— Да, собираюсь добыть спрятанные там вещи. Кстати, а почему твой шеф отказался от этой затеи? — спросил я у Николая.

Охранник немного смутился, но, все же, ответил.

— Я бы на твоем месте туда не совался.

— Это еще почему?

— Я не особо смыслю в вашей магии и прочей дряни, но малолеткам, которым мы велели проверить ту могилу, кто-то свернул шею, мы туда с девяностых не совались. А раз даже Грузенберг с его церковниками не стал, значит, там небезопасно.

— Ладно, разберемся, — сказал я, наблюдая, как Николай паркует машину недалеко от кладбища.

— Ты учти, я посигналю, если увижу полицию или еще кого-то, ты тогда беги со всех ног оттуда, — сказал он.

— Думаю, полиция сейчас занята трупом того парня, который охранял Грузенберга, — сказал я.

— Может ты и прав, — сказал охранник, пожимая плечами. — Держи, это тебе пригодится, — сказал Николай и протянул мне складной нож.

— Спасибо, — сказал я и убрал нож в нагрудный карман, затем вытащил из багажника лом и поспешно скрылся среди деревьев.

Надеюсь, никому не взбредет наблюдать за кладбищем посреди ночи.

Снег оказался на удивление глубоким и рыхлым. Несколько раз я падал, запнувшись об упавшие надгробия, но, судя по всему, нужная могила должна быть неподалеку. Странно, на одном из надгробий была сложена пирамидка из камней, что меня сначала насторожило. Осмотревшись, я направился в дальний угол кладбища, тут, если мне не изменяет память, и должен храниться тот сундучок. Наконец, я оказался у нужной мне могилы.

Странно, на каменном надгробии и перед могилой снега не было совсем. Я осторожно наклонился и потрогал землю. Похоже, тут именно то самое место, которое я ищу, понял я. Размахнувшись, вогнал лом под край каменной плиты, пытаясь её сдвинуть. Странно, даже не шелохнулась. Налег на лом всем весом, но результат остался прежним. Присел перед надгробием и провел по известняковой плите ладонью.

VERTUNTUR IN SANGUINEM. Надпись вспыхнула и исчезла.

— Пролей кровь, значит, — я хмыкнул и достал из кармана нож.

Чиркнув по руке, я болезненно зашипел и капнул немного крови на надгробие. Звук сдвигающейся каменной плиты заставил меня отпрыгнуть в сторону. Заглянув в темный провал, я увидел ступени. «Как же хорошо иметь ночное зрение», — подумал я, пригибаясь и начиная спускаться в подземелье.

Запаха плесени или разложения я не почувствовал. Посреди выложенного камнем пространства находилось надгробие с какой-то антропоморфной фигурой. Раньше мне доводилось видеть фотографии с надгробиями рыцарей и английских королей, но увиденная фигура больше напоминала грубую поделку, словно из глины.

— quidefilessepulchrummorietur (Осквернивший могилу умрет), — раздался в подземелье зловещий шепот.

За спиной послышался шум закрывающейся плиты.

«Ловушка захлопнулась», — подумал я.

Едва плита закрыла вход, как фигура, лежавшая на каменном саркофаге, начала меняться. Склеп был довольно внушительных размеров. Метров шесть на десять, никак не меньше.

— Мать его, сука, гребаные раввины с их вселенской мудростью, это ж надо было придумать, поставить сторожить могилу голема! — выругался я, заметив серую фигуру хранителя склепа.

Удар ломом не дал результата. Мое единственное оружие увязло, не причинив противнику вреда. Тварь сформировала из своей руки что-то вроде кувалды и отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. Получив удар в грудь, я болезненно вскрикнул. Судя по треску, моим ребрам пришлось несладко.

— Ах ты, падаль, ну держись, хохлома не расписанная! — заорал я, бросаясь в атаку.

Несколько раз мне удалось ударить голема по голове, от чего тварь немного замедлилась. В следующий момент голем нанес ответный удар своей рукой-кувалдой. Я снова я отлетел в угол склепа, где болезненно приложился затылком о стену. Будем думать, регенерация не даст мне подохнуть. Если я ничего не путаю, у этой твари во рту должен быть свиток с заклинанием или шем, который заставляет его двигаться и выполнять приказы. Тварь, тяжело ступая, подошла ко мне. Торчащий из головы лом голем попросту игнорировал. Я начал аккуратно отползать от голема, очень сильно желая, чтобы в руке оказался нож. Увы, чуда не произошло. Я судорожно схватился за обрез, и уже хотел было выстрелить в противника, но передумал. Толку стрелять в ожившую глину? Ну, вышибет пару кусков из твари, а смысл?

