— Наш господин проявил великодушие, ты должна это ценить, — не преминула наставительно сказать хозяйка сераля.

— Я ценю, госпожа, — кротко ответила зеленоглазая женщина.

Гульнара-гашан, не двигаясь с места, продолжала сверлить Валерию взглядом.

— После трапезы служанка отведет тебя ко врачу на осмотр. И если твое здоровье позволит, в ближайшие дни ты начнешь брать уроки у хореографа.

Пленница растерянно распахнула глаза, не понимая её.

— Хореографа? — переспросила она.

— Сардар желает, чтобы ты выучила танец и исполнила его перед ним… — говоря это, месламитка вдруг позволила себе осуждающую интонацию, как если бы говорила о чем-то безнравственном. Поймав саму себя на проявлении эмоций, Гульнара-гашан сразу же взяла себя в руки: — Не думай о танце. Пока что самое важное — это твое здоровье. Нам нужно, чтобы ты как можно быстрее поправилась.

Валерия уже достаточно изучила ее повадки, чтобы понять, чего та ожидает услышать:

— Простите меня за доставленные вам неприятности, Гульнара-гашан! Я сделаю все, чтобы выздороветь побыстрее, — заверила она хозяйку гарема.

— Вот и умница, — выдала месламитка и даже удостоила пленницу своей кривой улыбки.

Миновало несколько дней.

Зеленоглазая женщина ждала каждого вечера со страхом, но сардар больше не вызывал Валерию в свои апартаменты — хотя от Нилуфэр она знала, что тот приезжал во дворец. Эта неопределенность выматывала Валерию. Она испытывала радость от того, что её не принуждают терпеть изнасилование, но вместе с тем, она осознавала, что это просто-напросто отсрочка неизбежного. Сардар понял, что она и вправду не здорова и дал ей время подлечиться. Но рано или поздно отсрочка закончится и её снова отправят на растерзание в покои Месхингасара…

В один из дней Гульнара-гашан отправила её в хамам.

Растянувшись на теплом камне, Валерия, прикрыв глаза, снова и снова возвращалась к мыслям о сардаре. Несмотря на прошедшие дни, она до сих пор чувствовала на своей коже прикосновения сардара, как будто его пальцы оставили неизлечимые ожоги на ее теле. Странно чувствовать это, ведь в последний раз он к ней почти не прикоснулся! Может все дело в том, как сардар смотрел на нее? И дело не в животной похоти, нет! Что-то еще было в его взгляде. Сардар взирал на нее так, будто видел в ее лице кого-то еще…

«Или же это просто мое воображение? Я просто хочу верить в то, что я для него нечто большее, чем кусок мяса, который можно пользовать как захочется?» — думала Валерия тоскливо.

Благодаря жару хамама, женщину быстро разморило, ее тело расслабилось. Она даже стала подремывать и потому не расслышала, как открылась дверь в хамам и кто-то вошел.

— Не будешь возражать, если я тоже попарюсь? — прозвучал мелодичный девичий голос.

Валерия вздрогнула и удивленно вытаращилась на гостью.

Это была одна из тех девушек, которых она видела ночью в покоях сардара — как и тогда, она была совершенно обнажена и только длинные рыжие волосы слегка прикрывали ее высокую, упругую грудь с торчащими сосками. Нежданная гостья обладала удивительно тонкой талией, контрастировавшей с красивой линией бедер, что вкупе с роскошной рыжей гривой делало её похожей на эльфа. Но как она сюда попала? Ведь Нилуфэр утверждала, что никто из других наложниц сардара не должен пересекаться с Валерией где-либо! В таком случае, как эта девица прошла в хамам, если у его дверей неотлучно дежурят прислужницы?

— Разве тебе можно здесь находиться? — спросила Валерия, стараясь сесть так, чтобы волосы прикрыли грудь, а плотно сдвинутые ноги не позволяли разглядеть интимных мест.

Девушка все так же мелодично рассмеялась.

— Я дала взятку служанкам. Местные работники любят взятки, при условии, что от них требуется совсем незначительная услуга. Особенно они любят милые безделушки вроде колечек и цепочек, — с этими словами она прошла к каменной скамейке возле стены и уселась на нее при этом широко расставив ноги, словно хотела похвастаться своими женскими достоинствами. Как и все прочие наложницы сардара, включая Валерию, эта девушка не имела ни единого волоска на лобке.

