Это напрямую касается ваших собственных намерений. Герцогиня не выпустит вас из своих когтей. Если вы добьетесь успеха, она будет напоминать вам о своей помощи и вашей благодарности. Будет шантажировать и запугивать, что так же легко свергнет вас, как и вознесла и отправит на ваше место более удобную кандидатку. И если вы послушаетесь, то вы станете исполнителем ее воли. Поверьте, я это уже видел.

К сожалению, ее светлость не понимает, что виной в том, что ее ставленницы надолго не задерживаются у власти, она сама. Может, и Серпина до сих пор с государем, потому что была ограждена от своей первой покровительницы надежной спиной старшего родственника и Ее Высочества. Ришем осторожней и не так напорист и требователен. Он берет больше хитростью.

— Или силу ему дает вовсе не графиня, — задумчиво произнесла я и прикусила язык, говорить об отношениях герцога и принцессы мне не хотелось.

— Покровительство принцессы для этой семейки сделало больше, чем смогла бы герцогиня, — кивнул маг. — Тетка слишком требовательна, и племянник к ней прислушивается мало. Сестра действует мягче, возможно, тут роль играет подсказки Ришема. В любом случае, этот союз трех человек, сложившийся два года назад, пока держится крепко. И вот в этот гадюшник вы сунули вашу умненькую головку, Шанни. Меня это крайне удручает, но это ваш выбор, и я на вашей стороне уже хотя бы потому, что искренно люблю вас. Что до ваших устремлений… даже не знаю, как вам удастся подружиться с государем. С женщинами его обычно связывают иные отношения. Будем надеяться, что у вас всё получится, и государево ложе минует вас.

— Я буду очень стараться, господин Элькос, — улыбнулась я.

— Хэлл с вами, моя дорогая девочка, — улыбнулся он в ответ и указал рукой на стол. — Мы недопустимо пренебрегаем лакомствами, давайте же воздадим им должное.

Я с готовностью протянула руку к тарелочке, и не столько из-за того, что мне хотелось пирожного. Но пока мы наслаждались лакомствами, в покоях Элькоса воцарилась тишина. Она была нужна мне, чтобы обдумать то, что он рассказал. Значит, такова хронология событий. Ришем соблазнил герцогиню, и она притащила любовника во дворец. Затем, решив подсунуть свою фаворитку, взяла в свиту Серпину. Наверняка герцог настоял на ее персоне… Принцесса, которая тогда слушалась тетушку, часто бывала у нее. Скорей всего, его светлость тогда и вскружил ей голову. А Селия ревнива, если основываться на том, что она сказала сегодня про библиотеку. Но выходит, она уже ко мне ревнует? Ого!

Мотнув головой, я отогнала сейчас эту мысль. Да-да, герцог и сыграл на ее ревности. Результатом стало перемещение графини из свиты герцогини в свиту Ее Высочества, что ускорило их сближение с королем, потому что государь чаще видится с сестрой, чем с теткой. А после этого Ришем окончательно порвал с любовницей, а отношения между ее светлостью и племянницей испортились настолько, что герцогиню полностью удалили от принцессы.

Но тогда, помимо жажды власти, герцогиня еще и жаждет отомстить вероломному любовнику, его родственнице и принцессе. А оружие – я. А еще она требует, чтобы я стала поласковей с герцогом, чтобы сделать его целью для монаршего гнева. Но! Она не дала точного ответа, что делать с ревностью Селии. Может, это и вобьет клин между Ришемом и Ее Высочеством, но какая роль во всем этом отводится мне?

Беспокойно заерзав, я вдруг подумала, что уже показала своеволие, а ей нужна послушная овечка, которая сделает, как укажут. Но тогда ее светлость может желать моими руками вытащить угли из огня, а после избавиться, если этого не успеют сделать наши недруги. Магистр же сказал, что она легко пользуется людьми и также легко предает чужое доверие, когда это идет ей на пользу. И это верно, потому что мной уже пользуются, пусть и с моего согласия. Но тогда и догадка может быть верна…

— О Хэлл, — прошептала я.

— Рад, что вы делаете выводы, и, смею надеяться, верные, — произнес Элькос, кажется, всё это время наблюдавший за мной. — Быть может, это сделает вас благоразумней.

