Мы пошли по пустому коридору, спустились по лестнице. Все благоприятствовало нам. Мы не встретили ни одного человека. И вот, наконец, Фао открыла перед нами двери покоев принца и пригласила войти.
Когда мы вошли, мое сердце упало. Вдоль стен стояли воины, поджидавшие нас. Я спрятал за себя Тавию и бросился с нею к двери. Но весь коридор уже был наводнен воинами. Пути к бегству не было.
Мы были окружены. Моей первой мыслью была мысль о предательстве Фао, которая завела нас в западню, откуда не было выхода. Нас затащили в комнату, окружили. И тут я увидел Е Сена. Он стоял, злобно ухмыляясь. Но Тавия заверила меня, что он не причинил ей вреда, поэтому я не бросился на него, несмотря на то, что десяток мечей были направлены на меня.
— Ну? — сказал Е Сено. — Вы хотели одурачить меня? Но я не идиот. Я понял ваш план и выследил вас. Я слышал все ваши планы. Теперь вы все в моих руках. — Он показал на маленькую дверь и приказал воину: — Давайте сюда и этого!
Воин открыл дверцу. В шкафу стоял связанный Нур Ан с кляпом во рту.
— Освободите его! — приказал Е Сено. — Теперь в этом нет необходимости. Он уже никого не сможет предупредить.
Мы все четверо стояли перед Е Сено, и ухмылка на его лице сменилась взглядом, полным ненависти.
— Вы двое были приговорены к смерти, как это положено шпионам. Нет более ужасной смерти. Но за то, что вы убили двух наших товарищей, вам придется страдать еще больше.
Значит, они нашли убитых охранников. Ну так что? Кто и что еще более страшное они могли приготовить нам? Мы приговорены к смерти, а это самое страшное.
— У вас есть что сказать? — спросил Е Сено.
— Мы еще живем! — сказал я и рассмеялся ему в лицо.
— Скоро вы будете молить богов, чтобы они послали вам смерть, — прошипел хранитель ключей. — Но она так скоро не придет к вам, и никто не знает, сколько времени смерть убивает человека. Мы не сможем добавить вам физических мучений, но мы увеличим ваши душевные страдания, не сообщив вам, какая судьба ждет ваших сообщниц, и он кивнул в сторону Фао и Тавии.
Это был прекрасный удар. Но я не дал ему возможности насладиться моей болью и снова рассмеялся ему в лицо. Его терпение достигло предела, так как он повернулся к падвару и приказал увести нас.
Когда нас вытаскивали из комнаты, Нур Ан крикнул слова прощания Фао:
— Прощай, Тавия, — крикнул я. — Помни, мы пока живы!
— Мы еще живы, Хадрон из Хастора, — крикнула Тавия и исчезла из виду. Нас повели по коридору.
Затем мы спускались по лестницам, ведущим в самые глубины подвалов дворца, и, наконец, оказались в огромной подземной комнате. Здесь я увидел Хай Озиса, сидящего на троне в окружении советников, придворных и вождей. Совсем как при моей первой аудиенции.
Против трона в центре комнаты на тяжелой цепи висела железная клетка. Нас втолкнули в нее, закрыли дверь на замок. Я подумал, что все это значит и имеет ли это отношение к смерти. В это время десять солдат у брали тяжелую плиту из-под клетки. Из открывшейся бездны пахнуло холодным затхлым воздухом, и все тело мое пронизала дрожь. Мне вдруг показалось, что я нахожусь в холодных объятиях смерти. До моих ушей доносились отдаленные вопли и вой. Я понял, что там, внизу, нас ждет смерть.
В комнате не было сказано ни единого слова, но по жесту Хай Озиса воины начали медленно опускать клетку в бездонную пучину. Холодный сырой воздух сомкнулся вокруг нас, а жуткие крики стали слышнее.
Все ниже и ниже опускались мы во тьму. Жуткие крики становились все громче, постепенно переходя в какофонию.
Не могу сказать, сколько времени и на какую глубину мы опускались. Нур Ан предположил, что футов тысячу, и тогда мы начали видеть слабое свечение вокруг нас. Крики и стоны превратились в постоянный рев. Чем ближе мы оказывались к источнику этого звука, тем больше этот рев напоминал нам свист ветра и рокот волн.
