А теперь самого Фреда поместили в ту же палату, где умер Чарли. Воистину жизнь – колесо, и оно всегда возвращается к исходной точке.

Дверь апартаментов имени Алана Шепарда была приоткрыта, но Дэн все равно вежливо постучался. Он из коридора услышал хриплое, свистящее и булькающее дыхание Фреда Карлинга, но оно совершенно не беспокоило Аззи, свернувшегося в изножье кровати. Карлинг лежал на резиновой простыне в одних покрытых кровью трусах, сплошь перевязанный бинтами, сквозь которые во многих местах уже проступили красные пятна. Его лицо было обезображено, тело – перекручено по меньшей мере в трех направлениях.

– Фред! Это Дэн Торранс. Ты слышишь меня?

Уцелевший глаз приоткрылся. Дыхание стало прерывистым. Раздался сиплый вдох, который мог означать «да».

Дэн зашел в ванную, смочил полотенце для лица теплой водой и выжал его. Сколько раз ему приходилось проделывать это прежде! Когда он вернулся к постели Карлинга, Аззи поднялся, потянулся, изящно выгнув спину, как все кошки, и спрыгнул на пол. Мгновение спустя он выскользнул наружу, чтобы продолжить вечерний обход. Теперь Аззи немного прихрамывал. Он был очень пожилым котом.

Дэн присел на край кровати и осторожно вытер влажным полотенцем ту часть лица Карлинга, которая осталась сравнительно целой.

– Боль очень сильная?

Снова выдох со свистом. Левая рука Карлинга представляла собой спутанный клубок переломанных пальцев, поэтому Дэн взял его за правую.

– Тебе не надо ничего говорить вслух, просто думай.

(нет сейчас уже не очень)

Дэн кивнул:

– Хорошо. Это хорошо.

(но мне страшно)

– Бояться совершенно нечего.

Он увидел шестилетнего Фреда, плывущего по Сако вместе с братом, Фред поддерживал рукой слишком большие для него плавки, которые перешли к нему по наследству, как и почти все другие вещи. Он увидел его пятнадцатилетним, целующим девушку в кинотеатре под открытым небом, вдыхающим аромат ее духов, касающимся ее груди, желая, чтобы этот вечер никогда не кончался. В двадцать пять лет он вместе с «дорожными святыми» ехал на пляж в Хамптоне, оседлав «Харлей эф-экс-би», накачанный бензедрином и красным вином, а день был таким славным, и все таращились, когда «святые» проносились мимо своим хромированным караваном, грохоча на всю округу, – настоящий фейерверк жизни. Потом Дэн увидел квартиру, в которой Карлинг жил – до нынешнего момента – со своим псом Брауни. Простая дворняга, но до чего сообразительная. Порой он запрыгивал к Фреду на колени, и они вместе смотрели телевизор. Судьба Брауни тревожила Фреда, потому что пес напрасно будет ждать возвращения хозяина, обычной прогулки и миски собачьих консервов.

– Не беспокойся о Брауни, – сказал Дэн. – Я знаю девочку, которая с удовольствием возьмет его себе. Она моя племянница, и у нее сегодня день рождения.

Карлинг посмотрел на него единственным глазом. Хрип в его дыхании становился все громче – такой звук издает двигатель, в который попала грязь.

(ты можешь мне помочь… пожалуйста док… помоги мне)

Да. Он мог помочь. Это было его призванием, тем, ради чего он и был создан. В Ривингтоне воцарилась тишина, полнейшая тишина. Где-то рядом открывалась дверь. Они подошли к последней черте. Фред Карлинг смотрел на него. Спрашивая: что? Спрашивая: как? Но все было предельно просто.

– Тебе нужно всего лишь заснуть.

(не бросай меня)

– Не брошу, – сказал Дэн. – Я буду здесь. Я останусь, пока ты не заснешь.

Он стиснул руку Карлинга в своих ладонях. И улыбнулся.

– Пока ты не заснешь, – повторил он.

Первой книгой, которую я написал для издательства «Скрибнер», был роман «Мешок с костями», вышедший в 1998 году. Желая помочь новым партнерам, я отправился в турне, которое было частью рекламной кампании романа. И во время одной из сессий раздачи автографов некий мужчина спросил: «Послушайте, а как сложилась дальнейшая судьба того мальчугана из “Сияния”?»