— Да, — кивнула я. — Мне нужно всё еще раз хорошенько обдумать, а после решить, что делать дальше. В любом случае, я не привыкла отступать от задуманного. Если готов бросить дело на половине пути, то его и не стоило начинать.

— Нет, не сделало, — усмехнулся магистр и поднял стакан я ягодным морсом: — За ваш успех, Шанни, а главное, за благополучие.

— За успех, — ответила я, подняв свой стакан, и маг, хмыкнув, покачал головой, но уже возражать и поучать не стал. И на том спасибо.

Малая желтая гостиная была полна народа. Но здесь не было ее светлости и ее свиты, как и завсегдатаев ее вечеров. Как не было короля, его фаворитки, сестры и герцога Ришема. Никто из них не заглядывал туда, где проводили вечера сановники и придворные, любившие тишину. И было в них еще кое-что занимательное – они не успели набить оскомину своими лицами. Пожалуй, Гард пришелся бы кстати с его неуемной энергией и веселым нравом. Однако он находился подле своей госпожи, а у меня, по сути, надобности в нем не было.

В желтой гостиной я находилась ради игры и знакомства с полезными людьми. Разговор с магистром Элькосом произвел на меня сильное впечатление, и я решила не откладывать своего предприятия. Выслушав меня, дядюшка одобрил ход моих размышлений и отвел туда, где играл по вечерам в карточки. Так я могла не выжидать бала или иного события, когда смогу быть представленной интересующим меня людям, да и сойтись с ними без пристального взора ее светлости. Обсудив с его сиятельством откровения мага, мы пришли к выводу, что стоит заиметь за спиной тех, кто принесет усиление не ставленнице герцогини, а юной баронессе Тенерис. Да, мы начали ковать собственную коалицию, разумеется, не нарушая соглашения с моей покровительницей.

Ее распоряжения я выполняла, так что вроде бы пока она была мной довольна. Разве что удивилась интересу к игре в спилл. Сама она предпочитала проводить время иначе, но я убедила герцогиню, что хочу стать своей тем людям, которые держатся в стороне от всей этой кутерьмы с благоволением государя. Ее светлость позволила мне приходить на игру три раза в неделю, а четыре бывать на ее вечерах. Я опять спорить не стала, меня всё устроило.

Заручившись позволением госпожи, одобрением дяди, я начала постигать суть игры. В первый день больше сидела на диванчике и наблюдала за теми, кто собрался в гостиной. Немного поговорила с дамами, с несколькими мужчинами и застыла в своей засаде, ожидая часа, когда смогу напроситься в игру. Разумеется, первым столиком, за который я села, был дядюшкин. Один из его компаньонов освободил свое место, и на нем тут же воцарилась я.

— Мне кажется, это так увлекательно, — с восторгом произнесла я. — Ах, если бы у вас, благородные господа, хватило терпения и доброты, чтобы научить меня этой игре, я бы с превеликим удовольствием тоже пристрастилась к ней.

— Дитя мое, — укоризненно ответил его сиятельство, но после поглядел на оставшихся игроков и спросил: — Вы не будете против?

— Это будет даже любопытно, — ответил ему королевский казначей. — Ваша милость, у вас уже есть какие-нибудь познания о спилле?

— Почти ничего, — признала я со вздохом. — Если я мешаю…

— Нет-нет, — улыбнулся королевский распорядитель, — для игры нам всё равно не хватает одного человека, так что вы не только будете учиться, но и позволите нам продолжить игру.

Я солгала. Дядюшка успел меня научить, чтобы мой урок не превратился в пытку для учителей. Разумеется, я не стала хорошим игроком, но это позволило вызвать одобрительные улыбки у моих учителей, отметивших, как быстро я улавливаю суть, а после начать игру. Я не выиграла ни разу, однако из-за стола мы все встали довольные друг другом. А в следующий раз меня сразу приняли за стол, за которым сидел распорядитель, потому что за столом дяди места для меня не нашлось.

Сегодня был третий раз, когда я появилась в малой желтой гостиной. Меня встретили поклонами, уже как завсегдатая. Дядюшка, заметив, что столики уже заняты, уступил мне свое место, и сейчас я играла с главным егерем, с секретарем Его Величества и помощником казначея Ее Высочества. Последний присоединился уже после меня, потому что его предшественника вызвали по какому-то спешному делу, и барон воспользовался моментом и занял его место.