- Кофе в постель?

- В этом есть своя прелесть, что ты спишь на кухне. Вообще-то, я не рассчитывала на тебя, зная, что ты не очень любишь кофе. Тем более, что я пью его без сахара.

- От такого ароматного не могу отказаться.

На дворе осень, утро было хмурым, и кофе был очень кстати. Мирослава выглядела так забавно в балахоне под названием мужская футболка. В качестве ночнушки она, может быть, и была неплоха, но женских прелестей не скрывала. Я посчитал, что нежный поцелуй будет прекрасным заменителем сахара к горькому кофе. И оказался прав. Аппетит приходит во время еды. Когда мои руки начали в очередной раз знакомство с её телом, я почувствовал, как внутри него сжалась пружина, но уже на середине моего путешествия напряжение спало.

- Ты же обещал...

Действительно обещал. Только как удержаться, видя столь желанное и доступное тело... Но слово есть слово и я отпустил её.

Только выпив чашку кофе, Мирослава обняла меня за шею и села ко мне на колени. Похоже мои руки сделали своё "чёрное дело".

- Я думаю нам можно... если осторожно...

Смотреть футбол не хотелось. Как не хотелось и возиться на кухне, поэтому я пригласил Мирославу на обед в кафе. Мне хотелось мяса, и я повёз её в кафе кавказской кухни. Мы подробно, по очереди, объяснили, чего хотим, доверившись вкусу официантки. Я не заказывал вина, но нам подали его. Оказалось, что это подарок хозяина кафе. Официантка дала нам возможность его попробовать, и я был вынужден признать, что оно прекрасно. Жаль мне его не пить, меня ждала тренировка. Нам никто не мешал, и я наслаждался обществом Мирославы. Когда мы ещё только пришли и стояли в холле кафе, Мирослава в отражениях многочисленных зеркал обнаружила пятна яркого румянца на лице, шее и груди. Она сначала смутилась, а затем накинулась на меня:

- И давно они у меня?

- Ммм... с того момента, как мы ммм...

- Мог бы меня предупредить!

- Я подумал, что если я скажу тебе об этом, ты не пойдешь в кафе.

- И правильно подумал!

И вот, я с удовольствием, мог пролить бальзам на сердце Мирославы:

- Знаешь, после этого прекрасного вина, цвет твоей кожи будет одинаково ровный.

- Весь красный?

- Да.

Сейчас ей уже было всё равно, и мы добродушно рассмеялись. Когда я попросил счёт, вместе с официанткой подошёл хозяин заведения и спросил, понравилась ли нам еда, вино и его кафе. Оказалось, что он хорошо знал Серебровского, знал заочно меня и хотел, чтобы мы стали завсегдатаями его кафе. Он вручил мне золотую карточку почётного гостя, дающую право на 20%-ю скидку. И скромно попросил меня сфотографироваться с ним на фоне его кафе. Разве можно было отказать такому радушному хозяину? Мирослава, желая сохранить паритетность зарождающихся отношений, подарила ему свой пропуск в ВИП-зону на стадионе. Но последнее слово всё равно осталось за хозяином. Когда мы уже собрались покинуть автостоянку перед кафе, к нам подошла официантка и вручила корзиночку с бутылкой вина и фруктами. Мирослава не удержалась, чтобы не подкусить меня:

- Приятные плоды славы?

- Ну, должна же у славы быть и приятная сторона. Согласись, вино и кухня были хороши?

Я не привык чувствовать себя кому-то обязанным, но хозяину кафе удалось добить меня. Корзинок мне еще не вручали. Я пригляделся к бутылке вина.

- Понравившееся нам вино?

- Да. Как ты догадалась?

- Что-то подсказывало мне, что у нас будет возможность ещё раз насладиться им.

- Извини, но если ты рассчитываешь на мою помощь, то тебе придётся подождать. У меня тренировка.

- Могли бы вчера и победить. Лишить себя выходного, ну вы дали маху!

- Могли, но футбольный бог решил, что ничейный результат более справедлив. Не подождешь меня? Скоротаешь время на базе.

- Ты не торопишься?

- Мне кажется, нет.

- Кажется или нет?

