— А ты, на удивление, не столь далёк от мира искусств, как я и изначально думала, — сказала Алиса, стоило нам выйти из театра.

— А если, не увиливая, говорить прямо, то… я не такой уж варвар, которым ты меня представляла? — не сдерживаясь в ухмылке, спросил я.

Негромко фыркнув, нерасторопно идя вперёд с горделиво поднятой головой, она заявила:

— Я такого не говорила.

— Ну да, эвфемизмы удобная штука…

— А если серьёзно: откуда у тебя эти познания о мире искусств? Ты ведь совершенно не похож на человека, который таким увлекается, но при этом же, по какой-то причине, довольно-то много знаешь об этом. Я даже удивилась сначала.

— Значит, всё же принимаешь меня за необразованного варвара. Хм… может, мне тогда и вести себя стоит соответствующе? Ну, не сдерживаясь.

— А, так это ты ещё так сдерживаешься? — неожиданно подхватила она. — Ты ведь только и делаешь всё время, что пялишься на меня своим похотливым взглядом с очевиднейшими мыслями.

— О, ну раз так, то давай покажу, что будет, если не буду сдерживаться… — и произнеся это, потянулся рукой к её попке.

Но, конечно же, не было ей пройдено и половины пути, как Алиса тут же отбила её своей рукой, сказав слегка поднятым голосом:

— Ты что, совсем животное? Тут же люди!

— Я шучу — это во-первых. А во-вторых, какая нам разница? — спросил я, взявшись одной рукой за надетые на мне большие круглые очки, а второй за чёрную маску, находящуюся прямо под ними.

Ещё помимо этого на мне надета чёрная бейсболка, чтобы скрывать волосы, их цвет и причёску. А завершает же образ — будничная оверсайз одежда, скрывающая собой большую часть моего тела. В общем, это самый обычный, что ни на есть, так называемый, «аэропортский стиль». И конечно же, у Алисы всё примерно то же самое, разве что — в чуть более женственном варианте.

Почему же мы так одеты, если пошли в театр, куда принято идти в классическом стиле, состоящем из строгого костюма для мужчины и прекрасного платья для девушки?

Ответ на это крайне прост: иначе бы мы не могли пойти вовсе. По крайней мере, вместе. Всё же с официальной точки зрения наша разница в статусе никуда не делась, и если кто-то увидит Алису на свидании с таким, как я, — у неё и её рода появятся серьёзные проблемы. А как следствие, эти проблемы сразу же затронут и меня. Вот и выходит, что аэропортский стиль, скрывающий почти всё тело, — это единственный, который подходит нам для совместных выходов куда-то.

— Даже так! Совершенно нередки случаи, когда и подобные меры не помогают!

— Ну в этом случае появляется «в-третьих».

— А?..

— Если нас всё же распознают, то какая уже будет разница, как мы ведём себя в обществе?

— Ужас… Даже думать об этом не хочу…

— Тогда почему всё же согласилась сходить со мной в театр?

— Ну… — мило замялась она, — подумала, что ты прав, и мне действительно было бы неплохо, наконец, развеяться. Всё же с того случая уже, считай, как целый месяц прошёл. Да и город почти в то же самое время наполнился агентами из Имперской спецслужбы из-за того громкого, ночного дела ГБР по делам демонов и одержимых. А после их появления тут так резко воцарилась такая тишина со спокойствием, что отец мне даже вновь разрешил гулять без телохранителей, а то с ними… в общем, это вообще не то.

Ну, в каком-то плане, исходя из небольшого личного опыта, я её понимаю. Телохранители — это, как по мне, про ту самую безопасность, которая идёт абсолютно всегда наперекор с удобством. Впрочем, лучше испытывать это самое небольшое неудобство, чем позже гнить мёртвым в земле. Или даже чего похуже…

— Кстати, не уходи от темы! Ты так и не рассказал…

— Нам сюда, — перебил я её, указав на поворот налево.

— А? — удивилась она. — Хорошо, — следом зачем практически сразу же продолжила: — В общем, ты так и не рассказал, почему разбираешься в искусстве!

