— Нет, не была! — Гном был раздосадован не на шутку.

Потому что, если дверь действительно была заперта, это могло означать только одно: кто-то или что-то отперло замок, когда Флинт толкнул створку, а представлять, кто или что это могло быть, Флинту совсем не хотелось.

Гном вышел на солнечный свет. Тассельхоф последовал за ним, пнув по пути предательскую дверь.

Они добрались до самого верха гробницы. Впереди возвышалась зубчатая стена. По левую руку башенка с целым рядом опоясывавших ее окон чернела в ярких лучах. Справа виднелась приземистая квадратная башня. А над всем этим синело небо.

— Больше ничего не хочу об этом слышать, клянусь бородой Реоркса! — Гном сделал глубокий вдох.

— О Флинт! — пролепетал Непоседа.

Солнечные лучи сверкали на остроконечной крыше, сделанной из рубинового стекла. С благоговением взирая на это чудо, гном забыл даже о ломоте в ногах и жжении в груди.

Он прижался носом к стеклу, и Тассельхоф последовал его примеру — оба пытались рассмотреть скрытое внутри диво.

— Это он? — шепотом спросил Тас.

— Да, — охрипшим от волнения голосом отозвался старый гном.

Бронзовый Молот, державшийся на тонкой веревке, укрепленной в самом центре конической крыши, медленно раскачивался из стороны в сторону. По окружности размешались двадцать четыре огромных, сделанных из бронзы гонга. На каждом гонге красовалось по руне, обозначавшей определенный час: Час пробуждения, Час первого приема пищи, Первый рабочий час — и так до Часов сна. Молот, раскачиваясь, ударял в соответствующий гонг в начале каждого часа.

Флинту еще не доводилось видеть ничего столь удивительного.

— Это же просто чудо! — со вздохом вымолвил Непоседа. Он подался назад, растирая нос, едва не расплющенный о рубиновое стекло. — Это гномы устроили, чтобы Молот все время раскачивался, двигаясь по кругу?

— Нет, — ответил Флинт. — Это волшебство. Могущественное волшебство. — И, несмотря на приятно пригревающее спину солнышко, старый гном вздрогнул при этой мысли.

— Волшебство! — Тассельхоф даже подпрыгнул. — Вот здорово! А я и не знал! Гномы умеют колдовать?!

— Они не умеют! — сердито оборвал его Флинт. Он махнул рукой в сторону Молота. — Ни одному уважающему себя гному даже во сне такое не приснится. И уж точно он не станет делать ничего подобного. Та же волшебная сила, что оторвала от земли гробницу Дункана, превратила Молот в маятник этих ходиков. — Он мрачно вздохнул и снова взглянул на маятник. — Тому, кто захочет добраться до Молота, предстоит отыскать путь внутрь, остановить его вращение и снять с потолка. Отсюда пути внутрь нет. Все напрасно.

В тот момент, когда Флинт выговорил последнее слово, он внезапно ощутил глубокое облегчение.

Ему не было нужды принимать мучительное решение, подменять или не подменять молот. Он мог спокойно вернуться к Стурму, Рейстлину и Танису, сообщив о постигшей его неудаче. Он пытался, сделал все возможное. Придется Стурму обойтись без копий. Танис должен будет найти иной способ убедить танов приютить беженцев. А он, Флинт Огненный Горн, никогда не станет героем.

«Во всяком случае, Арману Карасу тоже будет до него не добраться», — утешал он себя.

Флинт уже собирался начать спускаться по лестнице, когда, оглянувшись, понял, что остался один. Его охватил панический ужас. Он забыл главные правила, которые никогда нельзя игнорировать, путешествуя с кендером. Правило номер один: не давай кендеру скучать. Правило номер два: не спускай глаз со скучающего кендера.

Огненный Горн застонал. Не хватало ему еще кендера, потерявшегося в заколдованной гробнице!

— Тассельхоф Непоседа! — загрохотал он. — Ах, вот ты где!

Кендер выскочил из-за угла квадратной башенки.

— Не убегай никуда больше! — велел ему Флинт. — Мы идем вниз, разыскивать Армана.

— Ты стоишь не в том месте, Флинт, — авторитетно объявил Непоседа.

— Что? — Гном непонимающе уставился на Таса.

— Ты же сам сказал: оттуда, где ты стоишь, пути внутрь нет. Ты прав. Ты стоишь не в том месте. Нужно просто зайти с другой стороны башни. Загляни внутрь еще раз.

