— Выходит, информация всё же правдивая… — заключил Кит, сидящий с другой стороны от Катрин.

— Вот только это нихрена не означает, что это не ловушка и нас тут сейчас не ёбнут сразу, — пессимистично заметила замком, сидящая на переднем пассажирском сиденье.

— Если бы целью было наше устранение — нас бы уже давно убили, банально отловив по одному, вне работы, — заявил Луис, припарковав машину и тоже всмотревшись в толпу, что выглядит совершенно как обычная толпа людей. — На нас хватило бы даже одного подготовленного одержимого второго ранга — всё же мы всего лишь небольшой отряд обычных людей.

— За исключением одного… — не смогла не подметить замком.

Тем не менее, её никто не поддержал. Может, потому что им всё равно. А может, просто потому что не собираются показывать столь прямо отвращение ко мне из-за наличие у меня Дара.

— Сколько там времени? — спросил Луис, так как все наши электронные приборы мы отключили прежде, чем сюда ехать, чтобы нас никто не отследил.

— Пятьдесят четыре минуты, — ответил ему Кит, посмотрев это на своих механических часах.

— Хорошо. Пока, всё как и планировали.

— Вообще-то, мы планировали быть здесь уже в пятьдесят минут, — подметила замком. — Просто кое-кто опоздал… — вновь кинула она камень в мой огород.

— А потом кто-то дохуя пиздел, — не сдержавшись, заметил Луис, слегка подняв голос.

После этого все сразу затихли.

Однако, он явно не злился. Всё же очевидно, с помощью тех шуток девушки разбавляли обстановку и сами пытались успокоиться. Пускай они и профессионалы, что уже долго в этом деле, побывали во многих сражениях и пропитаны ненавистью к демонам и одержимым, но всё же… страх никуда не девается. Инстинкт самосохранения противиться нашему решению и заставляет искать внутри себя любую причину, лишь бы не идти в место набитое тварями, что могут убить тебя, а ты это даже осознать не успеешь, просто из-за разницы в физических возможностях тел. И ведь у меня ещё есть Дар. Что же испытывают они, простые люди, — мне даже трудно представить. Особенно, если вспомнить, что Луис, прежде чем мы сюда поехали, заставил всех нас написать прощальные письма с завещаниями…

И вспоминая об этом, я испытываю очень странные ощущения. Я и до этого отлично понимал, что далеко не бессмертен и во многом ещё жив, просто потому что мне откровенно очень сильно везло. Но всё же стоило мне взяться за написание прощального письма и завещания, как я… в один момент замер.

Сложно сказать, сколько в общем счёте я провозился с этим, только вот при этом… я так ничего и не написал. Просто не смог ничего из себя выдавить, сколько не пытался. Несколько раз начинал, но всё казалось неправильным. Поэтому, по итогу, так и сдал оба конверта Луисы пустыми…

Ещё некоторое время после этого мы просидели в машине в тишине, в ожидании нужного времени, и когда оно настало, Луис скомандовал:

— Начинаем операцию «Рассвет мрачной ночи»…

Выйдя из машины, мы все прошли к багажнику.

Луис открыл его, и следом за этим каждый из нас достал оттуда по чёрному кейсу. После этого мы поочерёдно надевали свою броню, впоследствии накидывая поверх неё ещё и специальные разгрузки с огромными тёмными плащами, пока остальные в этот момент продолжали осматриваться по сторонам и следить за происходящим у основного входа в здание.

Покончив же с этим, сразу после этого взяли оттуда же наше сегодняшнее оружие: у нас четверых это автоматы пять пятьдесят шестого на сорок пять калибра, а у Кита, — нашего снайпера на время этой миссии, — винтовка с калибром семь шестьдесят два на пятьдесят один.

И пока Кит в быстром темпе пошёл к заранее выбранной многоэтажки, дабы занять на ней свою снайперскую позицию, я спросил:

— Всего два магазина на каждого? — удивился я, уложив запасной магазин в один из карманов разгрузки.

