— Сгодится любая дыра, но желательно подземелье, там нас сложнее будет обнаружить, — сказала девушка.

— Похоже, этот клоун вызвал подкрепление из столицы, такой толпы я еще не видел, — сказал я, перепрыгивая через забор и оказываясь на соседней улице. -

Нужно выйти к автобусной остановке, там нас искать не станут, — сказал я девушке.

— Хорошо, если ты прав, — сказала девушка.

— Похоже, этот гад сказал, что мы уперли книгу и вызвали эту тварь, — сказал я, переводя дыхание.

— Думаю, это был его хорошо продуманный план, а мы были досадной помехой, — пожала плечами девушка.

— Вон, смотри, автобус, — сказал я и сделал знак водителю остановиться.

Водитель остановился и открыл дверь.

— Спасибо, — сказала демонесса и сунула водителю тысячную купюру. — Сдачи не надо, — сказала девушка, и мы прошли в глубину салона.

Автобус шел по параллельной улице, изредка подбирая пассажиров. Мы с девушкой накинули капюшоны и старались прикрыть лицо сумками. В салоне была камера, а значит, рано или поздно, маршрут нашего бегства будет установлен и по следу пойдут церковные ищейки. Мы как раз проезжали мимо автостанции, расположенной недалеко от железнодорожного вокзала, когда я толкнул демонессу.

— Выходим на этой остановке.

Демонесса кивнула и вышла из автобуса, не задавая лишних вопросов.

— Если ты планируешь уехать на автобусе или поезде, то сразу скажу, что это провальный план. У нас в подвале несколько отрезанных голов, и церковники могут привлечь полицию, и тогда нас объявят в розыск.

— Ты права, но давай оставим обсуждение на потом, я нашел нам убежище на несколько дней, — сказал я девушке, указывая на заросли кустов на обочине дороги.

Демонесса потрогала мой лоб и констатировала:

— Вроде бы температуры нет, а ты бредишь. Здесь не спрятаться. На дворе зима, — сказала она, обводя руками обочину дороги и густой кустарник.

— Пойдем, покажу тебе кое-что, — сказал я девушке и потащил ее с обочины в кусты прямо сквозь снег.

— Еще повезло, что они с дверью возились долго, а иначе мы бы так быстро не пролезли через снег на огороде, — сказала демонесса.

— Да, и хвала плотной застройке и куче заборов, мы лучше знаем местность, — сказал я и указал девушке на небольшое бетонное сооружение.

— И здесь ты предлагаешь провести несколько дней? — спросила Халфасса, посмотрев на меня как на безумца.

— Иди за мной и смотри под ноги, — сказал я демонессе, которая нерешительно топталась у входа.

— Оттуда тянет какой-то дрянью, — сказала девушка, указывая на недра прохода.

Плюнув на сомнения девушки, я взял ее за руку и потащил вниз по лестнице.

— Это заброшенное бомбоубежище, — сказал я ей. — Здесь нечего бояться. Сама говорила, что нам нужно укрыться под землей.

Демонесса принюхалась.

— Смердит как на помойке, — заключила она, но, все же, начала спускаться вниз.

Миновав двадцать ступеней и повернув на площадке, мы оказались у входа, где раньше находилась гермодверь.

— Это, какие должны быть бомбы, что от них приходится так глубоко прятаться? — сказала демонесса, качая головой.

Мы прошли в слегка засыпанное снегом помещение шлюза и вошли в комнату с кучей мусора и хлама. Куча старых противогазов, ряды разломанных сидений, какие-то плакаты и планы эвакуации. Стены помещения были исписаны граффити. Похоже, тут часто бывают подростки.

— Как бы в дерьмо не вляпаться, — сказала демонесса, внимательно смотря под ноги.

— Идем, — сказал я и потащил девушку в глубину комплекса.

— В какую задницу ты меня затащил? — спросила меня Халфасса, когда мы миновали еще несколько комнат.

— Говорю же, это старое бомбоубежище, — снова повторил я. — Посидим здесь до ночи, выработаем план и начнем его реализацию, — сказал я. — Слева хозяйственные помещения, захочешь в туалет, иди туда, — сказал я девушке, указав на несколько комнат в которых, судя по остаткам труб, раньше находился туалет.

— Ты даже не заметил, что приобрел ночное зрение, — сказала демонесса, наблюдая, как я направляюсь вглубь подземелья.

