Франческо встречал меня с улыбкой прямо в дверях ангара, где приземлился шаттл:

-Явился наконец.

-Спешил, как мог — хмыкнул я подчинённому — Давай хвастайся.

-Остальных ждать не будем?

-Второй раз повторишь. А я изнывать от любопытства не хочу, раз уж ты позвонил мне ни свет ни зоря.

-Ну тогда слушай. Мы подошли ко всему этому с неправильной стороны, пытаясь воздействовать псионикой на материальный мир. Конечно можно и микроскопом гвозди забивать, только это глупо, а главное неэффективно. И ко мне в голову пришла здравая мысль, почему бы не воздействовать энергией имматериума на сам имматериум? Они ведь с реальным миром тоже связаны между собой, чем и пользуются навигаторы, путешествуя на кораблях именно между двумя точками материальной вселенной — улыбнулся до ушей он.

-И ты решил воздействовать на параллельное измерение? — подтолкнул я его к дальнейшему рассказу.

-Именно. Изначала идея попахивала бредом, всё таки имматериум невообразим по размерам, а потоки энергии в нём колоссальны, казалось куда там одному псионику. Но это сработало! Причём оказалось воздействие должно быть не особенно сильным. Хотя это как раз логично, мы ведь не пытаемся видоизменить какой-то действительно материальный объект, вроде куска железа или булыжника, просто повлиять на движение энергий в проводниках.

-А электроны, которые по ним движутся, имеют практически нулевой вес — кивнул я, смотря на стекло зала для медитаций, в который мы вошли. К нам приближался ещё один челнок, на этот раз с остальными нашими товарищами. Сама идея делать на чем-то вроде космической станции крупное окно может показаться глупой, но нам пришлось поступить именно так. Кто-то высказал мнение, что возможно получится лучше применять данный приём, если мы будем видеть объект воздействия своими глазами. Так что эксперименты проводились, когда мы глазели на зонды, медленно отлетающие от станции и записывающие телеметрию, чтобы чётко определять на каком расстоянии наши фокусы уже не работают. Идея правда оказалась провальной, поле имело форму сферы, тут уж куда не смотри, ничего не поменяется. Но переделывать комнату мы пока ленились, да и вид на не далёкий шар Дли был приятным. В конце концов что нас должно мотивировать, как не дом, который мы защищаем?

-Именно! К тому же у меня есть идея сделать эффект направленным на определённую область — хитро улыбнулся Фома — Ведь навигаторы как раз могут осуществлять привязку к реальному миру точек выхода.

-Могут — кивнул я — Придётся добавлять ещё одного человека в проект, надо присмотреться к их братии. Но пока сосредоточимся на расстояниях. Иди уже парням хвастайся, сегодня твой звёздный час.

Мы опять отправились в ангар, куда вот вот должны были прилететь наши коллеги, которые тоже не дотерпели до формального начала рабочего дня и нарисовались раньше. А я уже размышлял об орбитальном терминале, за которым скоро придётся лететь к Аларику. Где бы взять времени, чтобы всё успевать... Или как научиться быть в нескольких местах одновременно?

От автора

Приветствую уважаемых читателей. Не покидает меня идея всё таки написать фэнтезю, когда закончу серию с фантастикой. И мне интересно ваше мнение и ваши взгляды на взаимоотношения в суровом средневековом обществе между теми, кто может в магию и теми, кому бог не дал, а только показал. А самое главное возможен ли в таком обществе сколько-нибудь серьёзный научный прогресс или это как раз ненаучная фантастика?

Всегда найдётся рыба по крупнее.

Квай Гон Джинн.

Александр Карпентер с наслаждением потянулся и встал с кровати. Сегодня в кое-то веки удалось выспаться. Всё таки в перелётах через имматериум есть свои плюсы, никто не может связаться и отвлечь от отдыха. Правда скоро корабль должен был прибыть в реальный мир, тогда придётся разгрести поднакопившиеся за время перелёта дела, с которыми не справились его замы. Что ж, будет повод накрутить им хвосты, чтобы работали лучше. Хотя они в целом неплохо справлялись и всё шло довольно недурно. Удалось заработать немало денег на военных заказах, обзавестись новыми знакомствами на политическом олимпе. И разумеется подсадить не одного человека на крючок.

