Это выглядело действительно впечатляюще. Словно бог и правда существовал, опуская своей незримой дланью уже ушедшего человека в место его последнего упокоения. Многие новые технологии смогли с лёгкостью влиться и найти себе место даже в такой закостенелой и консервативной среде, как религиозное сообщество. Все знали, что в этом действии нет Божьего промысла. Лишь технологическое творение рук человеческих. Но вряд ли сейчас кто-то об этом думал.

Как только гроб опустился на дно могилы, люди вокруг начали подходить ближе, что бы бросить на гроб цветы. Ричард подошел вместе со всеми. Если честно, то он сам не знал, зачем именно он пришел сюда. Сам себе он говорил о том, что это был его личный долг. Пусть и не долго, но Лазарев работал под его началом. Служба Шестого отдела не была лёгкой и несла в себе достаточно опасности. Из за этого, Ричарду уже не впервой приходилось бывать на похоронах и сейчас он просто хотел поддержать Остерленда, даже если такая поддержка ему была и не нужна.

Как и все, когда подошла его очередь, он подошел к раю могилы и бросил на крышку из чёрного лакированного галахдского дуба две белые лилии. Одну за себя. Вторую за Дэвида. Ричард слышал, как многие шептали что-то, отпуская сжимаемые в пальцах цветы и позволяя им словно погребальному савану накрыть черное дерево. Люди говорили тихие слова прощания. Короткие молитвы. Эйхарт же, не сказал ни слова.

Уже отходя в сторону, он столкнулся с замершим у соседней могилы человеком, случайно задев того плечом.

-Прошу прощения…

Невысокая женщина с длинными тёмными волосами, которую он задел, лишь покачала головой.

-Ничего страшного. Это вы меня простите. Стоило наверное отойти подальше что бы не мешать,- женщина горько улыбнулась.- Даже не думала, что приду на его похороны. Вы были другом Алексея?

-Нет, не совсем,- Эйхарт смущённо покачал головой.-Я познакомился с ним всего несколько месяцев назад. Он работал на мое ведомство консультантом пару последних месяцев. Ричард Эйхарт.

Женщина улыбнулась и пожала протянутую руку.

-Кристина Ивонэ. Жизель, супруга Алексея, была моей старшей сестрой. Знаете, я бы никогда не подумала, что приду на похороны этого мерзавца…- тихо произнесла она.

Ричард чуть не дёрнулся от такой вопиющей бестактности. Каким бы смешным ни было старое правило, оно как правило неукоснительно соблюдалось. На похоронах о покойном говорили либо хорошо либо молчали вовсе. Не из вежливости к почившему, а к его близким. А здесь… Ричард словно внезапно натолкнулся на твёрдую стену из отрешенности и неприязни к человеку, с которым пришли в последний раз попрощаться другие люди.

-Если вы…

-Почему я тогда тут?- закончила она вопрос за него.- Всё просто. Я обещала Жизели, что приду проводить его, если она не сможет. Знаю… глупо звучит. Я и сама не думала, но…

Она всхлипнула и коснулась пальцами белой мраморной плиты, которая была надгробием для могилы её старшей сестры. В этот момент, среди множества людей, которые пришли на похороны Лазарева, Эйхарт впервые ощутил себя лишним. Глядя на горечь в глазах этой женщины, он явственно чувствовал, что ему здесь не место.

Ричард уже почти сделал шаг в сторону, когда услышал слова Кристины.

-До этого дня я бы никогда не подумала, что у него хватит смелости на что-то подобное.

Эйхарт замер на месте.

-Простите?

Кристина непонимающе посмотрела на него.

-Что?

-Вы сказали, что у него никогда не хватило бы смелости на что-то подобное. Что именно вы имели в виду?

Кристина моргнула.

-Разве вы не знали?

-Не знал о чём?

Кристина усмехнулась.

-Алексей жутко боялся высоты. Об этом мало кто знал. Они и квартиру то ту купили лишь потому, что Жизель влюбилась в вид, который открывался с их открытой терасы на балконе. Когда сестра ещё была жива, она часто любила проводить там время. А вот Алексей наоборот. Я ни разу не видела, что бы он вышел на неё. Так что когда мне сказали, как он покончил с собой, я даже не поверила…

Ричард замер, удивлённый этими словами. Боязнь высоты. Он был совершенно не в курсе этого. Мысли одна за другой взметнулись в его голове клокочущим приливом, но их оборвал раздавшийся звук личного комма.

