Если бы не тревожность, исходящая от майора, то атмосфера была прямо-таки сонливая. Я почти видел, как от его лысой макушки идёт испарина.

Майор приглаживал остатки волос по бокам и поправлял пуговицы на форме — растущее пузо не давало ему нормально застегнуться.

— Обстановка неспокойная, бойцы дежурят дольше, чем обычно. Участились нелегальные переходы границы и нападения. Я передавал Игорю Николаичу об этом, но пока что подвижек мало, — он повернулся к нам.

— Да, на границе стало опасней, — негромко констатировал Ярослав.

— Не то слово, — Давыдов покачал головой. — Я не привык жаловаться, но такие изменения за последние пару месяцев не могут не напрягать.

Командир прокашлялся. Он очень уж хотел, чтобы, вернувшись домой, Ярослав надавил на отца и продвинул идею увеличить финансирование заставы. Давыдову бы очень хотелось видеть больше денег. Всем хотелось бы видеть больше денег, господин майор.

Застава хоть и находилась на самой границе, но никак не обделялась ресурсами и финансами, помимо князя Орлова сам император не жадничал средств на охрану дальнего предела.

Благодаря нашей подготовленной гвардии эта часть границы постоянно контролировалась на высоком уровне и то, что сейчас вытворяли маньчжуры, выходило из обыденности майора.

Давыдов уселся за стол. Над его головой только тучи не клубились, насколько он был напряжён.

— Я думаю, что мы приехали вовремя, — Ярослав попытался разрядить обстановку. — Мы возглавим ночной дозор, разделимся, часть бойцов сможет отдохнуть и восстановить силы.

Я хмыкнул — обычно брат старается меня во всём прикрыть и, так сказать, не перегружать работой, а сейчас хочет доверить мне командование отрядом в дозоре. Это приятно удивляло.

Пока Ярослав и майор обсуждали план дозора, я снова возвращался мыслями в лабораторию и к своей миссии.

Мне повезло оказаться в княжеской семье императорской крови, а значит, я могу попасть ко двору, хотя пока что план только-только начал обрисовываться.

Рефлекторно я поднял руки и осмотрел ладони, будто мог найти на них ответы. Относительно короткий путь — лейб-гвардия Его Величества, но мне нужен четвёртый ранг. На шестом и пятом рангах ни один синергент не может создавать — приходится пользоваться тем, что есть. Резонанс между собственной силой и эффективностью окружения на низких уровнях слишком мал.

Я, точнее, нынешнее моё тело, обладало способностью управлять льдом и снегом, но во всей красе я мог показать себя только зимой, и где сейчас мне взять снег и лёд? Пока что резонанс энергии тела и льда со снегом был самым эффективным из моих навыков.

На пятом ранге я уже научился понижать температуру воды, но до стабильного льда я доводил её состояние редко.

Никакая часть заблокированной памяти не подсказала мне, что можно не делать упор только на лёд и снег, но попробовать создать энергию с другими явлениями. Это было сложно, но всё-таки реально.

Синергент способный создавать резонанс с несколькими явлениями и стихиями ценился, как драгоценность, хоть каждый из таких находился под усиленным контролем.

Все синергенты мира и сейчас, и в будущем, делились на Разрушителей и Созидателей. Орловы тоже являлись Разрушителями, но у меня была небольшая способность к самоисцелению, что всех удивляло — это обычно могли только Созидатели, но они исторически были намного слабее и ограниченнее.

Хотя, как сказать, исторически — столетия родовых связей, осознанная евгеника позже, изучение возможностей генетики. Всё это привело к элите из обладателей «магического» гена.

Семья старалась не говорить о моей способности к самоисцелению, чтобы не пошли ненужные слухи.

Система рангов была довольно гибкой, да и среди Созидателей появлялись очень сильные щитовики и целители, только вот, что старые рода, что новая корпоративная элита, считали их вторым сортом.

Хотя какие могут быть слухи на отшибе государства, куда ни то, что Александр Михайлович, но даже князья и бароны помельче не особо заезжали.