Я остановился и осмотрелся. И как я сразу не заметил, что абсолютная тьма подземелья меня совершенно не смущает.

— Я был тут, когда сам был ещё подростком, тут зимой редко кто-то бывает. Тут есть еще один выход, а главное, нас никто и не подумает здесь искать, — сказал я девушке, закончив с проверкой помещения.

Демонесса пнула невысокую скамейку, стоявшую здесь целую кучу времени.

— Угораздило же тебя так проколоться со звонком этому церковнику, — сказала демонесса и плюнула на пол.

— Странно, что ты меня не остановила, — сказал я.

— Да любому идиоту понятно, что там торчат уши церковников, а ты позвонил ему и чуть ли не прямым текстом сказал, что он раскрыт, — укоризненно произнесла Халфасса.

— Ну, извини, — сказал я, глядя на демонессу, — у меня нет твоей тысячелетней мудрости. Я вообще не собирался ввязываться в это сверхъестественное дерьмо! — проорал я.

— Угомонись уже, давай лучше подумаем, как вылезать из этого дерьма, — сказала демонесса.

— В голову ничего не идет, просто полная жопа, — сказал я. — Есть вариант связаться с начальником охраны Зотова и попросить того о помощи, может, выручит, — предложил я.

— Нас явно будут искать, и возможно его телефон будут прослушивать, — сказала демонесса.

— Не думаю, что такой человек как Зотов подобное допустит, — сказал я.

— Все равно мы сейчас вынуждены скрываться, как какие-то крысы, — сказала Халфасса.

— У меня есть предложение, — сказал я, усаживаясь на пыльную деревянную скамью. — Я предлагаю, для начала, перекусить, а потом уже обсудить мой немудренный план, как выбраться из этой задницы, — сказал я.

— Ок, только что мы будем тут жрать? — сказала демонесса, скептически уставившись на меня.

Я открыл сумку и продемонстрировал ей коробку с сухим пайком.

— Это съедобно? — спросила Халфасса, налету поймав один из пайков.

— Вполне, — сказал я ей. — Давай покажу, как его можно разогреть, — сказал я девушке.

Наскоро разогрев содержимое пайка мы принялись за еду.

— Мля, я так устал, что наверно отрубился бы прямо здесь, — сказал я, указывая девушке на пыльную скамейку.

— Нельзя, здесь слишком холодно, — сказала демонесса и, царапнув ногтем по своей руке, принялась читать какое-то заклинание.

Девушка обошла помещение по кругу, изредка брызгая кровью на стены. Спустя минуту она вернулась, слегка покачиваясь.

— Теперь можно спать, охранный контур готов.

— Только тут холодно как в могиле, — сказал я, наблюдая, как стены помещения начинают мерцать алыми всполохами.

— Что за неженка? — буркнула девушка и выдавила немного крови прямо на бетонный пол.

Пробормотав несколько слов, демонесса щелкнула пальцами, и на месте, где была ее кровь, загорелось пламя.

— Наслаждайся, твое персональное адское пламя, — сказала Халфасса и улеглась на скамейку.

Несколько минут я наблюдал, как пламя горит ровным алым светом.

— Странно, даже дыма нет, — сказал я, укладываясь на другую часть скамейки.

— Это чистая энергия, — сказала демонесса. — Вот блин, уроды, судя по ощущениям, церковники только что уничтожили храм в твоем подвале, — сказала девушка, слегка поморщившись.

— Это плохо. И что, мне теперь ожидать, что Уицилопочтли, заберет у меня регенерацию? — спросил я.

— Нет, такое впечатление, что его попросту вышвырнули на иной пласт бытия. Даже не откликается, — сказала девушка после минутного молчания.

— Уицилопочтли ведь бог войны? — спросил я у девушки.

— Да, в том числе и бог войны, — сказала девушка сонным голосом.

— Я просто подумал, что очень странно, что на твой зов явилось божество, которое не имеет никакого отношения к нашему городу, — сказал я.

— Да по большей части всем божествам насрать на наши проблемы, они сидят в своих мирках и купаются в потоках веры от толп почитателей. Чем известнее божество, тем хуже оно откликается на зов, а такие забытые небожители могут годами скитаться по миру. Помнится мне, одного из подобных мелких божеств я нашла живущим на скотобойне под видом обычного мясника.