-Прошу прощения,-смущённо произнёс он доставая устройство из внутреннего кармана своего чёрного пиджака и отвечая на вызов.

-Эйхарт.

-Сэр, это Донован. Вы срочно нужны нам.

Ричард нахмурился.

-Что ещё у вас случилось Энди?

-Флаер Дэвида Остерленда только что разбился в центре города!

Двенадцатью минутами ранее.

Франкс.

Флаер Дэвида Остерленда двигался по общим городским воздушным маршрутам. Риваль уверенно поднял машину на высоту трёх сотен метров, переведя автопилот флаера на следование указаниям системы городского воздушного контроля. Блауман знал, как важно было для его шефа попасть на эти похороны, поэтому он собирался покинуть воздушное пространство города уже через десять минут, что бы быстро добраться до побережья Дамоклова залива.

Но всё что случилось дальше, произошло совершенно неожиданно.

Лишь в последний момент, Риваль смог заметить красный, с чёрными полосами на корпусе, спортивный Флаер. Точнее, его предупредили системы безопасности его собственного флаера. Машина с элегантными и спортивными очертаниями корпуса резко вырвалась из каньонов городских улиц. Аварийные системы флаера Остерленда, предупреждающие о неизбежном столкновении, взвыли. Коммандер услышал встревоженный и испуганный внезапным манёвром голос адмирала, но у него не было времени на ответы. Риваль бросил машину вниз, стараясь уклониться от столкновения.

Но было уже слишком поздно.

На скорости близкой к двустам пятидесяти километрам в час, машины столкнулись прямо в воздухе, над наполненными жизнью улицами Франкса. Резкий манёвр Блаумана, который он начал в последний момент, смог спасти его и Остерленда от мгновенной гибели. Но только лишь от этого.

Попытка увести машину от столкновения, привела к тому, что удар, который неизбежно должен был прийтись в центральную часть пассажирского салона, пришелся на заднюю нижнюю часть машины. Именно туда, где были расположены поддерживающие флаер в воздухе репульсоры. Страшный треск разрываемого метала и гибнущих механизмов, остался практически незамеченным за воплями систем безопасности. Притяжные ремни моментально натянулись, прижав людей к креслам и надёжно фиксируя их на своих местах.

Риваль судорожно старался вернуть контроль над искалеченной машиной. Столкновение подбросило её вверх на несколько метров, сбив с курса и закрутило, обрушивая флаер в штопор. В сотне метров точно так же, оставляя за собой хвост из обломков и чёрного дыма, падал красный спортивный флаер. Расстояние разделявшее землю и обе машины таяло с пугающей скоростью.

Безостановочно вращаясь, красный флаер с чёрными полосами на корпусе, врезался в одну из возвышавшихся башен. Удар о здание смял уже и без того пострадавший корпус, которому всё же хватило массы и скорости пробить стеклопластовые панели из которых были сделаны окна и оставить на боку башни рваный шрам длинною в двадцать метров. Вниз, на заполненные людьми улицы посыпались бритвенно острые осколки стеклопласта, которые тут же подхватил царящий на высоте ветер. Как минимум шесть человек погибнут в результате их падения вниз. А следом за ними, вниз обрушатся и остатки спортивного флаера.

Лишь благодаря слепой удаче Блауман смог вывести падающую машину из штопора и вернуть ей хоть какое-то подобие управляемости. О полноценном полёте не могло быть и речи. Это было скорее управляемое падение, которое тем не менее давало им хоть какой-то шанс на выживание. С трудом подчиняясь командам Риваля, раненый флаер кое-как изменил траекторию своего полёта к сети широких пешеходных эстакад, которые паутиной нависали над основными улицами города и протянулись от одного здания к другому. Он слышал вопросительные крики Остерленда, которые раздавались по системе внутренней связи, но у него не было времени отвечать на них. Да и смысла в этом не было. Эстакада была уже совсем близко.