабоченно сдвинув брови. — Но я не могу тебя обвинить. Я знаю, какой подонок этот Пендрал и сколько зла он тебе причинил. И все же, представляешь ли ты себе последствия своего подвига? Целая армия ищет тебя по всему городу и рано или поздно найдет. Даже если ты добровольно вернешь эти бриллианты, это уже ничего не изменит. Пендрал не успокоится, пока не искалечит тебя. Боюсь, придется тебе на время исчезнуть — и чем скорее, тем лучше.

Гринц уставился на Джарваса в полнейшей растерянности. Исчезнуть? Но он никогда нигде, кроме Нексиса, не был!