Люди... Лиди никогда не меняются. Им всё так же свойственна жадность, алчность, а главное уверенность, что если что-то плохое случится, то оно случится оно не с ними. Очень многих можно подкупить ради невинной в сущности сделки, просто попросив нарисовать не ту цифру в договоре. Кому какое дело стоит что-то тысячу сто восемнадцать долларов или тысячу сто девятнадцать? Ничтожная разница меньше процента никому не повредит, чиновник получит часть каждого лишнего доллара, который потратит государство, а уважаемая фирма остальное сложит в свою кубышку, чтобы выпустить новый продукт быстрее. Фронту ведь нужно новое оружие, причём ещё вчера, ну как не помочь победе, ведь свой вклад может внести каждый, особенно если это позволит пополнить свой карман.

Но как известно, если коготок увяз — всей птичке пропасть. На следующем тендере придётся дать уважаемому производителю оружия гораздо больше, а если чиновник будет иметь глупость сопротивляться, то выяснится, что передача денег отлично задокументирована. Это будет даже не крах карьеры, а тюрьма, а то и вовсе бедолаге придётся отправиться на фронт, чтобы искупить свою вину кровью. Жертва конечно может грозиться рассказать что-то на суде и нанести урон репутации, но и это учтено. Выяснится, что контактировал он только с менеджером, заключавшим договор, а оставшаяся часть того несчастного доллара, который капал с каждого изделия, выпущенного миллионными сериями, шла на счёт исполнителя. Имея подконтрольный банк подобное несложно провернуть. А менеджер, вот сволочь и подонок, обманул и государство и работодателя. Причём на суде он в этом более чем чистосердечно признается, потому что за ним водятся грешки по серьёзнее коррупции. Александр вообще любил работать именно с такими людьми. Те, у кого нет достаточно вонючих скелетов в шкафу труднее контролируются, более того, у них порой встречаются слишком твёрдые моральные принципы, которые мешают зарабатывать. А делать деньги Карпентер любил.

Чиновники же, когда им объясняли ситуацию обычно очень быстро становились мягкими и податливыми, как тёплое г@вно. Когда ты можешь угрожать своему подельнику чем-то равнозначным тому, чем он угрожает тебе, вы делаете дело вместе. А когда ты можешь сесть или сдохнуть, а подельник на деле просто шестёрка и расходной материал, который сам всё понимает, то воля сопротивляться обычно куда-то пропадает. Ну рассказал ты всё следователям, ну села шестёрка, истинный-то виновник твоих бед по прежнему останется на свободе и в шоколаде, потому что все решат, что он не более чем жертва. И через некоторое время он найдёт очередного дурака, который не совладает с жадностью. Твои действия, за которые ты отдашь свободу и возможно жизнь, ничего не изменят. Так стоит ли жертвовать столь многим, ради столь малого? Или будет разумнее остаться на своём месте, в комфорте, с деньгами и карьерными перспективами? Ведь даже с ростом к новым должностям тебе может помочь тот, чьей шестёркой стал уже ты. При этом тебя конечно до конца жизни будут держать за яйца, но ведь сама-то жизнь будет богатой, комфортной и приятной. Для этого просто нужно делать что говорят и тогда стальные пальцы на причинном месте ни разу не сожмутся. В девяносто девяти процентов случаев выбранные Карпентером и его аналитиками чиновники предпочитали свободу тюрьме и сытное место чиновника жестокой судьбе солдата, которого обязательно отправят в атаку первым. Люди на фронтах вообще во все времена как-то не любили чиновников, которые подворовывали с военных поставок.

И это лишь один из множество вариантов того, как можно сделать госслужащего своим подчинённым. На кого-то найдётся компромат, кому-то надо будет помочь решить какую-то проблема деликатного свойства и так далее. К почти каждому можно подобрать ключик, ведь не бывает людей без слабых мест.