Внезапно дно клетки открылось, и мы, не успев ухватиться за что-нибудь, упали в рокочущие волны. Вынырнув на поверхность, я обнаружил, что могу видеть. Слабый свет проникал откуда-то, рассеивая тьму. Почти сразу же рядом со мной из-под воды появилась голова Нур Ана. Сильный поток понес нас, и я понял, что мы находимся в волнах одной из подземных рек Барсума. Вдалеке я увидел берег и поплыл туда. Нур Ан последовал за мной. Вода была холодная, но я не беспокоился, я был уверен, что мы доберемся до берега.
К тому времени, как мы доплыли до камней и выбрались на сушу, наши глаза привыкли к слабому свету. Я осмотрелся. Какая огромная пещера! Высоко вверху слабо светился потолок — это мерцали микроскопические радиевые включения. Но противоположного берега реки мне рассмотреть не удалось.
— Так, значит, это и есть смерть? — воскликнул Нур Ан.
— Думаю, что они там наверху понятия не имеют, что здесь делается. Слыша рев ветра и рокот волн, они предположили, что здесь происходит что-то ужасное.
— Вероятно, самые большие мучения жертв заключались в ожидании того, что же именно ждет их в этих мрачных глубинах, — предположил Нур Ан. — А, оказывается, самое худшее, что ожидает их, это опасность утонуть.
— Или умереть от голода. Нур Ан кивнул.
— И все же, — сказал он, — мне хотелось бы вернуться, чтобы увидеть их разочарованные рожи. Они же сойдут с ума, когда узнают, что смерть вовсе не так ужасна, как они думают. — Какая могучая река, — добавил он после молчания. — Может, это приток Исса?
— Или сам Исс.
— Тогда нам предстоит долгое путешествие в море Корус, в долину Дор, — угрюмо заметил Нур Ан. — Вероятно, это прекрасное место, но я пока не хочу отправляться туда.
— Это жуткое место, — ответил я.
— Молчи, это святотатство.
— Это было святотатством до тех пор, пока Джон Картер и Тарс Таркас не содрали завесу тайны с долины Дор и не разоблачили миф об Иссе, Богине Вечной Жизни.
И даже после того, как я рассказал Нур Ану трагическую историю развенчания фальшивых богов Марса, он был настроен весьма скептически. Так крепко вплелись нити суеверия в наши жизни.
Мы оба очень устали после долгого сражения с мощным потоком, а кроме того, сказывалась реакция после нервного напряжения. Поэтому мы остановились здесь на каменистом берегу таинственной реки. Постепенно наш разговор перекинулся на тему, которая волновала нас обоих, — о судьбе Тавии и Фао.
— Хотел бы я, чтобы они тоже были приговорены к смерти, — сказал я. — Тогда мы сейчас были бы вместе.
— Боюсь, что мы никогда не увидим их больше, — угрюмо сказал Нур Ан. — Насколько жестока ко мне судьба: я нашел Фао лишь для того, чтобы снова потерять ее.
— Действительно, странный каприз судьбы. Сначала Тул Акстар украл ее у тебя, затем он тоже ее потерял. И вот вы снова встретились в Тьянате.
Он удивленно посмотрел на меня, затем лицо его прояснилось.
— Фао — это не та женщина, о которой я говорил тебе в камере. Фао моя первая любовь. После того, как я потерял ее, я решил, что никогда не найду счастья с женщиной. Но другая женщина вошла в мою жизнь. Зная, что Фао погибла, я полностью отдался новой любви, однако я знал, что она никогда не заменит мне Фао.
— Ты однажды уже терял Фао, но нашел снова. Может быть, тебе снова улыбнется фортуна.
— Мне бы хотелось, чтобы ты оказался прав. Но мы еще живы! — со смехом добавил он.
Почувствовав себя отдохнувшими, мы пошли по берегу реки. Мы не знали, куда она приведет нас. Может, к морю Корус, а может к Омину, подземному морю.
Мы шли, пробираясь между камней, не зная, куда идем и зачем. Изредка нам встречались растения, странные, совершенно бесцветные — они были лишены света солнца. Мы видели растения, похожие на деревья, ветви которых обламывались при малейшем прикосновении. Да, это был мир, не похожий на реальный. Его было трудно даже вообразить нормальному человеку.
И вот, выйдя из-за каменной гряды, мы столкнулись с представителем животного мира. Это был огромный белый ящер. Челюсти у него были устрашающего вида, а пасть такого размера, что он мог бы одним глотком проглотить человека. Увидев нас, ящер запищал и с угрожающим видом двинулся на нас.
