В этот момент я еще раз обернулся и заметил, что глаза, находившиеся за моей спиной, блеснули и бросились ко мне. Я повернулся к ним, чтобы встретить нападение; остальные три пары быстро устремились ко мне с другой стороны; но я твердо решил преследовать первую пару глаз, чтобы, по крайней мере, покончить с одним из врагов и избавиться от необходимости защищаться с двух сторон.

В коридоре не было слышно ни звука, кроме моего собственного дыхания, но я знал, что три неведомые существа почти достигли меня. Глаза передо мной уже не отступали так быстро; они были от меня почти на расстоянии меча. Я размахнулся, чтобы нанести последний удар, и почувствовал тяжелое тело, навалившееся на меня сзади. Что-то холодное, влажное и скользкое сдавило мне горло. Я пошатнулся и упал.

Я пролежал без памяти не больше нескольких минут, но все же я не знал, сколько был без сознания, так как очнувшись, увидел что в коридоре стало светло и что глаза исчезли. На мне не было признаков повреждений, исключая легкого ушиба, так как, падая, я ударился о каменные плиты.

Я вскочил на ноги, чтобы узнать, откуда исходит свет. Оказалось, что навстречу мне продвигается отряд зеленых людей, состоящий из трех человек, один из которых держал в руках факел. Они еще не успели заметить меня, так что я, не теряя времени, проскользнул в первый встречный проход.

На этот раз, однако, я не отошел так далеко от главного коридора, как в тот раз, когда потерял Тарс Таркаса и его провожатых.

Отряд быстро приближался к устью прохода, у стены которого я притаился. Когда они прошли мимо, я вздохнул с облегчением. Они меня не заметили. Но, что лучше всего, этот отряд оказался тем самым, за которым я проследовал в погреб. Он состоял из Тарс Таркаса и его трех конвойных.

Я пошел за ними до камеры, где они держали великого тарка прикованным к стене. Двое стражей остались снаружи, в то время как человек с ключами вошел вместе с тарком, чтобы одеть на него оковы. Двое оставшихся в коридоре медленно направились к спиральной лестнице, ведущей в верхние этажи, и через минуту скрылись из виду за поворотом.

Они воткнули факел в отверстие у двери, так что его лучи освещали одновременно и камеру, и коридор. Убедившись, что оба стража ушли, я подошел к камере, с вполне разработанным планом действий.

Хотя мне было неприятно выполнять то, на что я решился, но, поскольку целью моей было вернуться в наш маленький лагерь на холме вместе с Тарс Таркасом, для меня иного выхода не было.

Крадясь вдоль стены, я вплотную подошел к двери и встал за ней, обеими руками занеся мой длинный меч, чтобы одним взмахом рассечь черен тюремного сторожа. Не стану останавливаться на том, что последовало после того, как я услышал шаги тюремщика. Будет достаточно, если я скажу, что минуту или две спустя Тарс Таркас, надев вооружение вождя варунов, быстро направился с факелом в руках к спиральной лестнице. В нескольких шагах за ним следовал в тени Джон Картер, принц Гелиума.

Оба товарища человека, который лежал теперь у дверей бывшей камеры Таркаса, только начали подниматься по специальной лестнице, когда тарк показался в коридоре.

— Отчего так долго, Тан Гама? — вскричал один из них.

— Да вот, с замком провозился, — ворчливо буркнул Тарс Таркас. — А теперь оказывается, что я забыл свой короткий меч в камере тарка. Идите вперед, я догоню вас.

— Как знаешь! — ответил тот самый воин, который говорил вначале. Мы подождем тебя наверху.

— Хорошо, — ответил Тарс Таркас, и повернул обратно, как будто для того, чтобы вернуться в камеру, но на некотором расстоянии остановился и стал ждать, пока те двое не скрылись в верхних этажах. Затем я присоединился к нему, мы потушили факел и поползли вдвоем к спиральной лестнице.

В первом этаже мы обнаружили, что коридор проходил только через половину этажа. Чтобы попасть во внутренний двор, нам пришлось бы пройти заднюю комнату, полную зеленых людей. Значит, оставался только один выход: достигнуть второго этажа и того коридора, по которому я прошел все здание.

