— Доктор Друм?

Это действительно был ученый в древнем синем рединготе и с густой, свисающей нитями шевелюрой. Он мрачно уставился на черную доску и в отчаянии вскинул руки.

В то же мгновение лампа поблекла: тень заслонила ее от окна.

Доктор Друм, похоже, ничего не замечал, поскольку продолжал в упор разглядывать уравнения и эпюры на доске.

Когда он обернулся, то увидел тень и в ужасе отшатнулся.

Это уже была не тень, а аморфная масса, неопределенная, словно медуза меняющая форму и очертания.

Из стены высунулось нечто вроде неловкой руки. Гарри Диксон и Том Уиллс видели, что профессор с невероятными усилиями пытается увернуться от нее.

— Бумаги горят! — воскликнул Том.

Невозможное существо коснулось бумаг на столе, и они тут же вспыхнули, как от прикосновения огня или раскаленного утюга.

— Что это может быть? — спросил дрожащий Том. — Смотрите, это существо само горит! Оно словно сам огонь, который пожирает все, чего коснется…

Он еще не договорил, как окно вспыхнуло невероятным блеском.

Гарри Диксон и Том видели, как доктор Друм бьется в центре жаркого пламени. И вдруг наступила полная тьма.

— Бежим туда! — умоляюще выкрикнул молодой человек. — Я не обрету спокойствия, пока не узнаю больше.

Учитель удержал его.

— Мы найдем пустую и пыльную комнату, Том, — убежденно сказал он. — Все, что мы видели, происходило в другой плоскости жизни. По мнению гипергеометров, это может быть мир четвертого измерения.

— Так это правда… Этот ужас существует? — Том был растерян.

— Не осмелюсь сказать, что нет, — холодно ответил сыщик. — Но утверждать, что мы видели одно из его проявлений, не стану. Пошли, нам здесь больше нечего делать.

— Как? Вы считаете, что доктор Друм погиб?

— Ни в коем случае. Но все, что могла мне дать эта комната, я узнал, а главное то, что в ней было нелогичным.

— Учитель, поделитесь! — умоляюще прошептал Том.

— Боюсь, что многого вам не скажу, Том. Но нелогичность заключалась в том, что доктор Друм вошел через дверь.

— А через что он должен был войти? — удивился молодой человек.

— Через стену, если надо, — усмехнулся сыщик, — но не через дверь, которой в этом месте нет.

Том Уиллс воскликнул:

— Правда! Дверь в комнату находится на противоположной стене! Если только это не потайная дверь.

— Вовсе нет! В ней нет необходимости, — сказал Гарри Диксон, потирая руки. — Когда окажемся на улице, оглядимся внимательно по сторонам и, безусловно, увидим световую точку, которую не заметили в начале расследования.

Они покинули дом с наблюдательным постом, а когда дошли до конца переулка, сыщик обернулся и внимательно огляделся.

— Превосходно! — бросил он. — Что вы видите над крышами?

В небе появился лунный серп. Он изливал бледный свет на наклонные крыши и на высокую водонапорную башню.

— Высшая точка, о которой вы говорили, — сказал Том.

— Доктор Друм очень ловкий человек для слишком великого ученого, — с горечью заметил Гарри Диксон. — Ужасы закончились, Том. Мы вернулись к обычной земной реальности. Я не сожалею о своих абстрактных поисках, но чувствую слегка уязвленным тем, что попал в ловушку, очень хитрую, но все же ловушку.

Мигающий огонек на верху башни погас. Гарри Диксон усмехнулся.

— Превосходный аппарат мира Друма, Том, — разъяснил Гарри Диксон. — Все сцены, которые мы видели, происходят в приземленном земном мире, но не в комнате, где мы их видели.

— Я понял!.. Кинематографический аппарат! Какая простота!

— Не совсем! Проекционный аппарат без пленки, посылающий на расстояние разыгранную и трюковую сцену, которая происходит в комнате тех же размеров, что и та, где занимался исследованиями Друм. На самом деле комната с черной доской и стол с бумагами находятся на самом верху этой башни. Конечно, доктор Друм внес улучшения в аппарат, который есть только в нескольких лабораториях оптики. И мне не надо забираться туда, чтобы увидеть это воочию.