Теперь же я понимал, что способность самолечения мне заложили при создании клона цесаревича, в помощь, так сказать, сейчас у меня не было подробного списка модификаций нового тела, а в памяти отложилось не всё.

В моём будущем существовали не только модификанты — усиленные технологиями синергенты, но и суррогаты — те, кому вживляли ген на этапе формирования эмбрионов.

Если ты родился без нужного гена, то, скорее всего, и не увидишь в жизни ничего достойного.

— Ты всё понял? — Ярослав, сидящий в кресле у стола, повернулся ко мне.

— Я прослушал, — честно ответил я, опуская руки. — Задумался, прошу меня извинить.

Брат только вздохнул, кратко пересказал мне план маршрута и точки, где следует быть наиболее внимательным.

***

Мы всё-таки разделились, хотя я до последнего считал, что Ярослав в конце концов передумает. Чтобы не терять время и сохранить манёвренность мы прыгнули на хорошо проходимые горные мотоциклы.

Сколько бы раз ни ездил на подобных, каждый раз хотел увезти один из них домой — в Шимановск. Когда вырвусь в Санкт-Петербург, куплю себе мотоцикл там — мобильней, чем на машине.

Мне придётся действовать как можно быстрее, при этом излишним нахрапом не вызвать подозрений и вопросов. Задание не включало в себя посвящать кого-то в то, кто я на самом деле такой, а значит, пока что у меня не будет доверенных лиц, но и этим можно будет разобраться.

Расчёты «Астры» были подготовлены для того сценария, в котором я попал в императорскую семью — примерные изменения в пространственной ткани, последствия. Отряду Сигма были даны установки и пути корректировок.

Я знал, что у напарника точно были и аварийные сценарии, возможно то, что я стал Станиславом Орловым, было прописано в одном из них. Мне аварийные сценарии давали тезисно, так как в новом теле и без пробуждения памяти я ничего не мог бы сделать.

К тому же, если бы я знал все предполагаемые ветки развития ситуации, это могло повредить структуру пространства, в которую мы и так нехило вмешивались за многие годы.

Я сверился с электронной картой, прикреплённой на приборной панели — мы вышли на маршрут. Хоть дождь и прекратился, но грунтовка под колёсами вела себя не совсем хорошо. Дорогу приходилось контролировать жёстче.

За мной следовало пятеро гвардейцев, почти мой отряд Сигма, только этих ребят я толком и не знал. Перед выходом на маршрут меня осведомили в общих чертах о способностях и обязанностях гвардейцев группы.

Я не привык работать с такой куцей информацией, но почему-то казалось, что Ярослав очень хочет окунуть меня в несколько стрессовую ситуацию. Это было даже предсказуемо.

Брат часто говорил, что я должен оставаться опорой для матери, хотя, признаться честно, с ней у меня так и не получилось сблизиться. Елизавета Алексеевна всю мою жизнь была отстранённой и меланхоличной.

Я коротко мотнул головой — если я физически оказался в семье князя Орлова и это не вызвало ни у кого вопросов, значит, был другой, настоящий ребёнок. А куда делся он?

Противным ощущением под кожу забралось понимание — если кто-то и знает ответ на этот вопрос, то это Сигма-2 или же сам князь Орлов. Даже в голове такое предположение звучало слишком странно, но я решил оставить об этом мысленную «зарубку».

Небо заволокли тучи и следить за обстановкой приходилось с помощью очков с функцией ночного видения — фары мотоциклов освещали только дорогу перед нами, свет сильно сжирал высокий и густой лес вокруг. Деревья и кусты жались к дороге так, что создавали над головами тёмную арку тоннеля.

Вокруг стояла тишина и пахло хвоей после дождя, ветер нет-нет колыхал ветки деревьев. На изготовке у меня были не только собственные силы, но и дробовик, а это, надо сказать, прибавляло спокойствия.

В нескольких метрах от дороги в кустах что-то зашевелилось — прокралось лёгкой тенью, затихло.

Я притормозил и поднял руку, давая команду бойцам быть наготове. Жестом отправил одного из гвардейцев осмотреть место, что там, остальным в гарнитуру рации приказал следить за окружением.