— Твой профиль мне известен. Могу напомнить, чем ты была до…

— У тебя есть отвратительная черта, Орсон. Ты никогда не признаешь своих ошибок. Ты убежден в своей непогрешимости. Ты и сейчас отстаешь от своих противников на несколько шагов, потому что не смотришь вперед. Все ищешь виноватых. Ты до сих пор не знаешь, с кем воюешь. Один ошибочный шаг вызывает следующий, столь же ошибочный. Ты недооценил Сида. Гиш прекрасно понимал, что как только он отдаст тебе доклад — свой единственный козырь, ты его уничтожишь. Идея с шантажом изначально была обречена. После неуда чи ты бросился в другую крайность и вызвал наемников из Чикаго. И что же? Я раскрыла перед тобой все карты Майло, но и здесь у тебя ничего не вышло. Твои наемники не сумели подобрать то, что им выбросили под ноги.

— Никто не знал, что Майло привлечет к этому делу несколько человек. Ты тоже не догадывалась об этом.

— Мне это стало известно к шести утра. И я тебе тут же об этом сообщила. Если Гиш узнает, что ты остался ни с чем, у него вырастут крылья.

— Подрежем. У меня его сын.

— Ты думаешь, если ты отвез мальчишку к этому живодеру, то решил проблемы с мэром?

— Гиш не станет предпринимать никаких мер, пока жизнь сына находится в опасности.

— Нет, Орсон. Ты все еще ловишь журавля в небе. Ты не сознаешь той опасности, что нависла над тобой… Ты банкрот, но боишься признать это.

Стилл вскочил с места, его щеки тряслись, глаза налились кровью.

— Заткнись! Что ты понимаешь?! За мной стоит сила, власть, деньги! Меня никто не сможет сокрушить. Я всех смету, кто встанет на моем пути… А ты?! Если ты решила отскочить в сторону, то я выброшу тебя на улицу — туда, где когда-то подобрал!

— Не пили под собой сук, дорогой. Ты мно-гиx разогнал и остался один. Я уже пять лет пляшу под твою дудку. Ты решал, что я должна Делать, с кем спать, за кого выходить замуж. -о ты мне не можешь приказать думать так, как угодно тебе. Лучше бы тебе прислу шаться к моим словам. Никто не станет давать советы «великому Стиллу», когда он споткнулся. Зато ножку подставят с удовольствием. И не стоит на мне срывать злость. Я слишком дорого плачу за свое благополучие и не заслуживаю упреков. Опомнись и соберись с мыслями. Прекрати наживать себе врагов. Я стерплю, а другие нет. Ты думаешь, я не заметила, как был взбешен твой чикагский боевик?

— Он солдат, и больше никто.

— Такие люди любят называть себя солдатами, но не любят, когда это делают другие. Он солдат, но не оловянный. Ты же хочешь всех выстроить в один ряд и тут же пожертвуешь каждым из них. Для тебя все они — пешки. А здесь нужны сильные фигуры, нужна продума нная тактическая игра.

— Я не силен в шахматах. Что ты предлагаешь?

— Убрать с поля виновника торжества. Нет мэра Сиднея Гиша — нет доклада! И не делай глупостей. Ребенок в твоих руках, но это не самый сильный козырь. Используй чужие руки. Руки губернатора. Ты и твои соратники посадили его на престол. Пора расплачиваться.

— Уолтер Эндрюс? Я о нем не подумал.

— Только он имеет достаточно силы, чтобы надавить на мэра. Только он способен отстранить Гиша от работы и назначить новые выборы. Только он может вызвать Гиша к себе, не учитывая состояние здоровья мэра.

Стилл залпом выпил шампанское, стоящее возле Энн Гиш.

— Пожалуй, это здравая мысль. Надо подумать.

— Думай, дорогой, но не забывай, что люди по ту сторону баррикад тоже умеют думать. Уверяю тебя, они не теряют времени.

Стилл притих, словно ему ввели успокоительное. Он слабо улыбнулся, взял женщину за руки и поднял с кресла.

— Мата Хари, говоришь? Нет. Ты умнее. Стилл обнял ее за талию и притянул к себе. Женщина ни на секунду не сомневалась в наигранности и фальши этого проявления мужской нежности. Она не верила в этого человека, но вынуждена была подыгрывать ему.

