— Стой спокойно, — приказал он, разворачивая ее к себе спиной.

Брови Порции поползли вверх, но она повиновалась.

— А теперь, Порция, расскажи мне, как ты собираешься выполнить мое поручение, — велел он, нетерпеливым движением срывая нижнюю кружевную юбку и чувствуя, как его захлестывает горячая волна страсти, которой он не испытывал еще несколько мгновений назад.

Порция пожала плечами, и когда его руки вновь потянулись к ее груди, она не стала противиться. Вскоре он полностью освободил ее от одежды.

— Тем же способом, который я использовала, когда моим призом был ты , — небрежно промолвила она, хотя неожиданная страсть в голосе ее хозяина начала волновать Порцию. — Сначала нужно быть незаметной, исполнительной, но очень полезной служанкой, чтобы не привлекать внимания и не раздражать хозяйку дома. Ну а дальше это лишь вопрос времени. А когда жена беременна, задача заметно упрощается.

— Ты не видела его жену, — заметил Тристан Стюарт, а его руки скользнули ниже по ее гладкой как шелк коже. — Даже в худшие свои дни она в сто раз красивее тебя даже в твои лучшие мгновения. Она обладает неописуемой магией. Не представляю себе, как ты сможешь с ней соперничать.

Порция резко повернулась, и ее глаза яростно засверкали.

— Расскажи мне, как она пахнет, — хрипло попросила она, стараясь справиться с раздражением.

Тристан задумался, забыв о том, что перед ним стоит прелестная обнаженная женщина.

— Ванилью и пряностями, — наконец ответил он. — И еще едва заметный аромат цветов. С небольшой примесью дыма сандалового дерева.

Порция улыбнулась, прижалась к лорду Роланду и, обняв его за шею, поцеловала в губы. Неожиданно он ощутил благоухание ванили и пряностей с легкой примесью дыма. И хотя запахи отличались от ароматов, которые исходили от Рапсодии, различия были так незначительны, что у него задрожали руки. С возгласом удивления он оттолкнул от себя Порцию.

— Как… как тебе это удалось? — запинаясь спросил он.

В ее черных глазах заплясал смех.

— Вы многого обо мне не знаете, милорд, — проворковала она, и в ее сладком голосе послышалась неясная угроза. — Я ее еще даже не видела. Но запомните мои слова: вы не будете разочарованы. — Она вновь притянула герцога к себе и начала раздевать, но Тристан стоял как безвольная кукла, еще не оправившись от шока. — А разве я вас когда-нибудь разочаровывала?

Правитель Роланда молча покачал головой. В глубине глаз Порции вдруг появилось нечто жестокое и темное — раньше он никогда этого не замечал. Сначала он ничего не понял — с наслаждением погрузившись в омут страсти, Тристан забыл обо всем, но позднее, оставшись в одиночестве в своей постели, он осознал, какие чувства испытывал в присутствии служанки, с которой занимался любовью множество раз. Страх.

Она заставила его опуститься на пол, покрывая его лицо поцелуями, а потом легла сверху — она была обнажена, а он все еще полностью одет, но уже через несколько мгновений он вошел в нее, и началась безудержная скачка. Тристан задрожал, размышляя о том, какого зверя он выпустил на свободу.

А когда в высоких окнах отразилась бешеная пляска их тел на полу спальни для гостей, он понял, что, даже оставаясь в роли хозяина, он теперь уже не в силах ничего остановить.

Драконицу охватило нетерпение.

Земля вокруг нее начала остывать, впадать в дремоту, снежный покров принес холод даже в южные пределы, по которым она сейчас путешествовала. По мере того как мир вокруг засыпал, земля становилась плотнее и драконице было все труднее продвигаться вперед, а эхо ее имени, к которому она так стремилась, слабело.

«Пропусти меня, — гневно думала она, пробираясь сквозь глину и песок земной тверди. — Не препятствуй».

Биение сердца Земли замедлялось. Сначала драконица рассердилась, но потом начала успокаиваться. Она ощутила некий ответ — во всяком случае, ей показалось, что она его слышит.

«Этот цикл старше тебя самой, — казалось, говорила Земля. — Не торопись, времени у тебя сколько угодно».

«Нет, — настаивала на своем драконица, пробираясь сквозь слой глины и камня. — Помоги мне!»

Но земля продолжала густеть, затрудняя ее продвижение вперед.

