Чеченца, сидевшего за Радуевым, убило той же пулей. На большой скорости УАЗик перевернулся. Оставшиеся в живых побежали в село. Радуев остался сидеть, держа отваливающуюся часть головы. Только через три часа его привезли в больницу. Врач сказал: «Он — труп!» Но операцию сделал. Тем временем кого-то похоронили, объявив, что погиб Радуев. На церемонии похорон только жена Радуева знала, что он жив, и что хоронят труп другого человека. А Радуев отправился в Германию. Где его собрали из кусков, вставили титановую пластину в череп, стеклянный глаз. В Лефортово Радуева уводят каждое утро часов в десять к следователю, где он читает все 126 томов своего судебного дела по нападению на Кизляр. К обеду его приводят в камеру. После обеда забирают опять к следователю, где он опять читает материалы дела. В бане, говорит Кусков, видно, что на теле Салмана живого места нет. Радуев не унывает, он даже в некоторой степени отдыхает в тюрьме. Поскольку на воле его день начинался с того, что ему приносили кипу заявлений от подчинённых — бойцов «Армии Дудаева». «Прошу выделить мне 50 долларов на замену карбюратора», «Прошу выделить 10 тысяч долларов, так как хочу жениться», а если не дашь, завтра пол-Чечни будет знать, что Радуев такой-сякой своих героев-солдат не поддерживает.

Эти, порой анекдотические, подробности, дают на самом деле представление о том, какого рода людям противостоит Русская Армия в Чечне. Басаев, давший указание снять на видео ампутацию ему ступни, Радуев, просидевший многие часы, поддерживая крышку черепа, имеют высокого качества воинский инстинкт. «Салман, вы воины Аллаха, идите и примите смерть!» — героическая фраза, несмотря на то, что принимать смерть они шли от наших русских солдат. И несли смерть и несут русским солдатам.

Средства массовой информации ничего не способны понять в таких ребятах как Радуев, Басаев, капитан Драган, как Аркан (недавно погибший), как Костенко (погибший в 1992 году), ибо журналисты живут среди обывателей, сами обыватели и пишут для обывателей. Для обывателя Радуев — отмороженный.

Чечены — небольшой народ, сделавший fighting instinct основной платформой национального характера. Поэтому у них fighting instinct встречается чаще. У них воины не только те, кто родился воином, но чеченское общество ещё и воспитывает воинов, производит их. Наше общество напротив — затаптывает и тех, кто родился с fighting instinct. Общество будущего, та цивилизация, которую мы желаем установить на месте того склизкого отвратительного безобразия, творящегося на территории России, должно будет проповедовать, пропагандировать, предпочитать и воспитывать fighting instinct. Не то что поддерживать огромную, ленивую, потную армию, бегающую за водкой через заборы, но создать возможности для применения fighting instinct тем, кто родился воином. Как я там писал в номере 151 «Лимонки» в «I have a dream…»? Вот как писал:

А для этого нам нужны будут в изобилии люди с fighting instinct. Те, кто его не имеют, будут заниматься другими вещами, правда менее почётными.

Существование таких неординарных народов как чечены, или вдруг вспыхнувшая иранская революция (опровергшая в 1980 году все теории «прогресса» и единой цивилизации), или движение талибов, или вдруг вооружённые отряды «Детей Бога», объявившиеся в Бирме, где крошечные близнецы Джонни и Лютер — лидеры этого крестового похода детей, — все эти явления вопиют и кричат: мир не хочет быть однородным! Он не однороден. Мир насильно загнали в кандалы и колодки западной цивилизации. Победы над цивилизацией алчных протестантских аскетов (так и вижу этих кащеев в костюмах, с гипертрофированными адамовыми яблоками) — возможны. Победы — есть, их будет больше. Мы развалим этот муравьиный холодный мир подчинения, люди с fighting instinct не перестали рождаться на планете.