- Не цепляйся к словам. Ты молода, а мне скоро тридцать пять. Я свой выбор сделал, а вот ты в любой момент вольна поменять своё решение.

- Хочешь меня обидеть?

- Нет, ни в коем случае. Просто хочу, чтобы ты об этом знала.

- Довольно странное признание в любви.

- Я и сам странный, и всё, что происходит со мной в последнее время, если не странно, то, по крайней мере, удивительно.

- Это я могу сказать и про свою жизнь.

- Два сапога - пара?

"Надо меньше пить, надо меньше пить!" Нехитрая мысль с самого утра сверлила мой мозг. Но куда ещё меньше-то? Спортивный режим сделал из меня почти трезвенника. И это при моей любви к красному вину. А родилась она в Абхазии, где я отдыхал "дикарем" в одном из посёлков. Бабе Насте было под восемьдесят лет. Она предлагала по нереальным ценам домашнее вино и инжир, стоя на перекрестке, мимо которого я проходил по нескольку раз на день. Я с удовольствием купил и то, и другое, положив на ладонь старушки в два раза большую сумму. Но она категорически отказалась. С такой ситуацией я столкнулся впервые, однако признал, что в аргументах бабы Насти есть разумное зерно. Жила она одна, муж умер, а сын погиб во время войны. Работа в саду была её образом жизни, переданным ей по наследству. Вино она делала для себя и для гостей, и лишь излишки продавала. С фруктами поступала точно так же. Никогда ранее она не пыталась "нажиться на людях" и изменять своим принципам на старости лет не собиралась. Это было удивительно, но я не мог не признать, что в её словах была "её правда", которая вызывала уважение. Как вызывало уважение и восхищение и её вино, поскольку лучше напитка я не пил никогда в жизни. Это был дар солнца, земли, воды, труда и души бабы Насти. Удивительным было и то, что ещё никогда в жизни общение с пожилым человеком не доставляло мне столько удовольствия. От неё исходила потрясающая светлая энергетика. И во мне исподволь вызрела мысль, что я тоже не могу "нажиться на этом человеке". Решение родилось мгновенно во время моего пребывания в соседнем городке. Я зашел в строительную фирму и договорился о том, что они обновят крыльцо у домика бабы Насти. Подгнившие половицы создавали угрозу для здоровья хозяйки дома. Одним из условий нашего договора было то, что они не оставят ей ни своего адреса, ни контактных телефонов. Сама работа будет выполнена в день моего отъезда. Мне почему-то не хотелось быть объектом благодарности... Я никогда не жаловал крепкие напитки, а знакомство с бабой Настей привело практически к полному отказу.

Теперь же моя планка упала до уровня, практически, трезвенника. Я всегда считал, что хорошее вино пить полезно для здоровья. Одно время мою точку зрения поддерживали даже врачи. Понятно, что мы имели в виду натуральное вино, а не современную химию. И, естественно, в умеренных дозах. Правда, эскулапы ничего не говорили про футболистов в ходе напряженного турнира. И тем более, про два дня подряд. Но я оправдывал себя незначительным количеством вина и его прекрасным качеством.

Всему виной был тот всплеск эмоций, что я испытал. Сначала упущенная победа, а потом общество Мирославы. Я надеялся, что мне удастся обмануть собственный организм. Оставалось дождаться, какова будет его реакция. Направляясь на тренировку, я отдавал себе отчёт, что мой поступок был проявлением слабости и признанием непрофессионализма. Передо мной никто не ставил никаких задач, я их сам поставил. Мог бы потерпеть до конца сезона, но что сделано, то сделано. Однако я не хотел этот факт предавать огласке, поэтому сделал попытку хоть как-то скрыть его: постоял под холодным душем, пожевал жевательную резинку.

Было ещё одно обстоятельство личного характера, которое очень сильно расстроило меня. Во втором тайме я попробовал несколько раз пробить по воротам с игры, но ничего хорошего у меня не получилось. Я уже достаточно долго отрабатывал удары и по катящемуся мячу тоже. Мне показалось, что я смог пополнить свой арсенал. И вот в игре я делал всё как обычно, только мяч летел мимо ворот. Можно было сказать: "Сбился прицел" или "Пошла черная полоса". Обе формулировки предполагали, что это временное явление, только мне от этого было не легче.