Я сразу увидел в другом конце коридора трех воинов — тех самых, которые только что вышли из комнаты. Затем поворот вправо скрыл их от меня. Я быстро погнался за ними вдоль коридора. Мой поступок был отчаянным, но я считал, что случай, предоставленный мне судьбой, был знаком ее особой милости ко мне, и ни за что не хотел упустить такой случай.

В конце коридора я увидел спиральный скат, соединявший верхние и нижние этажи. Три марсианина, которых я искал, очевидно, сошли вниз по этой лестнице. В том, что они пошли вниз, а не наверх, я был вполне убежден: ведь весь верх был необитаем. Мое знакомство с этими старинными зданиями и с приемами варунов позволяло мне быстро ориентироваться в городе и легко догадываться о намерениях зеленых воинов.

Я сам однажды был пленником жестокой орды северных варунов, и воспоминание о подвале, в который я был брошен, все еще было живо в моей памяти. Итак, я почувствовал уверенность, что Тарс Таркас заключен в темной яме под одним из прилегающих зданий, и что в этом направлении нужно искать следы трех зеленых воинов, пошедших за ним.

И я не ошибся. Спустившись вниз, с площадки нижнего этажа я увидел, что нечто вроде шахты вело вниз, в яму; я глянул туда и мерцающий факел выдал мне присутствие воинов, которых я выслеживал.

Они уже спустились вниз, к яме. Я следовал за неверным светом их факелов на безопасном расстоянии. Они вступили в настоящий лабиринт извилистых коридоров, освещаемых только неровным светом, который они несли с собой. Мы прошли, может быть, сотню ярдов, когда они вдруг круто свернули направо. Свет скрылся. Я поспешил за ними, шаря руками в темноте, и через несколько минут достиг того места, где они пропали. Здесь через открытую дверь я увидел, как они снимали цепь, приковавшую к стене тарка.

Грубо толкая его, они так быстро вышли из камеры, что чуть не застигли меня на месте. А все же мне удалось пробежать по коридору несколько десятков шагов в том направлении, в котором я только что шел за ними. К счастью, я отбежал настолько, что не попал в полосу слабого света, когда они вышли из камеры.

Я, естественно, предполагал, что они поведут Тарс Таркаса тем же путем, которым пришли и, значит, будут удаляться от меня. Но, к моему огорчению, выйдя из камеры, они сразу свернули в мою сторону. Мне ничего не оставалось, как бежать перед ними, стараясь держаться вне света их факелов. Я не смел даже останавливаться в темноте на перекрестках многочисленных коридоров, так как не знал, в каком направлении они пойдут.

Ощущение быстрого движения по этим коридорам было отнюдь неуспокоительно. Я мог каждую минуту провалиться к тем отвратительным существам, которые населяют подпочвенные области под мертвыми городами.

От людей позади меня струился слабый свет, благодаря которому я мог кое-как различать направление извилистых проходов и не ударяться на поворотах о стены. Но вот я подошел к перекрестку из пяти коридоров. Я быстро пробежал некоторое расстояние вдоль одного из них, как вдруг свет факелов позади меня сразу угас. Я остановился, чтобы прислушаться к звукам шедших за мной людей, но кругом была гробовая тишина.

Я сообразил, что воины с пленником вошли в другой коридор, и поспешил назад, почувствовав значительное облегчение: теперь я мог с большей безопасностью выслеживать их сзади!

Однако дойти обратно до перекрестка оказалось очень трудно: темнота была не менее полной, чем тишина. Приходилось нащупывать стену рукой, и следить за каждым шагом, чтобы не пропустить места, где скрещивались пять дорог. Мне показалось, что прошла целая вечность, пока я, наконец, достиг площадки. Чтобы удостовериться в этом, я ощупью пробирался от входа к выходу: их действительно оказалось пять. Но ни в одном из них не было ни малейшего проблеска света.

Я внимательно прислушался, но зеленые воины не носят обуви, и шаги их голых ног совершенно беззвучны; вдруг, далеко в среднем проходе, мне послышался звон оружия.

