— Быстрее забирай багаж, Анри.

Витька сквозь пелену помнил, как с трудом дотащился до лимузина, а там, устроившись на мягких сидениях и почувствовав себя дома и в безопасности, потерял сознание.

Он не слышал, как Хлоя в истерике звонила брату, не видел, как бронированный лимузин де Анвиля несется в частную клинику. А придя в себя только на следующие сутки, Пахомов уперся взглядом сначала в белый потолок, потом в тонкие и противные трубки капельниц, а уж затем в спящих в креслах Хлою, Армана и Лильку.

Он попытался сесть на кровати или хотя бы повернуться на бок, но запищали, затренькали аппараты. Первой встрепенулась жена, подбежала, замяукала что-то ласковое. Витька не сразу сообразил: мозг, одурманенный Анвилевскими препаратами, отказывался понимать басурманский язык. Следом подтянулся дорогой шурин. Пахомов даже почувствовал небывалую теплоту к Арману. Мог бы заниматься своими делами, ан нет, ночует рядышком с койкой больного.

Витька слабой рукой прижал к себе жену, зашептал на ухо нежности, потом протянул ладонь Арману.

— Спасибо, брат! Никак не пойму, где подхватил грипп, — пожаловался он. — Да еще в такой зверской форме. Чуть не сдох…

— Это не грипп, — мотнул головой де Анвиль. — Где-то ты черной энергетики хватанул, вступил в какую-то гадость или пообщался с очень неприятным человеком, давным-давно потерявшим душу.

— Дык… — пробормотал задумчиво Пахомов. — Я же только со своими встречался. — И замолк на полуслове, увидев, как из памяти выплывает одутловатое лицо Станислава Дунаева.

— Вспомнил? — ласково усмехнулся Арман. — Я оставил пропись и порошки. Хлоя тебя быстро на ноги поставит. А мне пора… через час заседание в Министерстве здравоохранения.

— Подожди, — прохрипел Витя по-русски. — Подожди, — повторил отчаянно на французском. — Этот человек… Станислав Дунаев… это он заказал нашу Лану.

— Стас? — встрепенулась Лиля. — Брат Олега? — Проснувшись, она инстинктивно пригладила волосы и бросилась к кровати больного. — Витька, точно? Ты ничего не путаешь? — попыталась усомниться она.

— Нет, родная, — пробурчал он. — Я за базар привык отвечать. А вот ты, Лилечка, берега попутала.

— Ты точно болен, — раздраженно вскинулась она, осознавая, что за многие годы дружбы Пахомов ни разу не позволил обращаться в таком тоне. — Витя, — попросила она, — что происходит, родной?

— В Москве я сразу поехал к Дунаеву. Не спрашивай почему, Лиля! Просто поехал. Хочешь, свалю на чуйку. Стас принял меня хорошо, а вот о тебе отзывался плохо. Винил в смерти брата. Я сначала и не понял ничего. Думал, он просто чокнулся, а потом Станислав Иванович достал с полки журнальчик, «Искушение» называется.

— Порно, что ли? — изумилась Лиля, не понимая, что буровит друг детства.

— Нет, милая, это журнал католиков. И там большая статья. Угадай о ком?

Золотая королева в смятении глянула на своего мужа.

— Правильно, — осклабился Пахомов. — Умничка моя! — хохотнул он. — Там статья об Армане. Великом и могучем!

— Ну и что? — холодно бросила Лиля, взяв себя в руки.

— А то, мадам, — тяжело вздохнул Виктор Николаевич. — Ваш тайный геройский порыв уже давно не секрет.

— Какой порыв, Виктор? — ничего не понимая, встряла Хлоя.

— А такой, Хлошечка, — протянул досадливо Витька, пытаясь усесться на постели. Поправил дурацкую синюю рубашку в цветочек.

— Тебе идет, — недовольно хмыкнула Лиля и прошептала:- Олег не имел никакого отношения к этому счету. А тем более его дурковатый братец.

— А он считает иначе, — рыкнул Пахомов, пропустив мимо ушей стеб про рубашечку. — Стас все посчитал и выдвинул условие. Вы, хитроумные голубки, возвращаете ему всю сумму плюс проценты, а он прекращает вендетту.

— Ты с дуба рухнул, что ли? — не сдержалась Лиля. — Это были деньги Иштвана. Все коды хранились у него. Стас тогда еще в институте учился и…

— Подожди, — остановил жену Арман. — Если мы выплатим все деньги с процентами, этот маньяк оставит в покое Лану? Мне нужны абсолютные гарантии, — добавил он жестко. — Просто так я даже разговаривать не собираюсь.