— Тебе ведь уже говорили: антидемонические патроны очень дорогие даже для пистолетов, — объяснила мне замком, в очередной раз тщательно осматривая свой автомат. — А тут вообще калибр штурмовых винтовок, так что их цена ещё выше. У Кита вообще всего лишь один магазин из пяти патронов.

Только он даже их вряд ли выстрелит. Всё же исходя из нашего плана — он лишь при крайней необходимости откроет огонь. Основная же его цель — это передача нам информации о происходящем снаружи.

— Я мог достать больше, — заговорил Луис, передав мне одну из двух больших спортивных сумок, почти полностью забитых кое-чем, — просто в этом не было смысла. Наличие большого боезапаса может лишь подтолкнуть на глупость и поспешные решения. От нас же требуется в этой миссии всё сделать тихо и точно. Поэтому, как и договорились, ликвидируем лишь те цели, при уничтожении которых не поднимется шум. В остальных случаях — выжидаем момента, пока не появиться шанс что-то предпринять. И только если иного варианта не остаётся — используем эти винтовки.

Перехватив поудобнее сумку, я закинул её к себе на плечо.

— Пф-ф-ф… — фыркнула замком. — Сказал бы прямо: если дойдёт до использования винтовок на этом задании — считай, ты уже труп. Так что хорошо, если успеешь хотя бы винтовку перезарядить, не говоря уже о чём-то большем…

Луис на это промолчал, тем самым лишь подтвердив её слова. Вскоре после этого Кит вышел на связь, а его голос раздался в наушнике:

— Я на месте. Занимаю позицию.

— Принял, — ответил ему Луис. — Выдвигаемся, как и планировали.

Мы трое в ответ лишь слегка кивнули, после чего, разделившись на две группы, направились к двум выходам из здания: первое является стандартным пожарный выходом для всех — как раз на случай пожара в здании, а второе уже является специальным чёрным выход исключительно для персонала.

И через некоторое время, когда со стороны пожарного входа, куда направились Луис и замком, уже раздались тихие, приглушённые глушителями выстрелы, мы с Катрин всё ещё добирались сквозь ряды припаркованных машин до назначенного нам чёрного выхода. Это заняло ещё примерно семь минут, ибо находился он почти с другой стороны здания, а переходить на полноценный бег было нельзя, чтобы нам случайно кто-то не заметил в этой ночи. За это время на связь несколько раз успел выйти Луис, докладывая успехи по продвижению в здании и ликвидированию одержимых, и один раз Кит, когда Луис его попросил доложить о происходящем на улице.

Наконец же добравшись до входа, я передал винтовку и сумку Катрин, после чего, достав пистолет, нацепил на него глушитель. Однако, прежде чем стрелять по двум одержимым, что стояли на охране этого входа, я на всякий случай ещё несколько секунд осматривался по сторонам. Это нужно, чтобы убедиться в том, что кроме этих двоих тут более никого не было, а ещё, что нам известно о всех имеющихся камерах, которые, естественно, тоже нужно уничтожить.

Убедившись в том, что можно стрелять, я чуть сильнее выглянул из-за машины и, — испытывав в этот момент прилив этого состояния, когда эмоции резко отходят на второй план, — почти моментально прицелившись, нажал на спусковой крючок, сделав первый выстрел. Прозвучал, пускай и несколько смягчённый глушителем, но всё-таки достаточно громкий выстрел, а уже в следующий миг одна единственная камера у этого входа была уничтожена прилетевшей в неё пулей. Тем не менее я и не думал расслабься. Ещё до того, как пуля долетела до своей цели, я начал переводиться на следующую цель, которая только и успела слегка дёрнуться прежде, чем её голову насквозь пробила следующая выпущенная мной пуля. Третья цель попыталась рефлекторно убежать из-под огня, однако всё, что она успела — это, развернувшись, сделать пару шагов прежде, чем пуля попала ей ровно в левый висок, в конечном счёте так же пробив голову насквозь.

На мгновение поддаюсь ощущению, как впитываю в себя нечто эфемерное из тел своих жертв, и сразу же после этого докладываю:

— Охрана и камера устранены, продвигаемся к зданию.

И хоть ответа я никакого на это не получил, но знал, что меня все услышали.