- Паша, какой ты молодец! Сумел так существенно улучшить результат.

- Паша, ты же не собираешься сейчас жениться, зачем тебе шампанское? Отдай его команде, отметим успешное окончание первого круга. Нам ведь многие предрекали дно турнирной таблицы. Но где дно, и где мы?

Игорь подошёл ко мне и грустно спросил:

- Побежите? Есть ли смысл? Мне показалось, в прошлый раз вы выложились по максимуму.

- Игорь, я согласен проиграть, но только в борьбе. Зачем отказываться от имеющегося шанса?

- Тогда не спешите бежать, сначала настройтесь. Стартуйте, когда будете полностью готовы.

Это я и собирался сделать. Мне не надо было ждать выстрела стартового пистолета. Я мог сам выбрать момент начала движения. Не так давно я проиграл один забег и дал основание Паше пошуметь в мой адрес. Во второй раз мне очень не хотелось это делать. Я ушёл в себя и когда почувствовал, что ничто не отвлекает меня, побежал. К моменту окончания тренировки жара немного спала. Это облегчало мою задачу, и я старался энергично работать руками и ногами. За двадцать метров до финиша я почувствовал, что у меня от напряжения подкашиваются ноги, но не сбавлял темпа. В висках, словно молот по наковальне, бил пульс. Так и помереть недолго. За финишной чертой ноги у меня отказали, и я упал бы, если бы Игорь не подхватил меня. Когда я посмотрел в сторону ребят, то меня смутила висящая тишина. И только самый молодой наш игрок, Зайцев, не выдержал паузы и, незаметно для себя перейдя на "ты", выдохнул:

- Ну, ты даёшь!

Кто-то из игроков, не найдя, очевидно, слов, присвистнул.

- Можно жениться...

Серебровский не смог стереть с лица удивленное выражение:

- Век живи - век дивись, - немного помолчав, добавил, - две сотых секунды и девять лет форы...где ты раньше был?

Мой хрип был мало похож на смех:

- На диване лежал, дозревал.

Добивать Пашу я не стал. Ребята и без меня это сделают.

* * *

Две тренировки в день позволяли заниматься и своими делами. Меня всё больше и больше тянуло к Мирославе. Она практически не выходила у меня из головы. Мы встречались почти каждый вечер, обошли практически все городские достопримечательности. Прежде я никогда не обращал внимания на то, что наш город утопает в зелёни. И только во время прогулок я понял, насколько он красив. Обнаружилось, что в нём есть масса мест, где я просто никогда не был, не говоря уже о том, что там можно приятно провести время. Как два мотылька мы беззаботно "порхали с одного цветка" на другой", но кое-какие выводы из инцидента я всё же сделал. Поэтому старался быть более осмотрительным и избегал безлюдных мест. Летом это было нетрудно сделать. Необходимость оглядываться раздражала меня, но что оставалось делать. Я не знал, сохранилась ли опасность. Максимович был сто раз прав, надо как можно скорее найти нападавших и узнать, кто меня "заказал".

В одну из таких вылазок произошла любопытная встреча. Мы сидели на берегу реки в одном из уютных летних кафе. Неспешно ели мороженное и слушали живое пение. Жизнь была в этот момент прекрасна. Ни как подъехал автомобиль, ни как из него высадились Максимович и молодая девушка, мы не заметили. А когда встретились взглядами, было уже поздно кому-либо ретироваться. Возникла забавная ситуация. Нас было четверо и мы все, не сговариваясь, сделали вид, что не заметили друг друга. Однако на лице моей спутницы отразилась гамма чувств настолько широкая, что я не удержался и задал вопрос:

- Возможен неприятный разговор?

Мирослава, не задумываясь, ответила:

- Нет. - Немного подумав, добавила. - Думаю, нет. Мы по молчаливой договоренности не вмешиваемся в личную жизнь друг друга. А ты, конечно, первым делом обратил своё внимание на то, что спутницей моего отца оказалась не его жена?

- Да. - Это действительно было так. Вот что значит публичная личность. Скоро и меня могут начать так воспринимать. Во мне тут же родилась фраза стихийного бунта. - Это может быть и просто деловая встреча. Хотя бы отчасти. Откуда нам знать?