— Ты не понял, — скривился Виктор. — Заказ на Лану остается.

— Тогда за что я плачу деньги? — вскинулся де Анвиль. — Не понимаю!

Витька заметил, что гордое лицо француза побагровело от негодования. А руки сжались в кулаки.

— За Мишку, — бросил Витька дурную весть. — Лана идет в счет за Олега.

— А что с ним? — пролепетала Лиля, бледнея. — И каким боком мои дети к этому упырю?

— Олега хватил обширный инфаркт, когда он услышал новости о некоем благотворителе. Сумма совпала до копейки, — горько заметил Витя и обратился к Арману: — Я не знаю, как тебе удалось проделать такую аферу не выходя из дома. Тогда еще интернет-банков не было. Но почему понадобилось полностью обнулять счет?

— Если на счету ноль, банк закрывает его автоматически, — насупился Арман. — Это и так понятно!

— Да, на обычных счетах, — махнул рукой Пахомов. — А этот аккумулятивный, на него до сих пор что-то приходит.

— Тогда нужно отдать ключи от него, — встряла в разговор Хлоя.

— Помолчи, — жестом руки остановил ее брат и добавил хмуро: — Я не знал.

— Я тоже, — пробормотала Лиля. — Иштван говорил…

— Почему, прежде чем осуществлять свой грандиозный план, вы со мной не посоветовались? Считали себя самыми умными?

— Витя, — заскулила Лиля. — Что теперь делать-то?

— Не знаю, — поморщился он. — Есть одна зацепка, нужно следить за новостями.

И поймав обалдевший взгляд де Анвиля, добавил неохотно:

— Светка у нас родилась с золотой ложкой во рту. Этот ее мужик новый — сын известного бизнесмена. Помнишь, Арман, к нам обращались об аренде причала в Марселе «Верфи Гаранина»?

— Какое это имеет отношение к нашей проблеме? — рыкнул де Анвиль.

— Прямое, — хмыкнул не испугавшись Пахомов. — Лана крутит любовь со старшим сыном Юрия Гаранина. И этот самый Арсений заверил моего Генку, что сольет компромат на Стаса. А вот если у него все получится, наш злобный друг побежит. И главная задача не дать ему добежать до канадской границы.

— Канадской? — изумился Арман. — При чем тут Канада?

— Это О'Генри, милый, — улыбнулась Лиля и погладила мужа по руке. — Рассказ «Вождь краснокожих».

— А, — сделал вид, что понял, де Анвиль. — Я свяжусь с Интерполом, наверное, у них тоже что-то есть на нашего нового друга.

— И что тогда? — напряженно поинтересовалась Лиля. — Мы точно сможем спасти Светку и Мишку?

— Не знаю, родная, — жалостливо глянул на нее Пахомов. — Но другого варианта у нас все равно нет.

Он собрался как-то утешить подругу, заверить, что детей Иштвана он попытается спасти, но в этот момент в палату вошла грузная и строгая медсестра и велела всем выйти. Больному нужен покой.

— И жена! — настояла на своем Хлоя.

— Как ты? — уже в машине осведомился де Анвиль, всматриваясь в бледное лицо жены.

«Как я?! — хотелось заорать Лиле. — Все отлично! Только моих старших детей хотят убить!»

Сейчас, через четырнадцать лет после той финансовой операции, пришедшейся на крестины младшего Армана и Витькиной дочки, Лиля понимала, что неуловимыми мстителями им с мужем стать не довелось. И хоть Арман постарался запутать следы и добирался в Ватикан на вертолете, но их вычислили. По дурацкой статье в журнале! Кто бы догадался, что и по прошествии стольких лет за ними наблюдает беспощадный враг, решивший забрать себе собственность ее первого мужа. По какому праву? Или Иштван, отдавая коды, навешал ей лапши на уши?

— Лили? — позвал ее муж. — Держись, умоляю тебя. Все еще поправимо.

— Я напишу Свете, чтобы пока не спешила домой.

— Хорошо, — кивнул улыбаясь через силу Арман. — А я попрошу Эбенхаймов навести справки о том мужчине, предоставившем кров нашей Лане. Гагарин? Правильно?

— Нет, — Лиля слабо мотнула головой. — Гаранин. А Гагарин — это первый космонавт.