Находясь в тёплой раздевалке, мы много шутили, сами того не сознавая старались приподнять испорченное погодой настроение. Перед выходом на поле по-доброму посмотрели друг другу в глаза и пообещали бороться изо всех сил с первой до последней секунды матча. Поэтому ничего удивительного не было в том, что первый тайм команда начала очень энергично. Ребята по-настоящему сражались абсолютно во всех эпизодах, но запала хватило только на половину тайма. А затем команда начала сдуваться, как прохудившийся шарик. Капитанская "подкачка" игроков не приносила ощутимого результата. Силы утекли как вода сквозь пальцы, скорость передвижений упала, и мы завязли в локальных поединках вдали от ворот. Сама игра слабо напоминала футбол, скорее регби. Судья с большим искусством на многое закрывал свои глаза. Меня буквально трясло от его манеры судейства, точка закипания была преодолена за очень короткий промежуток времени. Но я терпел это безобразие, понимая, что прояви я как-либо внешне свои чувства и следом мог грянуть взрыв. Меньше всего я хотел его спровоцировать. Поэтому мне ничего не оставалось делать, как только успокаивать своих одноклубников. В итоге мы изрядно выдохлись в борьбе с погодой, соперником и судьёй, и лишь по инерции дотянули до перерыва, сохранив первоначальное лицо.
И всё бы ничего, да только на табло горели нули. А ведь в этой безрадостной игре мы были хозяевами! В глазах ребят нетрудно было прочитать надежду на мой спасительный удар. И я очень хотел их выручить, только в этот раз у меня ничего не получалось. На раскисшем поле, в холодную и ветреную погоду, прежде я не играл. Никогда. Мои мышцы замерзли и стали деревянными. Только кого это волновало? Надо было продолжать активно двигаться, помогать ребятам в атаке и обороне, при случае бить по воротам, изо всех сил стараясь забить гол. Понятно, что никому из одноклубников не хотелось расставаться с премией. Я и сам не хотел. У меня тоже были грандиозные планы, как лучше всего её потратить.
- С нами так бьются, будто они тоже уже получили премию.
Мой однофамилец озвучил то, о чём думали многие.
- Не удивлюсь, если это действительно так. Но у нас-то ещё есть шанс выиграть турнир, а у них его нет. Так и давайте биться ещё и за этот шанс.
Я подбирал слова, но капитан опередил меня, озвучив мои мысли.
Мы остро нуждались в чувстве локтя. И оно было, но только в раздевалке. На раскисшем поле оно очень скоро куда-то исчезло. Все бились, но каждый сам за себя. А к тридцатой минуте тайма я заметил ещё одну особенность в нашей игре. По большому счёту многие из моих одноклубников самозабвенно отдавались игре, пока мяч был у нашей команды. У ребят вспыхивало желание забить столь необходимый гол. При потере же мяча они приступали к имитации борьбы. На этом болоте никто "умирать" не хотел. С вероятностью 99%, большинство болельщиков не заметили этой разницы. Но я видел каждого из них на тренировках, видел в наших лучших играх, и знал, на что они способны.
Однако права укорять кого-либо у меня не было. Я и сам не сумел полноценно настроиться на игру, голова была переполнена двойственными мыслями и чувствами. Но больше всего было вопросов. Что ждало клуб в будущем? Что ждало команду? Что ждало каждого из нас? Дни проходили, а будущее по-прежнему находилось в жутком тумане. Неудивительно, если в ходе этой игры в ужасных условиях в головы моих одноклубников закрадывалась благоразумная мысль, а не поберечь ли свои ноги на будущее? Получить травму сейчас было почти равносильно футбольному самоубийству. От назойливой мысли о развале клуба ноги сами собой останавливались, а руки опускались. Примеров невыполнения обязательств футбольными банкротами перед своими игроками было предостаточно. Травмированные игроки вообще никому не были нужны. Суровая правда жизни. Все в команде об этом знали, в том числе и я. Вот только для меня эта команда была первой и последней пристанью, и я упрямо продолжал играть с полной самоотдачей. Риск получить травму был велик, но я был твёрдо убеждён, что наше будущее закладывается в нашем настоящем.