— Значит, ты так много зарабатываешь здесь, если раздаешь взятки? — холодно поинтересовалась Валерия. Она понимала, что та заявилась в хамам не просто так, раз уж раскошелилась на взятку, и потому оставалась настороже.

— Гонорар я получу после того, как закончится мой контракт. Но сардар дарит мне разные украшения. Эти восточные мужики такие странные!.. — девушка небрежно дернула своим точеным плечиком и, перекинув копну волос на другое плечо, принялась неторопливо перебирать их своими пальчиками. — Они относятся к женщинам как к людям второго сорта — ни тебе права голоса, ни свободы жить как хочешь — но при этом обожают задаривать их подарками. Украшают баб золотом и драгоценностями как новогоднюю елку! В России я никогда не получала от мужчин столько подарков, хотя у меня и были богатые любовники…

Валерия смерила ее взглядом — сколько ей лет? Восемнадцать, девятнадцать? А рассуждает так, будто уже собаку съела на продаже своего тела! Если бы Валерия не была в этом дворце узницей и ей не угрожала смертельная опасность, то возможно ей было бы отчасти любопытно узнать, какими ветрами занесло эту юную особу во гарем восточного дикаря. Но в данный момент из всего сказанного собеседницей. Валерия уловила лишь слово «Россия».

— Так ты из России? — спросила она.

— Да. Из Новосибирска. Как-то в интернете увидела объявление на кастинг для моделей в Москве, и решила, что я уже совершеннолетняя и пора бы мне податься в столицу, — зачем-то рассказывала девушка, продолжая любовно перебирать волосы. — Когда приехала на кастинг, то узнала, что на самом деле это люди Месхингасара подыскивают ему девушек в гарем. Деньги обещали просто огромные! А требования проще некуда: покрась волосы в рыжий цвет, надень линзы и трахайся с ним так, как он этого захочет. И всё!.. Конечно, я согласилась. И не пожалела — сардар не только щедрый любовник, но и при хорошем настроении может оттрахать так, что от оргазма ноги отнимаются.

Последняя фраза заставила Валерию поежиться, несмотря на жар хамама: она припомнила, как больно ей было во время секса — очевидно, сардар тогда был «не в настроении». До сих пор она чувствовала пусть и слабый, но дискомфорт внизу живота, не дававший ей забыть о животной грубости Мансура Касема Месхингасара.

— Так зачем ты пришла? — задала Валерия волнующий ее вопрос.

Девица взглянула на нее с улыбкой, в которой засквозило что-то опасное:

— Хм, а ты хорошо держишься для той, кого похитили! — проговорила она нарочито неспешно.

Валерия ощутила, как сердце ее бухнуло куда-то вниз, в живот.

— Так ты знаешь?.. — начала было она, но та ее перебила:

— Конечно, знаю. Служанки передают мне все дворцовые сплетни! — та снова небрежно дернула плечиком и надула губы: — Да я и так поняла бы, что ты не одна из нас — тех, кто приехал по контракту. Ты смотрела на всех нас с таким отвращением и тряслась как припадочная! Еще и шлюхами нас назвала.

Решив, что ей нужно завоевать расположение этой девушки, Валерия поспешила сказать:

— Я не хотела никого обидеть…

В ответ собеседница насмешливо скривила свой красивый ротик:

— Даже если бы хотела, что с того? Тебе можно такое говорить. Ты нравишься сардару, недаром он отдал тебе мою комнату.

Брови Валерии взлетели вверх — значит, перед ней та самая Кристина!

— Ты Кристина…

— Так ты слышала обо мне? — хмыкнула та.

— Мне тоже рассказывают сплетни, — не подумав ответила Валерия, после чего напряглась, решив, что сказала лишнего.

— Ну ты быстро просекла что тут к чему, подруга! — иронически хохокнула Кристина и в ее тоне появилось что-то от обычной провинциальной девчонки-гопницы. — Ты умнее, чем кажешься на первый взгляд! С виду пугливая курица, а котелок-то, оказывается, варит… — затем ее интонации резко изменились и в них появилась угроза: — Только вот не думай, что тыбудешь жить тут в шоколаде! Ты уже старая для сардара и скоро ему надоешь. Ты ведь знаешь, что делают с такими как ты, когда они надоедают сардару?