Флинт с Тасом снова прижались носами к рубиновому стеклу.

— Видишь выступ в стене над одним из гонгов?

Флинт кивнул: он понял, что Тас говорит о длинной каменной ступеньке, которую гном вначале не заметил.

— Ну и что с того? — пробормотал старый гном. Тассельхоф сделал вид, будто не слышит. Флинт оставался неисправимым пессимистом!

— Я решил, коль скоро есть выступ, то есть и способ до него добраться. И точно! Я его нашел. Идем со мной!

Тас опрометью ринулся к квадратной башне, так что гному ничего другого не оставалось, как покорно ковылять следом. Флинт заглянул в окошко, но внутри смог рассмотреть лишь клубы розового тумана.

— Не здесь, Флинт. Вон там! — крикнул Тас.

Кендер стоял возле двустворчатой, окованной железом двери.

— Она заперта, — заметил кендер, внимательно оглядев створки.

Флинт подошел и толкнул одну из них, а та легко и бесшумно распахнулась.

— Как ты это делаешь? — поинтересовался Тас, всплеснув руками.

Солнечный свет радостно полился внутрь, словно все эти столетия только и ждал момента, когда сможет разогнать царившую там тьму.

Флинт сделал несколько шагов и внезапно замер на месте, отчего следовавший за ним по пятам Тас врезался в гнома.

— Что это? — спросил кендер, пытаясь заглянуть Флинту через плечо.

— Тело, — ответил потрясенный Флинт.

— Чье? — шепотом поинтересовался Тас.

Некоторое время Флинт молчал.

— Я думаю, это Карас.

Тело лежало в помещении без окон, закрытом двумя двойными дверьми, и хорошо сохранилось. Кожа, походившая на старинный пергамент, обтягивала кости. Необычайно высокий гном, с длинными волосами и короткой бородой, покоился тут. Флинт вспомнил историю о сбритой в знак протеста бороде Караса. На покойнике поблескивали церемониальные одежды и латы, приличествовавшие воину, провожавшему в последний путь своего короля. Но ремень, на котором висел знаменитый Молот, валялся рядом. В руках героя не было никакого оружия. На теле не имелось ран, однако лицо усопшего было искажено предсмертной мукой, одной рукой он сжимал горло, а рот мумии зиял зловещим провалом.

— А вот и убийца, — объявил Тас, склонившийся над телом. Он указал на панцирь скорпиона. — Его укусила эта ядовитая тварь.

— Не такой смерти заслуживает герой, — сердито фыркнул гном. — Достойнее бы умереть, сражаясь с людоедами, великанами, драконами или кем-нибудь еще.

Не от укуса насекомого. Не от сердечного приступа…

— Но если это Карас и он мертв, то кто же тогда был тем, другим Карасом? Беседовавшим с Арманом и рассказавшим ему, как найти Молот? — поинтересовался проницательный кендер.

— Это-то меня и тревожит, — мрачно отозвался Флинт.

В другом конце зала виднелись еще одни двойные двери. За ними находился Рубиновый Покой, в котором хранился Молот Караса. Флинт уже догадался: двери заперты, но растворятся по первому его требованию. Увидев выступ, он понял, как добраться до Молота.

Он еще раз взглянул на тело Караса, великого героя, погибшего столь жалкой и бессмысленной смертью.

— Да пребудет его душа с Реорксом, — прошептал Флинт. — Хотя, судя по всему, бог забрал его к себе очень давно.

Глядя на труп, Огненный Горн принял неожиданное решение.

«Призываю Реоркса в свидетели, я окончу свои дни не так», — поклялся он себе.

— Эй, а ты куда собрался? — громко поинтересовался он.

Тассельхоф нетерпеливо переминался с ноги на ногу у дверей, ведущих в Рубиновый Покой.

— Помочь тебе достать Молот.

— Нет. Ты отправишься разыскивать Армана, — твердо приказал Флинт.

— Я? — удивился ужасно польщенный кендер. — Найти Армана — страшно важное дело, Флинт. Никто еще не давал мне таких серьезных поручений.

— На этот раз я вынужден положиться на тебя. Выбор невелик. Ты должен найти Армана и предупредить его: беседовавший с ним никакой не Карас. Сообщи о нашей находке и приведи его сюда.