В тот же миг Карторис был у него на спине, направляя его к большим воротам, ведущим со двора через большое здание к проспекту.

Другой самец, все еще издавая пронзительные крики, последовал за своим товарищем. На обоих тотах не было уздечек, так как эти страшные животные управляются внушением — если они вообще управляемы.

Даже в руках громадных зеленых людей поводья казались бы совершенно бесполезными против бешеной свирепости и неслыханной силы тотов, ими руководит страшная сила телепатии, так хорошо знакомая жителям Марса, которые таким способом руководили более примитивными обитателями своей планеты.

Карторис с трудом довел двух животных до ворот, где, спрыгнув, поднял щеколду. Затем тот, на котором он приехал, прислонился своим могучим плечом к дощатым створкам, сделанным из скида, толкнул их, и человек и двое животных стали тихо пробираться к краю площади, где прятался Кар Комак.

И вот тут Карторису пришлось столкнуться с новой трудностью — надо было заставить подчиниться второго тота. Так как Кар Комак никогда раньше не ездил ни на одном животном, работа эта казалась безнадежной. Но наконец стрелку удалось забраться на скользкое тело тота, и опять дикое животное, мягко ступая по поросшей мхом улице, направилось к открытому морскому дну рядом с городом.

Всю эту ночь, следующий день и еще одну ночь они ехали на северо-восток. Не было заметно никаких признаков погони, и на рассвете второго дня Карторис увидел вдалеке вьющуюся ленту больших деревьев, которые отмечали один из длинных водных путей Барсума.

Они немедленно оставили своих тотов и приблизились к обрабатываемому району пешком.

Карторис, кроме того, снял с себя металлические украшения и все прочие вещи, которые помогли бы распознать в нем жителя Гелиума, так как он не знал, какой нации принадлежит водный путь, а на Марсе всегда лучше каждого человека и каждую нацию принимать за потенциальных врагов, пока не убедишься в обратном.

Была середина дня, когда они наконец вышли на одну из дорог, пересекающих обработанные районы на определенном расстоянии, соединяя безводные пространства по обе стороны с большой белой дорогой, проходящей через них от одного конца до другого обширных возделанных земель.

Высокая стена, окружавшая поля, служила и защитой от внезапного набега зеленых орд, и для того, чтобы оградить домашних животных и людей на фермах от свирепых бенсов и других плотоядных зверей.

Карторис остановился перед первыми воротами, к которым они подошли, и начал колотить в них, чтобы их впустили. Молодой человек, открывший ворота, гостеприимно приветствовал их, хотя и посмотрел с удивлением на белую кожу и рыжие волосы воина-стрелка. Выслушав короткий и неполный рассказ об их побеге из Торказа, он пригласил их войти к себе в дом и приказал слугам приготовить для них еду.

Пока они ожидали в приятной, с низким потолком, гостиной фермерского дома, когда им приготовят еду, Карторис вовлек хозяйку в разговор с целью установить ее национальность и узнать таким образом, под чьим покровительством находится водный путь, к которому привели их обстоятельства.

— Мой муж — Хал Вас, — ответила хозяйка, — он сын Вас Кора из Дузара, знатного человека свиты Астока, принца Дузара. В настоящее время является дваром (капитаном) дороги, проходящей в этом районе.

Карторис был очень рад, что не открыл себя, так как, хотя он и не знал, что за это время произошло в Гелиуме и что Асток был единственным виновником всех его несчастий, он хорошо знал, что жители Дузара не питают к нему особой любви и что ему не приходится надеяться на помощь во владениях Дузара.

— А кто ты такой? — спросил пришедший Хал Вас. — Судя по внешности, ты человек военный, но я не вижу знаков различия на твоем снаряжении. Может быть, ты _п_а_н_т_а_н_?

В настоящее время пантаны — солдаты фортуны — бродят по Барсуму, и это привычная картина для планеты, где большинство людей любит сражаться. Они предлагают свои услуги там, где идет война, а случайные короткие промежутки, когда не происходят военные действия между красными нациями, они проводят, присоединяясь к бесчисленным экспедициям, которые постоянно снаряжаются против зеленых людей для защиты водных путей, пересекающих самые дикие части планеты.

