Срань Господня. Салли прижалась лицом к мускулистой шее Вэнса, сжав зубы и выдыхая через горяче-ледяное жжение. Она задрожала от потребности прикрыть задницу перед следующим…

Удар. О, Боже. Она почувствовала, как её руки пытаются вырваться, но Вэнс удерживал её неподвижно. Один мужчина держит её для другого. Она впилась в пахнущее мылом тело и…

Удар!

Казалось, что Гален проложил линии огня по её заду. Она втянула воздух через зубы, ожидая, когда жжение спадёт.

— Всё, зверушка.

Салли почувствовала, как Гален провёл рукой по её спине, по ягодицам. Огненная боль вновь взорвалась, закипев на коже, когда его пальцы прошлись по оставленным красным следам.

— Ты точно будешь чувствовать их еще пару дней.

Она медленно встала.

Вэнс обхватил рукой её затылок, удерживая на месте, заставляя посмотреть в его пронзительные глаза.

— Ты напугала меня, Салли, — сказал он мягко.

О, Боже, никогда в жизни она не хотела причинять ему боль.

— Мне жаль, — глаза защипало, и она сморгнула слёзы. — Мне действительно жаль.

— Ты достаточно наказана, сладкая. Но никогда не поступай так снова.

Она вновь уткнулась лицом ему в шею, чувствуя, как его рука гладит её по спине в прощении.

— Не буду, — прошептала она.

— Тогда поцелуй меня, и мы будем двигаться дальше.

Выпрямившись, она провела по его густым волосам — потому что ему это нравилось — и поцеловала его, пытаясь показать без слов, как сильно она любила его. Как сильно ей нравилось, как исчезает чувство вины от его искреннего прощения.

Подняв голову, ей пришлось прикусить язык, чтобы не произнести вслух слова любви.

Она услышала, как Гален сказал: — Сядь, зверушка.

Она оттолкнулась, пытаясь не заваливаться на свой зад, и вздрогнула, когда увидела, что он передаёт прут Вэнсу. Теперь очередь Вэнса её бить?

Но он сказал, что простил её.

Обхватив руками её талию, Гален поднял Салли с кровати и поставил на ноги. Он обхватил её лицо ладонями, глядя ей в глаза.

— Ты сожалеешь, что сбежала вместо того, чтобы поговорить со мной?

Его выражение лица было открытым, показывая, как сильно ранил его недостаток её доверия.

На глаза навернулись слёзы. Она не хотела его ранить. Боже, она не думала, что его это волнует.

— Да, — прошептала она. — Я не поступлю так снова. Мне жаль.

На его губах мелькнула улыбка. Он поцеловал её так нежно-нежно, и казалось, что он смывает весь гнев и боль. И прощает её.

Он взял прут у Вэнса и передал ей.

— Я виноват не меньше тебя. Люди кричат, да, но я слишком остро отреагировал и в очень неудачное время. Мне следовало уйти и вернуться, когда я восстановил бы контроль над собой. Дай мне три удара.

— Нет!

— Да, — он коснулся её носа и послал ей полуулыбку. — Не смотри так. Я не предлагаю тебе свою задницу. Нанеси удары в область плеч.

Нет, пожалуйста.

— Я не хочу.

— Я не спрашиваю, чего ты хочешь, зверушка, — он повернулся и опустился на здоровое колено.

При виде его красивой спины и очерченных мышц под оливковой кожей у неё всё ещё перехватывало дыхание.

— Но…

— Приступай. Давай пройдём через это, — сказал Вэнс.

Испытывал ли Гален это ужасное и отвратительное чувство полного несчастья, когда бил её? Как он вообще с этим справляется?

Мужчины не отступят, поэтому ей нужно покончить с этим. Она попыталась вызвать хоть какую-то толику гнева, найти в себе ощущение опустошения той ночи и чувства предательства, когда Гален не позволил ей объясниться. Он ударил Вэнса, и он должен расплатиться за это.

Она не могла.

— Салли, — низким голосом приказал Гален. — Сейчас.

С дрожью втянув воздух, она ударила. Раз. Два. Три.

Любой оставшийся намёк на гнев погас, когда она увидела красные линии, пометившие совершенство его спины. Слёзы размыли зрение, и она отбросила прут со всей силой, на какую была способна.

— Ненавижу тебя!

— Ох, бесёнок, — Гален встал и попытался притянуть её в объятия.