Я поспешил на звук, временами останавливаясь в надежде, что он повторится. Но вскоре я убедился в своей ошибке. Было совершенно тихо.

Я опять кинулся назад, к месту расхождения дорог, как вдруг, к моему удивлению, наткнулся на расхождение трех коридоров! Как я не заметил этого перекрестка! Теперь я не знал, через который мне следовало вернуться. Хорошее положение, нечего сказать! Если бы я не уходил с большого перекрестка, то я мог бы с некоторой уверенностью ожидать возвращения воинов с Тарс Таркасом. Мое знание их обычаев подсказывало мне, что они сохранят такого знаменитого воина, как Тарс Таркас, для участия в великих играх, во время которых он мог бы показать свое удивительное искусство.

Но если я не найду дорогу к этому месту, мне предстоит день за днем блуждать в этом ужасном мраке, пока, измученный голодом и жаждой, я не свалюсь, чтобы умереть, или… Я внезапно вздрогнул. Что это такое?

Позади меня слышался тихий шелест, и когда я бросил взгляд через плечо, кровь застыла у меня и жилах. Это был не столько страх настоящей опасности, сколько ужас всплывшего в этот миг воспоминания о том, как я когда-то чуть не сошел с ума в подземной темнице варунов, когда горящие глаза выплыли из темноты и вырвали из моих рук тело убитого мной человека.

И теперь, в этом черном мраке подвала другой орды варунов, я увидел те же огненные глаза, следящие за мной из тьмы. Казалось, они плыли по воздуху. Я думаю, что самым страшным свойством этих существ является их безмолвие, и тот факт, что вы никогда не видите их. Перед вами стоят только мрачные, немигающие глаза, пронизывающие вас сквозь темную пустоту.

Крепко сжав в руках мой длинный меч, я начал медленно отступать вдоль коридора, но по мере того, как я отступал, глаза приближались. При этом не было слышно ни одного звука, даже дыхания, только время от времени повторялся тот шелест, который привлек мое внимание.

Я шел все дальше, но не мог уйти от моего мрачного преследователя. Вдруг шелест раздался справа от меня, и, оглянувшись, я увидел другую пару глаз, очевидно, приближавшуюся со стороны одного из пересекающихся коридоров. Я продолжал свое медленное отступление, но скоро услышал повторение шелестящих звуков позади себя, и не успел опомниться, как услышал их снова.

Они собрались вокруг меня, окружив меня в точке пересечения двух коридоров. Отступление было отрезано со всех сторон. Разве только напасть на одного из этих зверей? Но я не сомневался, что тогда остальные немедленно ринутся на меня сзади. Я не мог даже догадываться, каких размеров были эти таинственные существа, и ничего не знал о их природе. Что они все же были довольно велики, это я мог предположить из того, что глаза их были на одном уровне с моими.

Отчего мрак так усиливает сознание опасности? Днем я готов был сражаться с целой ордой, если бы это оказалось нужным, а теперь, под влиянием темноты, я колебался перед парой глаз.

Мне казалось, что прошли часы, пока глаза смыкали свой круг. Они надвигались все ближе и ближе. Наконец я почувствовал, что сойду с ума от ужаса. Я озирался, как загнанный зверь, то в одну, то в другую сторону, чтобы помешать им наброситься на меня сзади. Наконец я не смог больше выносить этого ужасного напряжения, схватил свой длинный меч и внезапно ринулся на одного из своих мучителей.

Я был почти у цели, когда животное внезапно отступило передо мной, но тут звук позади меня заставил меня поспешно обернуться, и я увидел три пары глаз, устремившихся ко мне из глубины. С криком ярости я пошел на них, но по мере того, как я приближался, они отступали подобно их товарищу. Тогда, бросив взгляд через плечо, я увидел, что первые глаза опять крадутся ко мне. Вторично бросился я к ним, и они опять сразу отступили передо мной.

Сколько времени это продолжалось — не знаю, но с каждым разом глаза подходили все ближе и ближе. Было совершенно очевидно, что животные только выжидают момента, чтобы броситься на меня сзади, и не менее очевидно, что им удастся это сделать. Я был совершенно измучен безрезультатностью моих нападений.