Этот вопрос уже не раз задавал себе я сам наряду с другим интересным вопросом: что произошло бы с непутевым отцом Дэнни, если бы он обратился за помощью к обществу «Анонимные алкоголики», а не пытался вести образ жизни, который члены АА называют «трезвостью через силу»?

Подобно идеям романов «Под Куполом» и «11/22/63», эта мысль навязчиво преследовала меня. Время от времени – мылся ли я в душе, смотрел телевизор или ехал куда-то по шоссе – я ловил себя на том, что прикидываю, сколько лет сейчас могло быть Дэнни Торрансу и куда его забросила жизнь. Не говоря уж о его матери – еще одном в общем-то неплохом человеке, оставшемся в живых после волны разрушений, произведенных Джеком Торрансом. Уэнди и Дэнни, если использовать современный жаргон, были «созависимыми» – то есть людьми, связанными чувствами любви и ответственности с членом своей семьи, который не в состоянии преодолеть дурные привычки. А в 2009 году один из моих друзей из числа завязавших алкоголиков подбросил мне фразу, которая звучала так: «Когда созависимый тонет, у него перед глазами проносится чужая жизнь». Эти слова показались мне горькой истиной, а не забавной шуткой, и, думаю, именно тогда роман «Доктор Сон» был обречен на появление. Мне требовалось во всем разобраться.

Испытывал ли я робость, берясь за эту книгу? Да, и еще какую! «Сияние» – один из тех романов, которые читатели неизменно упоминают (наряду со «Жребием», «Кладбищем домашних животных» и «Оно») как мою книгу, напугавшую их больше остальных. Не стоит забывать и о киноверсии Стенли Кубрика, которую многие запомнили – по не совсем ясным для меня причинам – как один из самых страшных фильмов ужасов. (Если вы видели только фильм, но не читали роман, обязан вас предупредить, что «Доктор Сон» является продолжением именно книги, которая, по моему мнению, и есть Подлинная История Семьи Торранс.)

Мне бы хотелось верить, что я по-прежнему умею хорошо делать свое дело, однако невозможно создать нечто более впечатляющее, чем произведение, оставшееся в чьей-то памяти как самая жуткая история, и я нисколько не преувеличиваю, особенно если речь идет о памяти молодого и восприимчивого человека. Так, например, было создано по меньшей мере одно очень хорошее продолжение «Психо» Альфреда Хичкока («Психо IV» режиссера Мика Гарриса, с Энтони Перкинсом в роли Нормана Бейтса), но люди, посмотревшие его или одну из других подобных попыток, только качали головами и говорили: нет-нет, гораздо хуже, даже сравнения быть не может. А все потому, что они помнят, как впервые глазами Джанет Ли увидели отдергивающуюся занавеску душа и блеск смертоносной стали. Никакое продолжение с этим не сравнится.

Но люди меняются. И человек, написавший роман «Доктор Сон», очень непохож на преисполненного благих намерений алкоголика, который создал «Сияние». Их объединяет только стремление рассказать читателям захватывающую историю. И я получил искреннее удовольствие, вновь разыскав Дэнни Торранса и описав его приключения. Надеюсь, что доставил удовольствие и вам тоже. Если это так, Мой Верный Читатель, то мы расстаемся друзьями.

Прежде чем проститься, позвольте выразить признательность тем, кто этого заслужил.

Нэн Грэм, редактору книги. Заслуженное спасибо тебе, Нэн.

Чаку Верриллу, моему агенту, который продал книгу. Это само по себе важно, но он к тому же отвечал за меня на телефонные звонки и поил меня с ложечки успокоительным. Подобные услуги неоценимы.

Рассу Дорру, который занимался проверкой фактов, но если в книге что-то не так, виноват в этом только я – значит, я что-то не понял. Расс – прекрасный фельдшер, и нордический монстр вдохновения, и веселый малый.

Крису Лоттсу, который подкидывал мне итальянские фразы по мере необходимости. Привет, Крис.

Рокки Вуду, моему ходячему справочнику по роману «Сияние», напоминавшему мне имена и даты. Он также снабдил меня информацией обо всех домах на колесах и кемперах, какие только существуют в природе (в том числе самом крутом из них, «эрскрузере» Роуз). Рокки знаком с моим творчеством лучше, чем я сам. Загляните как-нибудь на его сайт. Он все время обновляется.