— Александра?

— Человека, которого я полюбила. Он тоже ухаживал за мной. Как ни странно, он давно знал Офелию, но уверял, будто нисколько не тронут ее красотой. Офелию раздражало, что на нее, такую красавицу, не обращают внимания. Поэтому она решила действовать. Стала кокетничать с ним, строить глазки, и Александр потерял голову, присоединившись к армии глупцов, «поклонявшихся богине». Он прекратил приезжать в наш дом. Я была сама не своя от тоски и боли. Хуже всего, что Офелии он был совсем не нужен. Просто она позавидовала чужому счастью. Едва Александр увлекся ею, как она и думать о нем забыла. Но для меня… все было кончено. Александр попытался вернуться ко мне, но я не захотела. Прочие подруги Офелии могли довольствоваться ее объедками, но только не я. Мне, конечно, следовало простить его. Я знала — его чувства к Офелии не были глубокими, его просто на время ослепила ее красота. Но мое глупое упрямство все испортило. Он женился на другой.

— Мне ужасно жаль…

— Не стоит сожалеть, — вздохнула Мейвис. — Я и сама немало виновата.

— Но и после этого вы не порвали с ней. Или это случилось совсем недавно?

— Порвала, и довольно давно. Но она приехала ко мне, заклинала все забыть, клялась, что не хотела украсть Александра, а если он так легко предал меня, значит, недостоин нас обеих. Я выслушала ее во имя старой дружбы, но наши отношения так и не стали прежними. Постепенно я все больше и больше озлоблялась, видя, как она интригует, манипулирует людьми, порочит их, когда ревнует или завидует. Даже вы стали жертвой ее подлости.

— Я?

Сабрина едва не рассмеялась при мысли о том, что кто-то способен ей завидовать, тем более Офелия.

— Речь идет не об обычной ревности, — пояснила Мейвис. — Ее никогда не интересовали мужчины. Чтобы ревновать, нужно любить, а на это она вообще, не способна. И хоть вы, вероятно, не поверите мне, после того как Офелия публично заклеймила меня званием лгуньи, но это именно она воскресила ваш старый семейный скандал. И она не случайно проговорилась, а сделала это намеренно, увидев, как толпятся вокруг вас ее верные поклонники. Поэтому она и взбеленилась. Не смогла вынести, что не она в центре внимания. Я подумала, что вам об этом следует знать, поскольку вы, похоже, еще считаете ее своей приятельницей.

Сабрина ахнула. Она ни минуты не сомневалась в словах Мейвис. Просто в голове не укладывалось, что Офелия настолько коварна. И дело не в том, что о семье Ламберт вновь поползли сплетни, уничтожив все шансы Сабрины на достойный брак. Но что, если бы на ее месте оказалась другая девушка? Бедняжка не пережила бы такого позора. Неужели Офелия совсем не задумывается о последствиях своих поступков и ей безразлично, кого она ранит?

— Я уже поняла, что Офелия всегда была моим врагом, — призналась Сабрина.

— Вот и хорошо. По крайней мере вас она больше не одурачит, как бедняжек Эдит и Джейн. Я же, искренне презирая Офелию, не порывала с ней окончательно в надежде, что кто-то найдет в себе силы поставить ее на место. Очень уж хотелось увидеть своими глазами ее падение. Но этого не произошло и, вероятно, уже не произойдет.

— Может, вам станет легче, если узнаете, что Дункан не так уж рвется жениться на ней.

— Почему же я застала их вдвоем?

— Не застали. Не всегда стоит верить глазам своим.

— О, Сабрина, не будьте наивной, — предостерегла свою собеседницу Мейвис. — Офелия была в неглиже. Еще минута — и они оказались бы в кровати.

— В комнате, которую она делила с остальными девушками? Где их в любую минуту могли увидеть?

Мейвис нахмурилась:

— Об этом я не подумала. Но что же он там делал?

— Пришел кое-что выяснить, если верить его исповеди. Решил расспросить Офелию об одном происшествии, стал ее разыскивать, чтобы узнать правду, только и всего, но при этом вышел из себя.

— А вот это ничуть меня не удивляет. Она обладает талантом доводить людей до белого каления, так что они себя не помнят.

