В словах этого головореза не приходилось сомневаться и Майкл угрюмо кивал почти после каждого слова. Такой "шанс" исправить свое положение нисколько не радовал. Отрезвление пришло, как ушат холодной воды сразу, как только он покинул стены проклятого клуба. Буквально только что его сделали посыльным, прочно усадив на самое дно человечества. Это было практически рабство. Откуда может быть уверенность в том, что когда отстегнут этот кейс, не пристегнут другой? Или же и вовсе засунут в капсулу, а вполне вероятно, что и запрут в подвале до следующего поручения. Мир менялся, но пороки человечества оставались прежними.

Путь из Уты пролегал по бесконечной череде каньонов. Их скошенные неведомыми атлантами макушки изрезали асфальтные шрамы, скрепленные швами металлических мостов. Пейзажи выглядели завораживающе, и не будь в душе Майкла настолько гадко, он бы наверняка смотрел в окно скоростного электропоезда. Но не сейчас. В вагоне почти не было людей, комфортабельные сидения пустовали, от чего казалось, что те немногие из присутствующих обязательно следят за новоявленным дилером, а наряд полиции уже спешит к месту страшного преступления. Но время шло, черное пятно на горизонте превращалось в зудящий гнойник футуристического мегаполиса. Панорама за окном успокоила тревожные мысли и вовлекла в свой собственный, но уже добровольный плен.

Совершенно не хотелось, чтобы поезд останавливался. Майкл подумал, что было бы здорово ехать вот так целую бесконечность и ни о чем не беспокоиться. Алый диск солнца соскользнул с раскаленной сковороды каньонов, оставив после себя только алое пятно. День окончательно завершил свой цикл, когда электропоезд замедлил ход, пронзая тучную плоть Атланты. Замелькали бесчисленные огни, красные массивы скал сменились серым бетоном высоток. Путь пролегал у самого подножия этих титанов, чьи вершины не были видны из-за густой пелены смога.

Вокзал представлял из себя приступ буйной фантазии некоего архитектора, что превратил это здание в комплекс причудливых массивов из стекла и пластика. Человеку из провинции легко было потеряться во всем этом пестром пространстве указателей и баннеров, и Майкл некоторое время приводил мысли в порядок, совершенно забыв о том, что к его руке пристегнуто два килограмма тяжелых наркотиков. Опомнился он только когда в поле зрения попал патруль в соответствующей форме. Все воодушевление от большого города как рукой сняло, Майкл поспешил затеряться в толпе. Вот только его внешность и одежда провинциала никак не гармонировала с деловым кейсом.

Ныне Атланта, как и любой современный город, представляла из себя многоярусную структуру, в которой сам черт ногу сломит: несколько уровней метро, с бесчисленным множеством ответвлений, гравитационная сеть, что оплела здания от земли и практически до самой макушки небоскребов, а в дополнение к этому разросшийся пригород. Сотни районов, миллионы жителей. Для не привыкшего к такой жизни Майкла это был прыжок в будущее. Казалось бы, еще сто лет назад о подобном говорили, как о далекой перспективе и вот уже сегодня, засидевшиеся фермеры не могли узнать оставленный без внимания цивилизованный мир. И такое касалось каждого штата, за исключением тех, что обанкротились и перестали существовать.

Меж тем, крошечный навигатор, вставленный в ушную раковину, диктовал запутанный маршрут. Продвигаясь по подземным уровням, Майкл очень старался выглядеть естественно, но временами ловил себя на том, что разглядывает вывески и необычные улицы слишком явно, и несколько раз даже это заинтересовывало не совсем дружелюбных ребят. Благо, все обходилось, своевременно ускоряя шаг или впрыгивая в общественный транспорт, наркокурьер успевал скрыться. Чем толще становился земной пласт над головой, тем хуже обстояли дела у местного населения. Казалось, что уж дальше-то точно никого нет, однако, в переплетении труб городских коммуникаций, в царстве сырого бетона и тяжелого, спертого воздуха, то и дело встречались рекламные вывески, обрамленные неоновым сиянием. Проклятым маркетологам было абсолютно плевать, что никому в этих местах не потребуется коррекция носовой перегородки или, скажем, современный девайс, позволяющий управлять своим жилищем, не вставая с дивана. Реклама являлась вездесущей.