Мы осторожно поднялись. Из комнаты наверху до нас доносился гул разговора. Мы, не встретив никого, дошли до верхнего конца лестницы. Затем мы пробрались вдоль коридора и благополучно достигли балкона, выходящего во двор.

Справа от нас светилось окно, ведущее в комнату, в которой я видел Тан Гаму, и его товарищей перед уходом в камеру тарка. Оба воина уже вернулись, и я услышал часть разговора.

— Что могло задержать Тан Гаму? — спросил один из них.

— Не может быть, чтобы он так долго искал свой меч в камере тарка! — сказал другой.

— Свой меч? — переспросила женщина, — что вы хотите этим сказать?

— Тан Гама забыл свой короткий меч в камере тарка, — объяснил первый воин, — и повернул за ним, оставив нас у лестницы.

— Тан Гама не имел с собой короткого меча сегодня вечером, — возразила женщина. — Меч его был разбит в сегодняшнем бою с тарком, и Тан Гама дал мне его починить. Смотри, вот он!

С этими словами она вытащила короткий меч из под шелков и мехов, служивших ей постелью.

Воины вскочили на ноги.

— Что-то неладное, — промолвил один из них.

— Я как будто предчувствовал это, когда Тан Гама оставил нас у лестницы, сказал другой.

— Мне показалось, что голос его звучал как-то странно.

— Идем! Идем скорее в подземелье!

Мы не стали слушать дальше. Я быстро связал свои ремни в одну длинную полосу, помог Тарс Таркасу спуститься во двор и минутой позже был рядом с ним.

Мы едва ли сказали друг другу дюжину слов с тех пор, как я поразил Тан Гаму у дверей камеры и при дрожащем свете факела увидел на лице великого тарка выражение самого крайнего удивления.

— За время нашей дружбы я научился не удивляться ничему, Джон Картер!

Это было все, что сказал он мне тогда. Ему и не нужно было говорить, что он ценит дружбу, побудившую меня рисковать жизнью для его спасения; излишним было говорить, что он рад мне.

Этот свирепый зеленый воин был первым, встретившим меня двадцать лет назад, когда я впервые появился на Марсе.

Он встретил меня с направленным на меня копьем и жестокой ненавистью в сердце. А теперь среди жителей обоих миров я не имел лучшего друга, чем Тарс Таркас, джеддак тарков.

Достигнув двора, мы на минуту остановились в тени под балконом, чтобы обсудить положение.

— Нас теперь пятеро, Тарс Таркас! — сказал я ему. — Со мной Тувия, Ксодар и Картерис. Нам нужны будут пять тотов, чтобы спастись.

— Картерис! — воскликнул он. — Твой сын.

— Да! Я нашел его в шадорской тюрьме на море Омина, в стране перворожденных.

— Я не знаю мест, о которых ты говоришь, Джон Картер. Они на Барсуме?

— На Барсуме и ниже, друг мой! Но подожди! Если нам удастся спастись, ты услышишь самую странную повесть, какую только приходилось слышать барсумцу. Мы должны скорее выкрасть тотов и скорее отъехать подальше к северу, прежде чем эти молодцы обнаружат, что мы их провели.

Мы благополучно добрались до другого конца двора и больших ворот, через которые необходимо было вывести тотов на дорогу. Нам предстояло трудное дело — захватить пять крупных свирепых животных, таких же диких, как их хозяева, которые слушались только грубой силы.

При нашем приближении они почуяли запах чужих и с яростным визгом окружили нас. Их головы с открытой пастью на длинных массивных шеях высоко поднимались над нашими головами. Их вид может внушить страх, даже когда они спокойны, но когда они возбуждены, они крайне опасны. Тот вышиной не менее десяти футов; у него блестящая, лишенная шерсти кожа, темно-серого цвета на спине и боках, что еще более подчеркивает яркую желтизну его восьми ног с громадными ступнями, лишенными копыт. Брюхо тота — чисто белое, плоский хвост дополняет картину свирепого марсианского коня, вполне подходящего для этого воинственного народа.

Так как тотами управляют исключительно телепатическими средствами, не было надобности иметь узду и поводья. Наша задача состояла в том, чтобы найти двух тотов, которые подчинились бы нашему молчаливому приказу. Когда табун напал на нас, мы настолько подчинили их нашей воле, что помешали их соединенной атаке против нас. Но их визг продолжался, и это должно было привлечь внимание наших врагов.