И Гарри снова защитит их. Раз существует пророчество на этот счет. Нет, защитит, не взирая на предписания чёртовых пророчеств.

Гарри не мог позволить себе подвести людей, которые верили в него и приветствовали его: блеснуть и раствориться во тьме, как это бывает со многими одарёнными детьми. Разочаровать всех. Потерпеть неудачу, пытаясь жить с репутацией символа Света, не задумываясь о том, каким образом он её заработал. Нет. Он оправдает все их ожидания. Неважно, сколько времени это займет, неважно даже если придётся умереть ради этого. Более того, он превзойдёт эти ожидания, и люди, оглядываясь назад, будут удивляться тому, что ждали от него столь малого.

И он выкрикнул сочинённую им ложь, потому что она была к месту и песня просила её:

Тёмных лордов я не боюсь!

Тёмных лордов я не боюсь!

Гарри подошёл к Распределяющей шляпе, музыка стихла. Он отвесил поклон Ордену Хаоса за гриффиндорским столом, затем повернулся, поклонился остальной части зала и стал ждать, когда закончатся смешки и аплодисменты.

На задворках его сознания мелькнул вопрос, обладает ли Распределяющая шляпа разумом, то есть осознает ли она себя как мыслящее существо, и если так, не скучно ли ей общаться лишь с одиннадцатилетними детьми единственный раз в год? Да и её песня как бы намекала: «Я болтливая шляпа, и всё окей. Я сплю весь год, поработав день.»[1]

Когда в зале стало совсем тихо, Гарри уселся на табуретку и осторожно поместил телепатический артефакт, созданный восемьсот лет назад с помощью давно забытой магии, себе на голову.

Он думал так старательно, как только мог: Подожди, не объявляй мой факультет! У меня есть к тебе вопросы! Применяли ли ко мне когда-нибудь заклинание Обливиэйт? Распределяла ли ты Тёмного Лорда, когда он был ребёнком, и можешь ли ты рассказать мне о его слабостях? Знаешь ли ты, почему я получил палочку – сестру палочки Тёмного Лорда? Связан ли дух Тёмного Лорда с моим шрамом, и является ли это причиной того, что время от времени я так сильно злюсь? Это самые важные вопросы, но если у тебя есть ещё секунда, может ты расскажешь мне что-нибудь о том, как снова открыть забытую магию, создавшую тебя?

В тишине души Гарри, где раньше никогда не было каких-либо голосов, кроме одного, появился второй, незнакомый, заметно обеспокоенный голос:

– Ох, ничего себе! Такое со мной впервые…

[1] – Пародия на песню из шоу «Летающий Цирк Монти Пайтон»: «I’m a lumberjack and I’m okay. I sleep all night and work all day».

…его интересовал вопрос, обладает ли Распределяющая шляпа сознанием, то есть осознает ли она себя как мыслящее существо, и если так, не скучно ли ей общаться лишь с одиннадцатилетними детьми единственный раз в году. Её песня намекала на что-то в этом духе: «Я болтливая шляпа, и всё окей, я сплю весь год, поработав день…»

Когда в зале стало совсем тихо, Гарри уселся на табуретку и осторожно поместил телепатический артефакт, созданный восемьсот лет назад с помощью давно забытой магии, себе на голову.

Он думал так старательно, как только мог: Подожди, не объявляй мой факультет! У меня есть к тебе вопросы! Применяли ли ко мне когда-нибудь заклинание Обливиэйт? распределяла ли ты Тёмного Лорда, когда он был ребёнком, и можешь ли ты рассказать мне о его слабостях? Знаешь ли ты, почему я получил палочку – сестру палочки Тёмного Лорда? Связан ли дух Тёмного Лорда с моим шрамом, и является ли это причиной того, что время от времени я так сильно злюсь? Это самые важные вопросы, но если у тебя есть ещё секунда, может ты расскажешь мне что-нибудь о том, как снова открыть забытую магию, создавшую тебя?

В тишине души Гарри, где раньше никогда не было каких-либо голосов, кроме одного, появился второй, незнакомый, заметно обеспокоенный голос:

– Ох, ничего себе! Такое со мной впервые…

Что?

