– Да все в порядке, – сказал он. – Мы просто...

Без единого слова бруммга хлестнул его хлопушкой по лицу. Джек крутнулся и рухнул, почти ослепнув от боли. Когда он ударился о землю, миска стукнула его по груди и ягоды рассыпались вокруг.

– Постой! – выдавил он, когда бруммга снова направил на него хлопушку. – Я не...

Его протест перешел в стон, когда наконечник полоснул его по груди, от следующего удара у него клацнули зубы. Оружие было поставлено на минимальный заряд, поэтому Джек не потерял сознания, но и этой энергии хватило, чтобы причинить сильную боль.

– Ты не споришь с Красной Повязкой, – прорычал бруммга, показывая на красную перевязь Флека. Чтобы прибавить веса своим словам, он поднял хлопушку, и Джек невольно вздрогнул. – Понял? Ты не споришь с Красной Повязкой.

– Я понял, – сказал Джек, стуча зубами от болевого шока и ярости.

Бруммга снова махнул хлопушкой, наверняка для того только, чтобы посмотреть, как среагирует Джек.

– Хорошо. Не забывай!

Бруммга перевел взгляд на Флека и указал хлопушкой на мальчика.

– В «горячую», – приказал он.

– Да, начальник, – ответил Флек, склонив голову.

Нагнувшись, он схватил Джека за запястье, вздернул его на ноги, а свободной рукой сорвал с шеи мальчика ремень от почти пустой миски и протянул миску бруммге.

– На сколько?

Бруммга смерил Джека оценивающим взглядом.

– На одну ночь, – решил он. – Завтра он будет работать.

Флек посмотрел на Джека.

– Завтра Десятый день, начальник, – проговорил он.

– Все равно он будет работать, – ответил бруммга, – Он принесет полную миску или не будет есть.

Флек снова поклонился.

– Да, начальник, будет сделано.

Еще мгновение бруммга продолжал смотреть на Джека, как будто ожидая, что тот заспорит. Может, даже надеясь на это.

Но Джек уже выучил свой урок – и не сказал ни слова.

С утробным урчанием бруммга повернулся и затопал к столу с мисками.

И тут Джек заметил приближающуюся к поселку рабов машину, в которой сидели бруммги и дико раскрашенный долом. Лиссса оказалась права: дочке Крампача быстро наскучил ее новый личный раб.

– Пошли, – прорычал Флек, повернув Джека кругом и толкая его в сторону «горячих».

– А как же ягоды? – спросил Джек, оглядываясь на лежащие на земле ягоды, многие из которых были раздавлены.

Пропала тяжелая работа целого дня. Флек снова толкнул его в спину.

– Ты же все равно не хотел сегодня обедать, верно? – язвительно спросил он. – Считай это бесплатным уроком.

– Парень с большой палкой всегда прав, – пробормотал Джек. – Я это уже понял...

Спустя пару минут он очутился в «горячей».

– Опять двадцать пять, – сказал Джек. – Наш дом, который вдалеке от дома, ничуть не изменился, а?

– Прости, Джек, – проговорил Дрейкос с его правого плеча.

Мальчик сделал извиняющий жест.

– Ты ничем не смог бы мне помочь, – рассудительно заметил он. – Кроме того, ты все же кое– что сделал. Если бы ты не остановил меня, я бы расквасил большому засранцу нос, и тогда меня как пить дать швырнули бы сюда на целую неделю.

– И все-таки прости, что я не смог этого предотвратить, – настаивал Дрейкос.

Забудь. – Джек не хотел срывать на Дрейкосе свой гнев на Флека и бруммгу. – Я вот что тебе скажу. Как только твой народ обустроится на Йоте Клестиса, мы вернемся сюда с несколькими твоими дружками и заставим Флека подобрать каждую ягоду, которую он уронил. А потом заставим их съесть. Как тебе такой план?

Дрейкос, казалось, всерьез задумался над этим.

– Ты, конечно, шутишь.

– Почти, – сказал Джек. – Но все равно мысль об этом меня утешает.

– Она не слишком разумна.

– Может быть, и нет, – признал Джек, – но сейчас я не очень-то способен быть разумным.

– И все-таки плохо сосредоточиваться на таких мыслях, – настаивал Дрейкос. – Это может оказать негативное влияние на твои суждения.