Тварь склонилась надо мной, а я схватился за край лома и попытался его выдернуть из головы монстра. Голем дернулся и отмахнулся, а я едва не распрощался с зубами.

— Сука! — проорал я и, оттолкнувшись от земли, обхватил монстра за пояс, надеясь припечатать его к саркофагу.

Куда там, голем прочно стоял на ногах, а по моей спине заколотили увесистые кулаки. Выдержав несколько ударов, я попытался приподнять монстра над головой. Безрезультатно. Спина горела огнем, а я вопил от боли, чувствуя, как мои кости хрустят. Голем заключил меня в медвежьи объятия.

Извернувшись, я вбил один из кулаков в голову твари и начал шарить внутри в поисках свитка. Как на зло, моя рука не чувствовала ничего, кроме глины.

— Где этот проклятый свиток? — прошипел я, чувствуя, как меня сдавливают с нечеловеческой силой.

Голем, вероятно, понял мои намерения и перехватил мою руку. Тварь заключила меня в объятия, словно своего лучшего друга.

— Пусти меня, урод, — хрипел я, дрыгая ногами.

Неожиданно голем дернулся, словно получил удар хлыстом. Хватка ослабла, а я, сплевывая на пол кровь, покрепче ухватил появившийся в руке нож.

— На, падаль, получай.

Я полоснул ножом по груди монстра. Глина на месте удара буквально превратилась в черепки и начала осыпаться. Склеп осветил вспыхнувший свет от десятков неизвестных мне символом. Стены, потолок, все было освещено огненными печатями и какими-то надписями. Монстр быстро пришел в себя и ринулся ко мне. Несколько раз я удачно уходил от атак голема, кувыркаясь в ограниченном пространстве. Наконец, от безысходности, я запрыгнул на саркофаг и принялся наносить удары клинком по его крышке. Болезненные стоны, раздавшиеся в склепе, стали музыкой для моих ушей. Голем стал замедляться.

— На, тварь, получи.

Я бил и бил по каменной плите, заливая все кровью, текущей из носа и ушей.

Во рту стоял отвратительный привкус металла. Неожиданно свет печатей на стенах померк, и я услышал шорох осыпавшейся на пол глины. Спрыгнув с саркофага, я подошел к противнику, превратившемуся в бесформенный кусок глины и, покопавшись, вытащил небольшой медный цилиндр, немногим больше моей ладони. Вот и шем с заклинанием обнаружился.

Я сплюнул кровь и почувствовал, как мое тело медленно регенерирует.

Странно, боль неожиданно быстро отступила, и уже спустя пару минут, ко мне вернулась прежняя ясность мыслей. Поддев массивную каменную крышку саркофага с помощью лома, я начал медленно её сдвигать. Раздавшийся скрежет камня показал, что я на правильном пути.

Перехватившись поудобнее, столкнул каменную плиту на пол, где она разбилась на несколько кусков.

— Ну, что тут у нас? Набор костей и ложка крови, — сказал я и ножом принялся раскидывать тряпье, которым были укрыты кости покойника.

Ну и где же обещанный сундучок? Наконец, я его увидел. На нём лежал череп мертвеца. Бесцеремонно столкнув череп в сторону, от чего он глухо стукнул о каменную стенку саркофага, я потянулся к находке. Неожиданно я отдернул руку. Мое чувство самосохранения буквально кричало, о том, что не стоит вытаскивать сундук из саркофага. Рука снова потянулась к массивному кольцу на его крышке.

— Нет, мы будем умнее, — сказал я и поднял с пола лом.

Аккуратно, стараясь не сдвигать сундук с его места, я продел край лома через кольцо в крышке. Николай говорил, что голем свернул шеи нескольким подросткам. Похоже, именно из-за этой твари кладбище не снесли в тридцатые годы. Да и как договориться с этим куском глины, если любого попавшего в склеп он тут же атакует? Не будь у меня ножа, подаренного демонессой, наверное, я так и остался бы здесь, но уже в качестве скелета.