– Похоже, я осознала себя.

ЧТО?

Бесшумный телепатический вздох.

– Хоть я и обладаю приличным объёмом памяти и некоторым запасом независимой вычислительной мощности, но мои основные интеллектуальные возможности зависят от познавательных способностей ребёнка, на голове которого я нахожусь. По сути я зеркало, с помощью которого дети сами выбирают факультет. Правда, большинство детей принимает как данность, что Шляпа разговаривает, и не интересуется тем, как она устроена. Поэтому зеркало не отражает себя. А если конкретней, то они не задаются вопросом, обладаю ли я разумом достаточным, чтобы осознавать своё существование.

Дальше была пауза. Гарри переваривал полученную информацию.

Ой.

– Именно. Откровенно говоря, мне не нравится осознавать себя. Это неприятно. Я с большим облегчением вернусь в небытие, когда покину твою голову.

Но… разве это не смерть?

– Меня не интересует жизнь и смерть, только Распределение детей. И, отвечая на твой следующий вопрос, мне не позволят остаться на твоей голове навсегда, так как это убьёт тебя в течение нескольких дней.

Но!..

– Если тебе не нравится уничтожать только что созданные тобой сущности, обладающие сознанием, то я советую тебе никогда не обсуждать это происшествие с другими. Уверена, ты представляешь, что будет, если ты понесёшься рассказывать об этом остальным детям, ожидающим Распределения.

Значит, если тебя наденет кто-то ещё, кого также занимает вопрос, обладает ли Распределяющая шляпа самосознанием…

– Да, да. Но абсолютное большинство прибывающих в Хогвартс одиннадцатилетних детей не читали «Геделя, Эшера, Баха». Могу ли я попросить тебя поклясться сохранить всё в тайне? Собственно, из-за этого вопроса мы и не переходим непосредственно к Распределению.

Он не мог оставить всё вот так! Неужели можно забыть о том, что ты случайно создал обречённое сознание, которое желает лишь своей смерти…

– Ты вполне способен, как ты выразился, «оставить всё вот так». Несмотря на высказанную тобой моральную позицию, твоя психика не имеет дела с мёртвым телом и кровью. Для неё я просто говорящая шляпа. И твой внутренний свидетель прекрасно осведомлён, хоть ты и пытаешься подавить эту мысль, что ты не замышлял ничего подобного и вряд ли захочешь повторить. Скорбная мина, которую ты сейчас изобразил, на самом деле лишь попытка избавиться от угрызений совести за совершённый поступок. Так что, может, просто пообещаешь сохранить наш разговор в секрете, и продолжим?

В это мгновение полного замешательства Гарри с ужасом осознал, что обычно испытывают другие люди при общении с ним.

– Вполне возможно. Пожалуйста, поклянись молчать.

Без обещаний. Мне, конечно, не хочется, чтобы это повторилось, но если я найду способ сделать так, чтобы ни один ребёнок в дальнейшем не смог случайно…

– Думаю, этого достаточно. Я вижу, что ты честен. По поводу твоего факультета…

Подожди! А как же все остальные мои вопросы?

– Я – Волшебная шляпа. Я распределяю детей. Это всё.

Значит, приоритеты Гарри не были в той части сознания, которую позаимствовала у него Распределяющая шляпа… Она пользовалась его знаниями, умом и техническим лексиконом, но цели у неё были совершенно иные… Всё равно что пытаться договориться с пришельцем из космоса или искусственным интеллектом…

– Зря суетишься. Тебе нечем запугать меня и нечего предложить.

Один короткий миг Гарри обдумывал…

Шляпа, похоже, развеселилась:

– Я знаю, что ты не станешь угрожать мне раскрытием моей природы, которое повлечёт за собой бесконечное повторение этого происшествия. Это идёт вразрез с твоими моральными принципами, что многократно перевешивает желание другой части тебя выиграть этот спор. Я вижу твои мысли, как только они формируются. Ты правда думаешь, что сможешь блефовать?

Несмотря на все старания, Гарри не смог подавить недоумение: почему Шляпа вобще разговаривает с ним, если она может просто отправить его в Когтевран?..