– У тебя, кажется, не было проблем с суждениями, когда ты убил парня на борту «Чудо-звезды»? – спросил Джек.

– Это другое дело, – слегка натянуто ответил Дрейкос. – То было правосудие. А правосудие и месть – разные вещи.

– Знаю, – уступил Джек.

Он понимал, что с воинской этикой Дрейкоса шутить не следует, но порой не мог удержаться от искушения немного подразнить дракона.

– Сколько времени у тебя уйдет, чтобы проделать дыру в изгороди?

– Не много, – заверил Дрейкос. – Дня два, самое большее – три.

– А что потом?

– Как только мы оба окажемся возле изгороди, я закончу работу, – ответил Дрейкос. – И тогда мы легко сможем очутиться на землях семьи Чукок.

– После чего все будет зависеть от меня, – кивнул Джек. – Тогда тебе лучше приступить к работе. Чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше.

ГЛАВА 11

Он подождали, пока лагерь погрузится во тьму и тишину, и тогда Джек подсунул руку под дверь. Дрейкос скользнул в ночь.

Прогулки к колючей изгороди за последние несколько дней уже вошли у дракона в обычай. Дрейкос тихо двигался по неровной земле, привычка и опыт заставляли его держаться в тени и, по возможности, под прикрытием. Однако мысли его сейчас блуждали в миллионах прыжков отсюда. Гнев на несправедливое наказание, которому подвергли Джека, все еще бушевал в его душе, как сердитый ударник-виртуоз с полным набором оркестровых барабанов.

Если уж на то пошло, от всей этой ситуации у него уже начинали чесаться чешуйки. Они с Джеком выполняли важную миссию, и сейчас он не мог позволить личным чувствам повлиять на свое суждение. Но одно дело – понимать все это, а совсем другое – вести себя соответственно.

Они находились в колонии рабов, и поэт-воин к'да просто не мог полностью подавить гнев и отвращение. Что же касается слов Джека о том, что когда-нибудь они вернутся сюда с еще несколькими к'да и заставят Флека пожалеть о содеянном, – что ж, дракон понимал, насколько эти мечты несбыточны. Тут требовалось не несколько друзей Дрейкоса, а шесть штурмовых отрядов воинов к'да и шонтинов. Три отряда – чтобы освободить рабов, а остальные три – чтобы сжечь здесь все дотла.

Дрейкос досадливо махнул хвостом. Он знал, что воину не пристало так думать. Правосудие являлось важной частью воинской этики к'да, но злоба и ожесточенная месть в нее не входили. А шансы свершить правосудие все еще были делом далекого будущего.

Джек мог сколько угодно заявлять: дескать, им бы только перебраться на ту сторону изгороди, а уж дальше – его работа, но Дрейкос знал, что это не так. За изгородью их будет ждать огромное пространство, которое им придется пересечь, прежде чем они доберутся до имения. Хуже того, на большей части этих земель нечего и думать найти укрытие.

Нет. Прежде чем он разрешит Джеку перебраться на ту сторону изгороди, он должен все там проверить. Он должен исследовать все поместье, поискать спрятанные караульные посты и изучить имение снаружи. Его задача еще далеко не завершена.

И может быть, потому, что Дрейкос слишком задумался о предстоящей задаче, слабый запах бруммги он ощутил только тогда, когда впереди уже показалась изгородь.

Дракон резко остановился и распластался в тени куста, молча проклиная себя за недостаток бдительности. Хорошо знакомый маршрут, привычная задача – вот что представляет наибольшую опасность для воина, вот что чаще всего заставляет угодить в ловушку, засаду или совершить другой промах.

Что ж, это был для Дрейкоса хороший урок! Ему оставалось только надеяться, что он не успел совершить непоправимую ошибку.

Он долго лежал в тени, пробуя воздух языком и ноздрями. Несомненно, где-то неподалеку прятал ся бруммга, запах был слишком сильным, чтобы сохраниться с тех пор, как одно из этих существ прошло тут днем. Но легкий ветерок все время менял направление, и это мешало Дрейкосу определить, где именно находится враг.

А потом, когда дракон как следует навострил уши, он услышал тихий кашель. Тихий, но вполне различимый. Дрейкос повернул уши туда, откуда донесся кашель, и впился глазами в темноту...