Как он мог?

— Я не бью людей.

Плача, она била его, её кулаки отскакивали от его челюсти и мышц живота.

Он проигнорировал удары, схватил Салли и сел на кровать, прижимая её к груди.

— Ненавижу тебя.

Он накричал на неё. Заставил плакать. Наказал. Принудил причинить ему боль. Прижав голову к его плечу, свернувшись в объятиях, она задыхалась от плача, не способная остановиться.

— Выпусти это, малышка, — пробормотал он.

Она почувствовала, как её ноги упёрлись в Вэнса, и его пальцы переплелись с ее. Она попыталась отстраниться и не смогла, так что сердито посмотрела сквозь слёзы на расплывчатые линии его лица, поймав его напряжённый ровный взгляд.

— Тебя я тоже ненавижу.

— Нет, не ненавидишь, милая, — его большие пальцы потёрли её ладошки. — Злиться на кого-то не означает, что ты их ненавидишь, — он улыбнулся Галену. — Ударить кого-то не означает, что ты ненавидишь их. То же касается и наказания.

Её всхлипывающие вздохи затихли, когда слёзы, наконец, закончились.

— Я знаю, — прошептала Салли.

— Разумом ты это понимаешь, но глубоко внутри ты веришь, что если ты о ком-то заботишься, и они сердятся на тебя, то эти люди неумолимо отдалятся, как это сделал твой отец, — сказал Вэнс.

— Мы не отдалимся, детка, — Гален приподнял её подбородок, чтобы посмотреть в лицо. — Я люблю тебя, Салли.

Что? Её рот распахнулся, и сердце словно перестало биться вместе с остановившимся дыханием.

— Нет.

Его губы изогнулись в кривой улыбке.

— Да.

Гален любит? Меня? Она подумала, что её внутренний процессор просто пострадал от отключения энергии, хотя она пыталась всё сохранить — дополнительными копиями — так она никогда не потеряет воспоминания о взгляде его тёмных глаз. Ощущение его пальцев под подбородком, слегка грубое звучание голоса.

Когда Гален отпустил её, Вэнс обхватил своей большой рукой её щёку, поворачивая её лицом к себе.

— Милая, я люблю тебя. Очень, очень сильно.

— Но… — у нее вновь перехвалило дыхание. В комнате явно не хватало воздуха, нужно подать жалобу администрации гостиницы. Салли попыталась покачать головой, но он удерживал её на месте, пока изучал лицо.

— Но ты не можешь, — прошептала она.

— И я все же люблю тебя, — Вэнс погладил её щёку.

Они любят меня? Оба? Любят меня?

— Но… но вы, парни, можете заполучить кого угодно.

Сабмиссивы всегда следовали за ними по пятам, флиртовали, даже опускались на колени, чтобы привлечь внимание.

— Это верно, — согласился Вэнс, вызывая у нее желание хорошенько его стукнуть. — Но мы хотим тебя. Не считая того что ты великолепна, ты сострадательная…

— Энергичная и весёлая, — продолжил Гален.

— Умная и щедрая, — закончил Вэнс. — И довольно странно, но ты любишь нас. Обоих. Так что мы лишь должны удостовериться, что ты получишь всю любовь, которую только можешь принять…

— И весь контроль, в котором ты нуждаешься, — добавил Гален.

То, что Салли чувствовала в этот момент, представляло собой чудесный симбиоз из возможности находиться под контролем и оставаться лелеемой любимыми мужчинами. Сильные руки Галена удерживали её на месте, в то время как Вэнс нежным прикосновением обхватывал ее лицо. Их любовь омывала ее, как солнечное тепло.

Да, она хотела их. Обоих. Очень сильно.

Губы Вэнса изогнулись в полуулыбке.

— Скажи это, милая.

И Гален чуть заметно её встряхнул, будто пытаясь подтолкнуть произнести слова вслух.

Она пихнула его локтем, просто чтобы показать, что она не полная слабачка, и он фыркнул в ответ, затем она сладко улыбнулась Вэнсу.

— Я люблю тебя.

Его глаза посветлели, как залитое солнцем стекло.

Христос в карете, сколько раз она сегодня будет плакать? Зрение снова помутнело от слёз, она посмотрела на Галена и увидела, что его суровое лицо больше не может скрывать сильные эмоции.

— Я люблю тебя, — прошептала она,