Примечание: Как раз во время процесса описания пребывания генерала Радуева в камере № 101 я был прерван. Меня вынули из камеры и, как полагается, руки за спиной, провели коридорами к следователю майору О. А. Шишкину. Там меня ждали два моих адвоката и несколько следователей. У меня взяли образцы почерка, т. е. я написал два диктанта: на французском и на русском. Затем, в другом кабинете, огромный следователь калмык провёл очную ставку с обвиняемым по моему делу, с предателем Д. К. Войдя, я увидел на стуле сломленного бескостного человека из жидкой глины. Согласно Корану первый человек был сделан из глины. В нем как будто ни одной кости не осталось. Он был как червь. На меня он не только не смотрел. Всё его тело вытянулось от меня. В сторону вверх и вправо изогнулся, глаза как можно дальше от меня уводя. Ему бы хотелось, думаю, сидеть с коробкой на лице. Можно ещё сравнить то существо, которое я увидел, с отёкшей свечой. Он дал лживые, выгораживающие его глину показания. Глухим голосом зомби. Его, конечно, очень били и страшно запугивали в его городе перед доставкой в Москву. И он стал червем, этот близорукий парень, похожий на вечного студента, на первом съезде партии он сидел в бейсбольной кепке. Он писал в «Лимонке» смелые, героические статьи под псевдонимом «Опричник». И вот опричник лжёт, оговаривает председателя Партии, вождя, утверждает, что я, якобы, приказал ему найти и приобрести партию оружия. Опричник червем растекается по стулу. Человековедение — наука, в которой не перестаёшь удивляться.

Вернувшись в камеру вечером я продолжил писать о генерале Радуеве. И мне было стыдно, пусть и на дистанции, перед Радуевым со второго этажа из камеры 101, мне было стыдно в моей камере 24. Стыдно за червя опричника, у которого на месте живой глаз, которому не пришлось придерживать крышку черепа, полночи ожидая врача или смерти. Fighting spirit, воинственный дух чечена оказался выше fighting spirit члена НБП, а ведь я же их генерал, этих пацанов. Я винил себя, что не предупредил, что будут страшно бить «свои». К ночи я, впрочем, рассудил, что счёт у нас с чеченами ничейный. Ведь первые мои полтора месяца я делил камеру с мощным психопатом, который усиленно «кошмарил» меня. Сладострастно шипел: «Ты проклянёшь день, в который ты родился, тебя будут убивать медленно, тебя затравят, забьют, ты будешь языком лизать дальняк…» Я понимал, что ему обещали снять часть срока. После того, как его убрали, я узнал, что этого же персонажа подсаживали к чечену по фамилии Французов, замешанному в приготовлении взрывов, вот где, в каком городе не помню, он, кажется, подвозил гексаген. Французова психопат сумел «закошмарить». После ночи запугивания (психопат — как каменная глыба) Французов подписал чистосердечное признание — «чистуху». Так что в этом моральном поединке с чеченами выиграла НБП. Я-то перенёс закошмаривание, не сломался. Это всё fighting spirit и fighting instinct, ребята. Уже утром я с лёгким сердцем вернулся к генералу Радуеву, к описанию фрагментов его жизни со слов сокамерника, потому что подсчитал, что по fighting instinct у нас в тюрьме с чеченами счёт 1:1. Думаю, что вместе с Радуевым администрация изолятора меня никогда не посадит, дабы я не завёл знакомства с племенем с высоким fighting instinct.

Бизнес православной церкви переживает бум. Патриархия получила от государства, а также отсудила и отобрала у «мирян»: у организаций, у клубов, у заводов и складов — свою собственность. Собственности у РПЦ теперь завались. Модно стало воздвигать церкви и часовни. Я лицезрел сырую бетонную церковь даже в советском Железногорске, в атомном городе — бывшем Красноярске-26. Это туда станут сейчас возить для переработки на уникальном горнообогатительном комбинате, вырезанном в скале («У нас тут Восьмое чудо света!» — гордо заявил мне директор ГОК Жидков. «Пирамиды отдыхают!»), ядерные отходы со всей планеты. Отличное место для церкви! Рядом с адом.