2

Шикарный "Шевроле остановился у центрального входа отеля «Эмпайр». Мальчишка лет тринадцати, в униформе, видел через окно, как из машины вышел высокий крепкий мужчина в кошмарно помятом и грязном костюме. Он взял с заднего сиденья портфель, который в его ручищах выглядел не больше спичечного коробка, и осмотрелся. Непонятно кого он хотел найти в такую рань. Затем мужчина склонился над дверцей и что-то сказал девушке, сидевшей за рулем. Та включила двигатель и отъехала на стоянку. Было ясно, что на эт ом клиенте ничего не заработаешь.

Элжер вошел в просторный холл. Посетителей и постояльцев в этот час здесь было немного. Некоторые сидели в креслах и изучали ночные выпуски газет, другие направлялись в бар на первый завтрак, кто-то стоял у стойки и разговаривал с дежурным. И все же — не так уже мало ранних пташек, если хорошенько присмотреться.

Мальчик видел, как вошедший, разинув рот, с любопытством осматривает холл. «Ну и ви-дик!» — подумал посыльный, но решил все же подойти. Все равно делать нечего.

— Ваш багаж в машине, сэр?

— С чего ты решил, что у меня есть машина?

— Черный «шевроле» пятидесятого года выпуска. Ваша подружка отогнала его на стоянку.

— Молодец, хорошо знаешь свое дело. Но профессионалы хорошо и требуют за свой труд, не правда ли?

Мальчик усмехнулся. Этот тип даже на легавого не тянул. Те сразу берут быка за рога. Лицо мальчишки показалось Элжеру очень взрослым.

— Ты все понимаешь, парень. Пусть тебя не смущает мой вид. Я найду пять долларов, если ты меня как следует обслужишь.

— А не получится так, что вы в самый последний момент их потеряете? Знаете, бывает. То карман дырявый, то бумажник на вилле оставил…

Элжер достал пятерку и показал мальчишке.

— Лицо Линкольна мне нравится больше, чем Вашингтона.

— Я подарю тебе его портрет, если ты его отработаешь. Начнем с главного. Ты дежурил прошлой ночью?

— Да. Сутки заканчиваются. Если я вас правильно понял, вас интересует убийство?

— Правильно понял.

— Человек, которого убили, был вашим приятелем?

— Интересно, как это ты догадался?

— У вас одинаковые портфели. С такими ходят в школу.

— Чует мое сердце, придется расстаться с пятеркой. Ну, давай по порядку.

— Ваш друг приехал в шесть утра. Я его запомнил потому что так рано к нам не приезжают, а потом была моя очередь обслуживать приезжающих. Нас двое дежурит по утрам. Одни клиент мой, следующий напарника, а сколько вещей у гостей, не имеет значения. Нет ве щей, значит остался без чаевых. Так вот, у вашего друга, кроме портфеля, ничего не было. Я спросил его, когда он вошел, есть ли у мистера чемодан, но он уже направился к администратору. По дороге оглядывался. Все в окно смотрел за машину, наверное, бесп окоился. Серебристый «меркурий» последнего выпуска. Классная тачка.

— Дальше?

— Снял номер и отправился в бар.

— Бар уже работает в это время?

— Бар у нас не закрывается. Как только он исчез, к отелю подъехал черный лимузин. Там сидели двое. Шофер остался, а второй зашел в вестибюль. Моему напарнику тоже не повезло. У этого джентльмена вообще не было никакой поклажи. Он вроде вас, стоял и озира лся по сторонам. Тут ваш приятель вышел из бара с Молли.

— Кто такая Молли?

— Местная конфетка. Не дает скучать постояльцам, если тем делать нечего. Они прошли к лифту и поднялись наверх. Этот тип, который из лимузина, не спускал с них глаз а потом уставился на табло лифта. И я посмотрел. Загорелась цифра «20». Тут меня подозва л мистер Лоусхол и сказал, чтобы я поднялся в 356 номер за вещами и отвес их вниз.

Элжер посмотрел в сторону стойки администратора. Лысый худощавый тип в белом смокинге что-то записывал в регистрационный журнал.

— Это и есть Лоусхол?

— Да. Противный тип. Вы с ним поосторожней. В случае чего, он тут же вызывает гориллу Тома.

— Гориллу?

— Так все зовут местного детектива. Обычный вышибала и пьяница.

— Все ясно. Маленькая деталь: мой приятель зашел в бар с портфелем?

— Зачем? Такие вещи оставляют.в камере хранения у мистера Лоусхола.