Не удивительно, что меня так сильно раздражали пролившиеся на нас со всех сторон дифирамбы. Из одной статьи в другую перекочёвывала фраза, что мы - самый перспективный коллектив среди лидеров гонки. Нами сыграно рекордное количество игр без поражений! По словам авторов до нашего триумфа осталось всего три шага. Экспрессом из второй лиги прямиком в высшую! Можно было подумать, что для этого достаточно только в один из последующих дней просто проснуться пораньше. Если у меня от подобного прессинга "сносило крышу", что уж тут говорить про молодежь?
Вся эта попавшая в голову информация не торопилась её покидать, заполнив "оперативную память" и не давая возможности максимально сконцентрироваться на футболе. А дела наши на поле обстояли неважно. У нас по-прежнему ничего не получалось. Наш соперник тоже ничего конструктивного не мог создать. И мы бодались, как два барана. Медленно, но верно игра катилась к ничейному результату. В создавшейся ситуации, что греха таить, в мою голову заползла мысль о приемлемости этого исхода. Конечно, расставаться с премией было безумно жаль, но не искрила игра, и хоть ты тресни! До финального свистка нам осталось дотерпеть всего лишь каких-то три минуты добавленного судьей времени. Сдавалось, что все смирились с ничейным результатом. В нашей команде, во всяком случае, точно все. Увы, и я в том числе.
Смирились, но только не молодой нападающий в команде соперника. Он упрямо продвигался по бровке, аккуратно проталкивая мяч и укрывая его корпусом. Это был уже не первый его рейд, и никто не придал ему особого значения. Наш защитник Денисов, регулярно набивающий шишки в футболе, бежал сбоку, не сбивая его и наивно веря в то, что лишая нападающего возможности сместиться ближе к центру, он лишает его возможности что-либо сделать вообще. Так они добрались почти до линии ворот. Никто не поддержал нападающего, и ему ничего не оставалось делать, как попытаться самому приблизиться к воротам. К Вадиму тоже никто не пришёл на помощь, а поскольку он не хотел нарваться на пенальти, то просто пытался выдавить соперника за линию ворот. Забить с образовавшегося почти нулевого угла практически было невозможно. Защитник в это свято верил. Верил в это и наш вратарь. Так верил, что не слишком тщательно выбрал позицию, оставив между собой и штангой щель, сантиметров в пятнадцать. Нападающий же верил в то, что он может забить гол и из этого положения, поэтому изо всех сил приложился по мячу. Ни футболисты на поле, ни зрители на трибунах не смогли понять, как мяч оказался в воротах. Но он там был. Судья, на всякий случай, осмотрел сетку и, ничего в ней не обнаружив, показал на центр поля.
Это была невероятная удача игрока. Можно было спорить на любую сумму, что пробей форвард ещё десять раз, ему не удастся повторить свой успешный удар. Но что с того? Он попал тогда, когда кроме него в это не верил никто. Это была ошибка всей нашей команды, мы позволили настырному нападающему пробить. Это была явная ошибка нашего вратаря. Володя понял это сразу и в отчаянии обхватил голову обеими руками. Немногочисленные оставшиеся на стадионе зрители свистели и кричали различные, в зависимости от воспитания, обидные слова. Ещё недавно, будучи болельщиком, я бы тоже сочно выразился. А сейчас все слова застряли в горле. И не у одного меня. Вспомнилась "бородатая" фраза "и на старуху бывает проруха". Да, право на ошибку имел каждый. Вот только в конце сезона цена ошибки возросла, но... Бросить камень во вратаря ни у кого рука не поднялась. Ведь никто не пришёл на выручку Денисову, и никто не пришёл подстраховать вратаря.
По большому счёту, игроки атаки не забили ни одного гола, игроки обороны не помогли вратарю. Мы все недоработали. Так кому бросать упрёк? Только самим себе. Конечно, мы все имели право сказать, что нам очень сильно не повезло. Но лично я больше склонялся к тому, что фортуна наказала нас за поползновение лени.