И тогда горящие голубые глаза драконицы сузились, сияя, точно светильники во мраке.

«Меня можно остановить, — подумала она, постепенно свирепея, — но мне невозможно отказать. И когда я доберусь до цели, даже сама Земля будет страдать».

Хагфорт, Наварн

Когда в серый предрассветный час Рапсодия вышла в сад Хагфорта для утренней молитвы, ей показалось, будто она краем глаза заметила промелькнувшую мимо узкую тень. Она повернулась так быстро, как могла в своем нынешнем положении, но увидела лишь темную дымку, растаявшую в неверном свете зарождающегося утра.

Однако в следующее мгновение она ясно ощутила знакомые вибрации, и на ее лице расцвела широкая улыбка.

— Акмед! Где ты?

— Здесь.

Голос за спиной Рапсодии прозвучал, казалось, из ее собственной тени. Она повернулась и, смеясь от радости, обняла короля болгов.

— Я так рада, что ты приехал! — воскликнула она, прижимаясь к своему старому другу. — Где ты так задержался?

— Я прибыл сегодня утром, — ответил Акмед, осторожно отстраняясь от Рапсодии, чтобы не задеть ее огромный живот. — Неужели ты думала, что я приеду в Первую ночь и стану терпеть все эти торжественные встречи и церемонии?

— Нет, конечно нет, — рассмеялась Рапсодия, беря его под руку. Они вместе направились в глубь сада. — Но я так скучала без тебя и надеялась, что ты приедешь пораньше. Но это уже не имеет значения, теперь ты здесь. Как ты? Как Грунтор? И как поживают все остальные в Илорке?

— Грунтор в полном порядке, а в Илорке немало проблем — прямо ответил король. — И если тебя это действительно трогает, ты можешь нам очень помочь.

— Конечно, — неуверенно согласилась Рапсодия, и ее хорошее настроение исчезло, как вода, уходящая в песок. Вернулась тошнота. — Что случилось?

— Мы поговорим об этом позднее, — торопливо проговорил Акмед, заметив, как изменился светлеющий горизонт. — Ты ведь еще не пела своих утренних молитв?

— Не пела, — кивнула Рапсодия. — Я сразу же ощутила твое присутствие, едва только вошла в сад.

— Ну, тогда не буду тебе мешать. Я должен повидать Гвидиона Наварна перед тем, как он начнет готовиться к церемонии. Где его окно?

— Вот оно. — Рапсодия указала на балкон над Большим залом. — Только не нужно лезть по стене — тебя арестуют. Эши не хочет рисковать, поэтому повсюду стоят стражники, а солдаты охраняют Наварн на всех границах.

— Я заметил, — сухо ответил Акмед. — И он совершенно прав, наконец он начал чему-то учиться. Быть может, твое похищение произвело на него хоть какое-то впечатление.

— Гвидион, скорее всего, сейчас у могилы отца, — спокойно отозвалась Рапсодия, пропуская мимо ушей колкость Акмеда. — Обычно он именно там начинает свой день. Дай ему немного времени, пожалуйста.

Акмед кивнул.

— Потом я вернусь, и мы поговорим. Мне нужно все твое внимание, так что приготовься отослать тех, кто придет поболтать о ерунде.

— С радостью, — улыбнулась Рапсодия, и рука Акмеда выскользнула из ее ладони.

Как только он скрылся из виду, она ощутила присутствие в саду других, не менее ярких вибраций.

— Доброе утро, Джел'си, — поздоровалась она, оборачиваясь.

— Доброе утро, миледи.

Звучный голос плыл к ней, подхваченный теплым ветром, легким, точно эфир.

А еще через мгновение морской маг возник из утреннего света, хотя Рапсодия не сомневалась: до этого он стоял настолько далеко, что она попросту не могла его увидеть.

Рапсодия сделала глубокий вдох. Морской маг и его свита покинули Хагфорт в то самое утро, когда Эши объявил о предстоящей церемонии инаугурации Гвидиона, и отправились в лиринское королевство Тириан с вице-королем Риалом. Она надеялась, что он вернется загодя, чтобы, как и обещал, успеть преподать ей хотя бы несколько уроков волшебства морских магов. Но этого, к сожалению, не произошло, и Рапсодия сильно подозревала, что он сознательно объявился в Хагфорте именно сейчас. Джел'си улыбнулся, а потом, прикрыв ладонью глаза, посмотрел на небо.