Сабрина покраснела, вспомнив свою возмутительную вспышку в разговоре с Офелией.

— Это верно, но они снова обручились только потому, что она убедила его родных, будто вы погубите ее репутацию, рассказав всему свету об увиденном. Именно поэтому лорд Невилл вас и ищет. Он не хочет, чтобы Офелия вошла в их семью. Да и сам Дункан терпеть ее не может и идет под венец только потому, что иначе совесть его замучит. Ведь именно из-за его опрометчивости Офелия будет скомпрометирована, если он на ней не женится.

— Боже, значит, она заполучила его благодаря мне?!

Именно я, можно сказать, преподнесла ей такой подарок! О, нет, ни за что! Если это единственная причина, по которой он сделал ей предложение, я готова поклясться, что словом не обмолвлюсь о том, чему была свидетельницей. Ее проклятой репутации ничего не грозит, если она не получит то, за чем охотилась. Наконец-то! Сабрина улыбнулась, втайне радуясь за Дункана:

— Я надеялась, что так вы и скажете.

Сабрина с тревогой прислушивалась, в любую минуту ожидая стука в дверь. Она не предполагала, что кто-то может войти в комнату без ее согласия, но вышло именно так. И все потому, что она забыла о запасном ключе.

На пороге стоял четвертый тюремщик, тот, что выглядел приличнее остальных. Похоже, у него не было пистолета… или он его пока не вынул. Но это не означало, что он безоружен, просто казался менее опасным, чем остальные.

Первые его слова тоже не вызвали особой тревоги:

— Пойдемте, леди. Я здесь, чтобы спасти вас. Там, внизу, какой-то здоровяк шотландец все крушит.

— Этот шотландец, по странной случайности, оказался нашим другом, — пояснила Сабрина.

— Этого я и опасался, — пробормотал он, кусая губы. — В таком случае одна из вас отправится со мной, иначе мне не улизнуть отсюда. И лучше, чтобы вы, мисс Трещотка, остались там, где сидите.

Оскорбленная полученным прозвищем, Сабрина надменно процедила:

— Вы и без того слишком долго испытывали терпение моего друга, так что, если хотите остаться целым и невредимым, предлагаю вам подумать о себе. Видите это окно?

— Но мы наверху, — испугался незнакомец.

— И что из этого? Думаю, падение с любой высоты причинит вам меньше вреда, чем встреча с Дунканом Мактавишем.

Мужчина подступил ближе:

— Но послушайте, леди, здесь командую я и не собираюсь упускать единственную возможность выпутаться из этой передряги, тем более что вы так и не отдали нам чертовы сорок фунтов.

— Ну, если это все, что вам нужно…

Сабрина не закончила фразы. Мейвис, чьи глаза больше привыкли к темноте, сумела найти какой-то предмет потяжелее и, подкравшись сзади, опустила его на голову бедняги. Потом бросила свое оружие на пол, отряхнула руки и деловито объяснила бесчувственному парню:

— Это за то, что кормил меня одним хлебом. Сабрина расплылась было в улыбке, но тут дверь снова отворилась. В комнату вошел Дункан. Оглядев распростертого на полу мужчину, он осуждающе покачал головой:

— По-моему, ты говорила, что закроешь дверь.

— Так и было, — смущенно пробормотала Сабрина, ненавидя себя за то, что оправдывается. — Просто я забыла, что у него может оказаться ключ.

— Неужели? — пренебрежительно бросил Дункан, взваливая на плечи четвертого бродягу. — Кстати, можете спускаться вниз. Джон Ньюболт отправился за помощью.

— С ним ничего не случилось?

— Нет, просто он донельзя сконфужен тем, что позволил такой швали взять над собой верх. Ну и рассержен немного.

— Надеюсь, вы сообщили моим тетушкам, что волноваться нет причин? — осведомилась Сабрина, следуя за ним по лестнице.

— Как я мог это сделать, если этот негодяй никак не давался мне в руки? Кроме того, я даже не знал, что ваши тетушки здесь. Где они?

Сабрина с ужасом поняла, что забыла упомянуть о присутствии родственниц. Кажется, приключения не ее стихия. То и дело ошибается, попадает в дурацкие положения, даже Мейвис сообразительнее, чем она!