— Конец тайны, — сказал Том.

— Что! — рассмеялся сыщик. — Конец?.. Отнюдь, тайна только начинается, мой бедный малыш.

— Разве? А по какой причине?

— Нам остается узнать, почему доктор Друм занимается сочинением поражающих воображение фантасмагорий, недостойных истинного ученого. Нам остается узнать, почему доктор Друм стал преступником и ради чего им стал!

Гарри Диксон презрительно повернулся спиной к сумрачной башне и быстрыми шагами направился в сторону порта.

И вдруг позади них раздался ужасающий вопль:

— Несчастье на мою голову! Несчастье на мою голову! Несчастье на мою голову!

Гарри Диксон и Том Уиллс оглянулись и тут же вскрикнули от ужаса: бледное существо с перекошенным лицом стояло в нескольких шагах от них.

Широко раскрытые от ужаса глаза безумца смотрели на сыщиков.

— Бегите, Гарри Диксон! Пока еще не поздно. Не выслеживайте меня. Вам известно, что я умер!

Несколькими отчаянными прыжками ужасающее существо скрылось во тьме, пока сыщики думали, как к нему подойти.

— Боже мой! — простонал сыщик. — Это не трюк иллюзиониста, а ужасная реальность. Это был профессор Керабл, чью смерть видели собственными глазами. Он умер и уже похоронен!

Том Уиллс хрипел от страха.

— Не говорите этого, учитель, — умоляюще прошептал он. — Боюсь, не переживу этого… Это было так реально!

Гарри Диксон остановился и скрестил руки на груди.

— Спать сегодня ночью не придется, Том, — наконец сказал он. — Мы тотчас отправимся на кладбище Уилленсден, где похоронен профессор Керабл.

В гараже приятеля сыщики взяли небольшой двухместный автомобиль, который быстро доставил их в Уилленсден.

Ночь стала светлее: на небе появилась четвертушка луны, когда осенний ветер разогнал тучи.

Кладбище Уилленсден не очень большое, и его окружают невысокие стены.

Они оставили автомобиль под деревьями на ближайшей аллее и через несколько секунд перебрались через стену.

Гарри Диксон тут же направился к лачуге могильщика, где хранились его нехитрые инструменты. Сыщики взяли лопату и ломик и осторожно двинулись в сторону могилы профессора.

Кладбище — место не из веселых даже днем, а ночью выглядит зловещим и угрожающим, особенно если с неба за вами следит холодный глаз луны.

Они с опаской продвигались вперед, как вдруг Гарри Диксон замер на месте и жестом остановил Тома.

Во тьме слышался глухой и ритмичный шум — кто-то работал киркой.

Доносились и звонкие удары, когда кирка встречала камень.

В слабых ночных шорохах — шелесте веток сосен, ледяном позвякивании фарфоровых цветов, жалобных стонах ночных птиц в поисках пищи — удары звучали странно.

После короткой остановки сыщики двинулись дальше, прячась за мраморными могильными плитами.

— Смотрите! — шепнул Том Уиллс, чьи молодые глаза быстрее свыклись с темнотой. — Вон… слева… у той могилы работает человек.

Действительно, человек яростно раскапывал могилу, отбрасывая в сторону рыхлую землю недавнего захоронения, где еще не успели поставить памятник.

— Могила Керабла, — прошептал Том.

Он хотел броситься на осквернителя могилы, но учитель удержал его:

— Подождите! Этот человек работает на нас!

Дело спорилось. Казалось, у человека неистощимые силы.

Холмик выброшенной земли рос на глазах. Уже виднелись только голова и плечи мужчины.

Через четверть часа сыщики услышали визг пилы, потом удары молотка по дереву и, наконец, треск ломающихся досок.

Тишина показалась наблюдателям очень долгой. Потом они услышали зловещий хохот могилокопателя.

Он вылез из могилы, отбросил в сторону лопату, выпрямился, потирая ноющую поясницу. Лунный свет высветил лицо человека.

Хотя Гарри Диксон ожидал этого, он с трудом сдержал дрожь при виде сверкающих жестоких глаз: он узнал доктора Друма.