— Ну, я это и не скрываю особо. Всё дело в роде Агнэс. Я жил и рос с ними, как член их семьи. А у большинства аристократов есть некая тяга к искусству. В конкретно этом случае — она проявилась лишь у одного члена их рода. Тем не менее, лет до пятнадцати-шестнадцати жили мы достаточно дружно, а потому если куда-то хочет идти один — значит, вместе с ним туда идут и все остальные. И естественно, никакие отмазки не принимались.

— Этот «один» — это ведь ты сейчас про Кевина Агнэс?

— Ага, именно про него. Смотрю, он действительно столь популярен в высшем свете, как я и думал.

— Думаю, он популярен даже больше, чем ты думаешь.

— Ну, учитывая, как он держит себя в обществе — оно и неудивительно.

— «Держит»? Ты же не имеешь ввиду, что он на самом деле совсем другой?

— Нет, не имею. Однако уверен, что раскройся хотя бы часть его настоящей личности — он был бы уже не столь популярен.

Может, Кевин и действительно очень умный, добрый парень, но всё же… как ни крути, а он далеко не самый смелый парень. А мужественность в реалиях высшего света — это очень важный фактор, играющих роль буквально в любом аспекте жизни аристократа. Так что его стратегия минимально появляться в обществе, засесть за учёбу и неторопливо вливаться в бизнес своего рода — вполне себе хороший вариант. Может, даже самый лучший из имеющихся.

Впрочем, я бы сам вряд ли смог так жить.

— Это ты о чём сейчас?

— А вот это я уже рассказать не могу при всём желании. Даже не будь у меня долга перед его семьёй — он мне всё равно, считай, как родной брат.

— Пф-ф-ф… ну и не больно-то хотелось…

— Нам сюда, — остановившись, указал я рукой на вход в ресторан.

И наблюдая за её удивлённой реакции, пока она пыталась подобрать подходящие слова, подошёл к двери и приоткрыл её для неё. Так ничего и не сказав, успокоившись, она прошла внутрь, а я следом за ней.

— Слушай, — тихо начала она, — ты, наверное, не знаешь, но этот ресторан очень популярный. Так что вряд ли тут сейчас будут свободные места.

Ничего не ответив ей, я подошёл к респешену. А за ним находиться достаточно милая девушка лет двадцати трёх с яркой, но очевидно самой обычной, наигранной улыбкой, свойственной всем людям в такой сфере.

— Добрый день, дорогие гости, — моментально поздоровалась она с нами. — Могу я вам чем-то помочь?

— Добрый день. Столик на имя Микаэла Мёрфи.

— Одну минутку, — и произнеся это, слегка наклонилась, взяв планшет, по которому впоследствии сделала несколько быстрых, отточенных кликов. — Третий кабинет со столиком на двоих, всё верно?

«Кабинетами» в подобных ресторанах называют либо целую отдельную комнату, либо же, как минимум, отгороженную занавесками секцию. В общем, главный смысл этого — небольшая территория, где посетителей не будут никак тревожить другие посетители. В нашей ситуации, для нас двоих, — это единственный способ побыть в подобном публичном месте, будучи уверенным, что после из-за этого не возникнут проблемы.

— Да, всё верно.

— В таком случае, прошу за мной, — с максимально учтивым тоном сказал только что подошедший к нам откуда-то слева парень.

Ну а после этого он провёл нас к нашему кабинету. Зайдя в него мы сели, наконец заимев за этот вечер первую возможность снять с себя маску, очки и бейсболку.

— Что-то принести сразу? — поинтересовался парень-официант.

— Нет, — сразу ответил я.

— Эм… тоже нет, — вновь несколько замялась Алиса.

— Хорошо. Тогда я зайду чуть позже. Либо же, если определитесь раньше, можете заказать по этим планшетам, — указал он рукой на те два планшета, что лежат возле нас.

— Хорошо.

После этого он кивнул и вышел из кабинета. И стоило ему закрыть дверь, как…

— Что происходит⁈ — сразу же вскрикнула Алиса. И увидев, как я в непонимании на неё смотрю, она объяснила: — Мы же не договаривались на ресторан! Мы обсуждали только поход в театр!

— Если переживаешь насчёт денег, то я заплачу, как и за театр.

— Да не в этом дело!