— А ты кто такой? — спросил я. — Кто тебя прислал.

— Это не важно, — ответил он.

— Вот как? — спросил я. — Если ты из полиции или других органов, то сперва должен представиться. Показать удостоверение. А то ты не в форме. А даже если бы и форме был бы, то мало ли, вдруг ты ее в «Детском мире» купил. Или в каком-нибудь магазине для косплееров. А?

— Не паясничай, — попросил вдруг второй.

— А ты не перебивай, мать твою, — заткнул я его. — Если этот базар ведет за всех, то пусть он и говорит. А твое дело — маленькое. Стоять с умным видом. Хотя у тебя все равно не получится, понял?

Я снова был в своей стихии. Да, это не Новая Москва, а другой город, поменьше, но я чувствую себя здесь как рыба в воде. Даже разговорник, который использовали в моей среде, словно распаковался откуда-то из памяти, установился и оказался готов к использованию.

В Новой Москве гораздо важнее то, как ты выглядишь, и как себя ведешь, чем то, что ты представляешь собой в реальности. И даже если ты сделал какую-то глупость, да хоть бы и в штаны себе насрал, все равно надо сделать вид, что все именно так и задумано. Вот такие вот дела.

— Ну так что вы, кто? — спросил я снова у того, который заговорил первым. — Темноводов вас прислал?

— Нет, мы из службы безопасности СТВ, — ответил он.

Ага. Темноводов меня найти не мог, потому что мою поездку, очевидно, не транслировали в эфир. А вот у самих пиджаков была и геометка и изображение с моей оптики. Сейчас уж нет, в моей голове блокирующий чип, так что я снова сам по себе, хоть и не невидимка. Правда, до того момента, пока я снова стану полным хозяином своей головы, пройдет еще какое-то время.

Но первым же делом я потребую, чтобы из меня удалили чип, который запрещает мне материться. А потом выйду на улицу и буду несколько минут просто орать слова, которые все это время были для меня запрещенными.

— И какие претензии ко мне у СТВ? — спросил я. — Вы считаете меня корпоративной собственностью? Или что?

— Нет, — ответил он. — Ты — сотрудник, который нарушил договор. И теперь мы должны привлечь тебя к ответственности. Огромный штраф, который так или иначе придется отработать.

— Вот как? — спросил я. — А если я с тобой не пойду, а, упырь?

— Здание окружено, Молодой, — сказал он. — Тебе не уйти.

Я только криво усмехнулся, давая понять, что оценил его шутку. Не уйти. Я думал, что мне из города, где меня ищет сотня ЧВКшников не уйти. Но, надо же, вырвался. Да еще и добрался до Новой Казани. Вот такие вот дела.

— Как же вы затрахали своим двуличием, — сказал я. — Молодой я для уличных парней, понимаешь? Вот для него, — я кивнул на Зума. — Я — Молодой. Для наемников, для барыг, для решал, для бандитов, для простых парней я — Молодой. А для таких сук, как вы я не Молодой. Если уж вы назвали меня своим сотрудником, то обращайтесь соответственно. Евгений Олегович Петров.

На лице парня возникла работа мысли, он явно задумался, что ответить, а я уже действовал. Метнул бокал, что так у меня был в руке, по отрисованной интерфейсом траектории. Бросок оказался что надо, пиво расплескалось в полете, а сам стакан врезался ему в лицо.

— На землю! — заорал я Зуму, надеясь, что он успеет отреагировать.

Пиджак еще не успел упасть на землю, а я уже выхватил пистолет из кобуры. Черт, а тут ведь соседи, они полицию вызовут. С другой стороны, если уж здание действительно окружено, то нам придется прорываться. А я сомневаюсь, что местным властям понравится, что какие-то залетные уроды устроили у них в городе погоню со стрельбой.

Я выстрелил четыре раза по два «дабл-тапа», целясь по траектории пули, отрисованной интерфейсом. Первый из парней согнулся и упал, на его рубашке стало расплываться кровавое пятно. Второй дернулся, но устоял на ногах. Очевидно, что у него была подкожная броня.

Результаты попаданий интерфейс обработал с задержкой.

Попадание в грудь. Повреждение сердца. Мгновенная смерть.

Попадание в грудь. Броня не пробита.