Когда их служба кончалась, они снимали воинские знаки принадлежности нации, которой они служили, пока не находили нового хозяина. В это время они не носили знаков различия, об их профессии красноречиво свидетельствовали их изношенная в боях одежда и нетускневшее оружие.

Предположение было удачным, и Карторис ухватился за возможность, позволяющую дать о себе удовлетворительное объяснение. В нем, однако, был один недостаток. Во время войны пантан, оказавшись во владениях пребывающей в состоянии войны нации, был вынужден надевать знаки различия этой нации и сражаться вместе с ее воинами.

Насколько знал Карторис, Дузар не был в состоянии войны с другими нациями, но никогда нельзя точно представить, когда одно красное племя бросится на своего соседа, хотя великий и могучий союз во главе с его отцом, Джоном Картером, продолжительное время смог поддерживать мир на большой территории Барсума.

Приятная улыбка осветила лицо Хал Васа, когда Карторис рассказал о роде их занятий.

— Это хорошо, — воскликнул молодой человек, — что вы пришли сюда, так как здесь вы скоро найдете себе службу. Мой отец, Вас Кор, прибыл сюда, чтобы собрать силы для новой войны с Гелиумом.

Тувия из Птарса, сражаясь с охваченным страстью Иавом, бросила быстрый взгляд через плечо на лес, откуда доносилось свирепое рычание. Иав тоже оглянулся.

То, что он увидел, наполнило сердце каждого мрачным предчувствием. Это был Комал, бенс-бог, бежавший к ним с раскрытой пастью.

Кого он выберет своей жертвой? Может быть, обоих? Им не пришлось долго ждать, и хотя Иав пытался держать девушку между собой и ужасными клыками, огромный зверь набросился на него.

Иав, крича, попытался рвануться к Лотару, толкнув Тувию в пасть к людоеду. Но его сопротивление продолжалось недолго. В одну секунду бенс оказался на нем, разрывая его горло и грудь с демонической яростью.

Девушка была около них через мгновение, но ей с трудом удалось оторвать свирепое животное от его жертвы. Все еще рыча и бросая голодные взгляды на Иава, бенс наконец позволил увести себя в лес.

Со своим огромным защитником Тувия отправилась вперед искать проход в скалах, чтобы попытаться совершить, казалось, невозможное — достичь далекого Птарса, пройдя более семнадцати тысяч заадов по жестокому Барсуму.

Она не могла поверить, что Карторис умышленно покинул ее, и поэтому продолжала искать его, но когда она прошла слишком далеко на север в поисках туннеля, она разминулась с юношей, в то время как он возвращался за ней в Лотар.

Тувия из Птарса не могла точно определить то место, которое занимал принц Гелиума в ее сердце. Она не могла признаться даже себе самой, что любит его, и все же разрешила ему обращаться к себе с таким выражением нежности и обожания, к которым девушка оставалась глухой, когда их произносили все, кроме ее мужа или жениха, — "моя принцесса".

Кулан Тит, джеддак Каола, с которым она была обручена, снискал ее восхищение и уважение, но не более. Подчинилась же она желанию отца из-за обиды на то, что красный принц Гелиума не воспользовался своим преимуществом во время посещения дворца ее отца, чтобы просить ее руки, чего она ожидала с того далекого дня, когда оба сидели вместе на скамье в великолепном саду джеддака, украшавшем внутренний двор Салензия Олла в Кадабре.

Любила ли она Кулан Тита? Она храбро хотела поверить, что любила, но все это время в наступающей темноте ее глаза пытались отыскать фигуру стройного молодого воина с черными волосами и серыми глазами. И у Кулан Тита были черные волосы, но глаза его были карие.

Почти совсем стемнело, когда она нашла вход в туннель. Девушка безопасно дошла до холмов, и здесь при ярком свете двух лун Марса, она остановилась, чтобы обдумать свои дальнейшие действия.