Через некоторое время она поняла, что он стоит над ней, проверяя её работу. В освещенной комнате его красивые глаза сияли, четко выделяя светло-синие полоски на радужной оболочке. Она всегда любила голубые глаза.

Он погладил её по волосам.

— Очень хорошая работа, мисс Харт. Сейчас можешь взять перерыв. Краску закрой крышкой. Кисть положи в пакет.

Разложив вещи по местам, она пошла туда, где он сидел на одной из одинаковых кроватей, просматривая каталог.

Он похлопал рядом с собой.

— Садись сюда.

Салли уселась и взглянула на то, что он изучал. Каталог БДСМ оборудования.

— Вау. Очень клёво. Я никогда такого не видела.

— Зет одолжил его нам. Сказал, эта компания известна тем, что изготавливает качественные товары.

Он перевернул страницу и указал на изображение Андреевского креста. Тот был покрыт кожей. На концах перекладин установлены сверкающие болты с креплениями.

— Тебе нравятся кресты?

Она пожала плечами.

— Что тут может не понравиться?

— Как насчёт этого?

Он открыл страницу с изображением вакуумной кровати с насосом, предназначенным для выкачивания воздуха из латексного мешка, что позволит сабмиссиву дышать через трубку.

По Салли прошла волна дрожи.

— Никогда. Не для меня. Совсем не моё.

Всего лишь мысль о замкнутом пространстве — быть почти мумифицированной — могла вызвать у неё ночные кошмары.

Он кивнул и открыл страницу со множеством столов для бондажа.

— Мы, скорее всего, возьмём один из таких.

У одного была прелестнейшая система из ремней… Она поняла, что он изучает именно эту модель.

— Ух. Верно. В каждой темнице должен быть такой.

Его губы улыбнулись и он снова перевернул страницу.

— Или, по крайней мере, скамью для порки.

Боже, должно быть, они станут её любимыми. Своего рода гибрид между столом для пикника и плотницкими козлами на стероидах. Каким-то образом, возможность быть связанной в позе догги-стайл показалась ей невероятно и чертовски возбуждающей.

Он провёл пальцем по её щеке.

— Точно, определенно закажем одну из таких.

Он отложил журнал в сторону.

— Я просматривал твою историю в файлах Мастеров. Ты получила степень бакалавра, немного поработала в компании по программному обеспечению, затем пошла в магистратуру. Никаких браков или помолвок за всё время?

Она покачала головой. И, возможно, теперь она знала почему. Она никому не доверяла достаточно, чтобы опустить свои щиты.

— Что насчёт вас, Сэр? Помолвка? Брак? — она слегка улыбнулась. — Стажёры не могут просматривать личные файлы Мастеров.

— Какое счастье, — его рот напряженно сжался. — Я был женат и развёлся, еще в колледже.

— Это жена была той, кто всё время лгал?

Салли ненавидела то, что он однажды сравнил её с какой-то придурочной женой. Он был так зол от мысли, что ему лгут.

— Я говорил тебе это, да? — откинувшись на деревянное изголовье, он внимательно изучал её. — Что насчет тебя? Ты лгунья, Салли?

Она задрала подбородок.

— Нет.

Он поднял бровь.

Просто отлично.

— Ладно, те фальшивые оргазмы были своего рода ложью. И, думаю, если я говорю «я в порядке», хотя это не так, это тоже своего рода ложь. Но…

Она прикусила губу.

Его взгляд стал холодным, и он скрестил руки на груди. Как он может выглядеть таким расслабленным и одновременно настолько угрожающим?

— Но?

— Но я делала это, потому что… потому что я не делилась, не могла делиться.

Не испытывай ко мне ненависти. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел.

— Я знаю.

Его голос был настолько нейтральным, что невозможно было его прочесть.

— Но я не обманываю. Обман — это совсем другое. Я не краду, не предаю своих друзей и не увожу чужих парней. И, если спросить у меня, не жирные ли у кого-то бедра в этом платье, я скажу правду. И…

Когда он усмехнулся, она поняла, что именно сказала. Румянец стремительно охватил все ее лицо.

— Я знаю, кого взять с собой, когда в следующий раз пойду искать себе костюм, — сказал он.

Иисусе. Она посмотрела вниз и пробормотала:

— Ты знаешь, что я имела в виду.