Я выстрелил еще раз, выше, и прицелившись по-нормальному. Парень дернул головой и рухнул, выпустив на стену содержимое своей черепной коробки.

Попадание в голову. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Я перевел ствол ниже, выстрелил в голову тому, что уже валялся на полу после попадания в голову стакана. Пистолет грохнул еще раз, во лбу оперативника службы безопасности СТВ появилась аккуратная дырочка.

Попадание в голову. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

На одном движении я сменил магазин, сбросив пустой в карман. Повернулся к Зуму, который смотрел на все это с недовольным лицом. Неужели, это действительно был его бар? Так это что же получается, хакер — он еще и ресторатор? И это его бар?

— Пошли, — сказал он.

Мы двинулись вглубь помещения. Склад с кегами, на стене кондиционер, чтобы поддерживать нужную температуру. Тема актуальная, здесь всё-таки бывает очень жарко, а пиво должно храниться в прохладе.

Дверь, над которой горела табличка «выход» вдруг распахнулась в помещение вломился человек. Я вскинул пистолет, но он уже дернулся, упал на колени. На его лице отобразилось дикое отчаяние, он явно сопротивлялся, но его «базуки» рванули пистолет к виску, палец дернулся на спусковом крючке. Раздался выстрел, мозги парня вынесло на стену, окрасив композит под благородное красное дерево в бурый цвет.

Я посмотрел на хакера с уважением. О его навыках я был в курсе, он один раз уже вытащил меня с того света, но вот так вот на рефлексах взять человека под контроль и заставить покончить с собой… Это надо быть специалистом экстра-класса.

— Мне нравился этот бар, — сокрушенно проговорил Зум, перешагнул через труп и вышел наружу, в переулок.

Тут же пригнулся, спрятался за машиной, высоким фургоном от «ГАЗа». Я рванулся вперёд, укрылся с другой стороны.

По нам открыли огонь. Пока что из пистолетов, но если жара пойдет дальше, то оперативники службы безопасности медиакорпорации наверняка применят и что-нибудь потяжелее.

Я высунулся, выстрелил в ответ по подсвеченной красным зоне на груди очередного оперативника. Нажал на спуск ещё раз, парень дернулся и завалился вперёд.

Попадание в грудь. Повреждение сердца. Мгновенная смерть.

Мне и раньше больше нравились пистолеты, потому что стрелять из них — это как пальцем ткнуть. Да, с них можно работать только на короткой дистанции, да они ещё и подкожную броню не берут, если, конечно, это не мой любимый «Климов» под пять и семь миллиметров. Но получалось вполне пристойно.

Врагов было не так уж и много.

— В тачку! — крикнул Зум, рванулся вперёд, схватился за ручку двери и рванул на себя.

Я подбежал к пассажирской стороне, открыл фургон, запрыгнул внутрь. Двигатель заурчал, едва хакер забрался в салон. Пристёгиваться он не стал, сразу сдвинул рычаг коробки передач и нажал на газ.

Фургон тяжело тронулся назад, пули забарабанили по задней части кузова. Я надавил на кнопку стеклоподъемника, дождался, пока окно откроется, выстрелил, едва мы оказались на одной линии с врагом, ориентируясь по отрисованной баллистическим процессором линии прицела.

Сразу три пули ударили оперативника в грудь и живот, всё-таки интерфейс немного ошибся, да и стрелял я на ходу, так что разброс был большим. Но и этого хватило, чтобы боец рухнул на землю и затих.

Попадание в грудь. Повреждение внутренних органов. Внутреннее кровотечение.

Попадание в живот. Повреждение внутренних органов. Внутреннее кровотечение. Смерть в течение двадцати минут.

Скорее всего, вколет себе реаниматор, да выживет, эвакуируют. Но с другой стороны, мне это уже без разницы, он все равно в ближайшее время не боец.

Зум вывернул руль, разворачивая машину, толкнул вперёд рычаг коробки и снова утопил газ. Фургон тяжело тронулся с места и постепенно стал разгоняться.

Мы въехали в переулок, в котором стоял очередной оперативник, только почему-то не в костюме, а в кожаной куртке. Он выстрелил один раз, второй. Сработал ускоритель рефлексов, я пригнулся, пули пробили лобовое стекло и распахали изголовье сиденья прямо над моей головой. Не успел бы отреагировать, и конец мне.