Я пытался развеять неприятный осадок от неожиданной встречи. В наших действиях не было ничего плохого. Так откуда такое сильное желание, чтобы этой встречи не было вовсе? И чего ради во мне проснулась мужская солидарность?

В её взгляде промелькнула укоризна.

- С чего это ты вздумал защищать моего отца? Он - публичная личность, а наш город маловат для подобных встреч. В моей бухгалтерии уже две недели шепотом обсуждаются перспективы его развода.

- Предполагаю, что твой отец изначально предусмотрел возможность подобного развития событий.

- Мы общаемся как хорошие друзья, но я не готова обсуждать с ним подобные проблемы. Пожалуйста уточни, что ты имел в виду?

- Только наличие брачного контракта. Твои коллеги не торопят события?

- Не знаю, только Татьяне Александровне в последнее время плохо удаётся сдерживать своё раздражение. Мы по необходимости общались несколько раз, но каждый раз оставался какой-то неприятный осадок. Между нами возникла стойкая взаимная антипатия. Я не вижу своей вины в том, что когда-то мой отец любил мою мать. Лично её я никогда не рассматривала в качестве разлучницы. А вот она, похоже, увидела во мне какую-то угрозу. Предполагаю своему материальному благополучию.

- Ты не слишком категорична и скора в выводах?

- Я не посчитала возможным принять автомобиль в качестве подарка на свой день рождения. И тогда же заявила, что отказываюсь от всякой материальной помощи. Я искренне считаю, что до богатства надо дорасти. Это ведь не просто материальные блага, но и ответственность. И перед тем, кто их заработал, и перед людьми.

- Какими людьми? - Не слишком ли высокопарно сказано? Однако последовавший ответ меня полностью удовлетворил.

- В компании отца работает много людей, и любой промах может разорить не только владельца, но и их. Я не готова отвечать за них.

Это позиция. Я решил немного изменить тему нашего разговора:

- А сама ты как считаешь, развод возможен?

- Я наивно полагаю, что брак надо заключать по любви. Татьяна Александровна излишне негативно восприняла моё появление в жизни Леонида Сергеевича. Это не поступок любящего человека. Мне её жаль. Она наступила на грабли, которые сама же и бросила.

Но на этом неожиданные встречи не закончились. Очередная случилась, когда мы с Мирославой гуляли по городу, осматривая новостройки. Строители, освоив современные технологии, возводили в центре города настоящие шедевры архитектуры. Я с удивлением их обнаруживал в тех местах, где не был каких-то полгода. Когда я поделился своим открытием с Мирославой, она предложила мне осмотреть их вместе с пристрастием. И вот мы с неподдельным интересом изучали, насколько удачно новые дома вписались в прежний архитектурный ансамбль. Общество моей спутницы наполняло меня удивительным теплом, любое занятие становилось приятным и интересным. Наверное, поэтому мне совершенно не было дела до суеты вокруг. Присутствие рядом желанной девушки отбивало всякую охоту распыляться.

Я не был романтиком. Во всяком случае, не считал себя таковым. Но просыпаясь утром, получал огромное удовольствие от одной мысли, что меня ждёт встреча с Мирославой. Чувство к девушке разрасталось во мне буйным цветом. Много лет отсутствовавшие эмоции переполняли меня. Тем удивительнее было то, что я не смог проигнорировать один негативный момент. В команде никто, кроме меня, не знал нюансы взаимоотношений отца и дочери, а посвящать в них кого-либо я не считал необходимым. Но чем дольше мы встречались, тем чаще я стал слышать произносимое шепотом слово "наследница". Мне было всё равно, как истолкуют моё ухаживание за дочерью олигарха. Мне было достаточно того, что Мирослава знала, что я не преследую никаких корыстных целей. В развитие её отношений с отцом я никоим образом не вмешивался. И моё уважение к девушке лишь росло, когда я видел, что она не стала ломать себя ради денег. Однако для многих в городе Мирослава превратилась в очень выгодную невесту. Я понимал, что на меня неизбежно повесят ярлык чрезвычайно ловкого охотника за приданым. Как понимал и то, что никакие мои попытки обелиться не исправят положения. Если кто-то был склонен так думать, мне его не переубедить. И всё же "всё понимающие взгляды" рождали во мне приступы желания внести какую-то ясность, но Мирослава удерживала меня от таких попыток. Она считала, что это даст обратный эффект и успокаивала меня, что со временем всё само разъяснится.