Он подсунул палец под её подбородок и приподнял.

— Я знаю, что ты имела в виду.

Его глаза были синими, как залитые солнцем озера Айовы.

— Я хочу довести тебя до такого уровня, чтобы ты смогла делиться — и делать это честно. Это время придёт.

Облегчение от его понимания наполнило её глаза слезами.

Он издал успокаивающий звук, поцеловал её в щёку, встал и потянул её с кровати.

— Время возвращаться к работе, маленькая ученица. Ты достаточно ленилась.

Рядом с кухонной зоной стоял высокий шкаф. Вэнс выдвинул трёхфутовый ящик. Внутри лежали ремни, верёвки, кляпы, распорки, повязки для глаз и капюшоны. Всё, что должно находиться в хорошо укомплектованном подземелье.

— Я хочу, чтобы ты аккуратно убрала все это в шкаф.

Всё ещё чувствуя себя неуверенно, она нахмурилась. Парень, не перебор ли это для ролевой игры в школьницу? Он, в самом деле, действовал так, как будто она была его ученицей. И он был ужасно вежлив. Плохой Дом.

Положив несколько предметов на полку, она нашла зажимы для сосков — массу зажимов. К этому времени он уже вернулся к покраске стены. Так что она положила несколько зажимов на полку. И бросила одним в него. Никакой реакции. Бросила ещё несколько зажимов. Прицелилась еще одним — и попала прямо в его задницу. Хорошая, отличная задница. Удар. Никакой реакции. Бросила ещё несколько и повернулась…

— Эй!

Сердце бешено забилось в груди, когда она уставилась на мужчину, нависшего над ней. Лицо Вэнса было мрачным, и, Иисусе, как он смог стать таким высоким? Он заставил её почувствовать себя загнанной мышкой.

— Христос на тренажёре, хочешь вызвать у девушки сердечный приступ?

Он раскрыл ладонь, показывая ей зажимы для сосков.

— Ох. Думаю, я просто уронила их. Босс, Сэр, — она притворно улыбнулась ему. — Упс.

— Я вижу. Теперь было бы жаль их не использовать.

Он расстегнул ремни её комбинезона, позволяя нагруднику упасть, обнажая её грудь. Одно из полушарий он обхватил рукой снизу, взвешивая, дразня большим пальцем сосок, пока тот не заострился.

— Странно, что ты не надела бюстгальтер… Я думал, женской груди нужна поддержка.

Она озадаченно уставилась на него. Что это за комментарий?

— Эм. Думаю, я просто забыла. Босс.

— Ладно, у меня нет времени, чтобы позволить тебе сбегать домой и надеть его, так что нам просто придётся его сделать. Я не хочу, чтобы кто-то подумал, будто мы плохо заботимся о нашей ученице.

Он взял две длинные цепочки из коробки и закрепил зажимы на концах обеих. Четыре зажима?

— Я не думаю, что у меня четыре груди, Сэр, — сказала она вежливо.

Просто пытаюсь быть полезной, босс.

— Рад слышать.

Он установил зажим на левый сосок и затянул его настолько сильно, что Салли прошиб пот. Протянув цепочку за её шеей, он поднял упавший нагрудник и прицепил другой конец цепочки к краю ткани, используя второй зажим.

Когда он отступил, вес тяжёлой джинсовой ткани пришелся на цепочку… и через нее, соответственно, на грудь.

— Ой!

На его губах мелькнула улыбка. И он проделал со второй цепочкой то же самое с правой стороны, прицепляя её к ткани комбинезона. Таким образом сейчас ее соски удерживали нагрудник комбинезона наверху. Ой, ой, ой.

И цепочки тянули соски вверх.

Он усмехнулся.

— Вот видишь? Поддержка для груди. Возможно, мне следует запатентовать эту систему.

Он развернул её, и она почувствовала натяжение в обоих сосках, что заставило ее пискнуть.

— Продолжай работать, ученица. Я дам тебе перерыв через пару часов.

Что? Разгневанная, с горящими сосками она наклонилась над ящиком, размышляя, чем бы действительно, по-настоящему тяжёлым кинуть в него.

Что еще хуже, ей очень срочно нужно в туалет. Она встала, переминаясь с ноги на ногу, надеясь, что он заметит.