Как ни странно, а на уровне под названием В — 468, который являлся предпоследним, ситуация изменилась. Здесь оказалось чрезвычайно многолюдно, увеселительные заведения зазывали своими вывесками тут и там. Гудели, раскачиваясь на гравитационных подушках электробусы, даже встречался частный транспорт, с характерной свирелью носились по своим делам полицейские квадракоптеры. Здесь жизнь кипела и множественные источники света немного успокоили Майкла, все же, быть ближе к цивилизации казалось более безопасным.

Навигатор лаконично сообщил, что до цели осталось пятьсот метров.

Гостиница "Синий Кашалот" ничем не отличалось от своих пестрых собратьев, притулившись между тесным баром и рюмочной. Сразу за входной дверью обнаружился узкий коридор, приведший к вахтеру — седому сухонькому старику, что развалившись в кресле, смотрел телевизор. Увидев гостя, он неспешно поднялся и облокотился на стойку.

— Чего желаете? — естественно, в интонациях даже намека не было на приветливость, только глубокое уныние.

— Мне бронировали номер. Двести семнадцатый. — Майкла очень удивил тот факт, что в таком крошечном заведении имела место такая нумерация, казалось, тут и десяти номеров не запихнуть, но...

Пластиковая карта-ключ легла на стойку и старик сразу потерял интерес к посетителю — на его лице уже играли блики монитора. К счастью, на карточке имелся не только номер комнаты и магнитная лента, но еще и краткая инструкция. Следовало войти в лифт и спуститься на три этажа вниз, после чего проследовать по коридору и свернуть направо.

Здесь не было какого-то убранства или стремления к комфорту. Только лаконичность и функциональность. На поверхности такие гостиницы относили к бюджетным. Но не об этом думал Майкл, когда спускался в металлической капсуле, он ощущал, как его нервозность постепенно превращается в приступ паники и неудивительно! Кого еще могли заслать в такую глушь? Только смертника, расходный материал, который сбросят в штольни, как только воспользуются. А деньги за товар передаст кто-нибудь другой, ведь зачем такой сильной преступной организации рисковать и подставляться, отправляя на дело ненадежного человека, который может сдать всех и вся, лишь бы спасти собственную жизнь? Довольно резонные вопросы Майкл старался оставить без ответа, даже в мыслях. Так или иначе, выхода не было. С отпиленной рукой и виной перед нарковоротилами он вряд ли сумел бы жить нормально, поэтому когда лифт остановился, невольный курьер направился по указанному маршруту.

Номер, как и вся гостиница в целом, поддерживал единый стиль. На квадрате два на три метра разместился столик, стул и кровать. На стене у входа висел дисплей для связи со службами доставки и прочего. Немного потоптавшись на месте, Майкл лег на кровать, не снимая обуви и уставился в потолок. Внутри дрожал и дергался гадкий ком, в котором слились воедино страх, наивная вера в чудо и полная безнадега. Это было отвратительно, неизбежно.

Через целую бесконечность утекающих в пустоту мыслей, в дверь постучали. Страх заглушил все прочее, в ушах зашумело. Майкл рывком поднялся и провел карточкой по замку, впуская гостя. Им оказался патлатый парень, на манер Программиста. Такой же тощий и мрачный.

В его руках был кейс. Не пистолет или шокер, а именно кейс. Не говоря ни слова, незнакомец протянул руку к магнитным наручникам и отстегнул их. Обмен закончился быстро, в напряженной тишине тесного номера. Когда Майкл остался один, то невольно заплакал. Напряженное ожидание смерти высосало из него все соки. Кто-то другой, возможно, поступил бы иначе, но не в этом случае. Майкл размазывал слезы по щекам, сидя на кровати и не мог поверить в свое счастье. Его оставили в живых и даже всучили огромную сумму денег, которую не стали пристегивать к руке! Это был великий успех.