– А на самом деле?
– Это Маховик времени. Каждый поворот песочных часов перенесёт вас на один час назад. Так что если вы каждый день будете отправляться в прошлое на два часа, вы сможете ложиться спать вовремя.
Гарри за день успел столько всего увидеть, что уже ничему не удивлялся. Он был готов принять как само собой разумеющееся что угодно. До этой минуты.
Вы даёте мне машину времени как средство от бессонницы.
Вы даёте мне МАШИНУ ВРЕМЕНИ как средство от БЕССОННИЦЫ.
ВЫ ДАЁТЕ МНЕ МАШИНУ ВРЕМЕНИ КАК СРЕДСТВО ОТ БЕССОННИЦЫ.
– Хе-хе-хе-хе-хе-е-е… – услышал Гарри и понял, что эти звуки издаёт он сам.
Теперь он держал кулон в вытянутых руках, словно тикающую бомбу. Хотя нет, не тикающую бомбу: она куда безопаснее. Гарри держал кулон в вытянутых руках, словно машину времени.
Скажите-ка, профессор МакГонагалл, а известно ли вам, что обращённая во времени материя ничем не отличается от антиматерии? А вот мне известно! А известно ли вам, что когда аннигилирует килограмм антиматерии, мощность взрыва составляет 43 мегатонны тротилового эквивалента? А знаете ли вы, что я вешу 41 килограмм – и взрыв может получиться такой, что останется ГРОМАДНЫЙ ДЫМЯЩИЙСЯ КРАТЕР НА ТОМ МЕСТЕ, ГДЕ РАНЬШЕ БЫЛА ШОТЛАНДИЯ?
– Извините, – наконец выдавил из себя Гарри, – но это кажется мне очень-очень-ОЧЕНЬ ОПАСНЫМ!
Гарри ещё не перешёл на крик, но только потому, что ситуация заслуживала такого истеричного визга, какого у Гарри всё равно никогда не получится.
Профессор МакГонагалл смотрела на него со снисходительной симпатией.
– Рада, что вы столь осторожны, мистер Поттер, но Маховики времени не опасны. Иначе мы бы не давали их детям.
– Да неужели, – сказал Гарри. – Аха-ха-ха. Ну конечно, вы бы не раздавали опасные машины времени детям, о чём я только думал? Давайте сразу проясним: чихать на них можно? Это не отправит меня в средние века, где я случайно перееду конной повозкой Гутенберга и таким образом предотвращу Просвещение? Потому что, знаете ли, мне такие приключения не по вкусу.
Губы МакГонагалл подрагивали, сдерживая улыбку. Она протянула Гарри брошюру, но тот осторожно, в обеих руках держал кулон и не спускал с него взгляда, чтобы песочные часы ни в коем случае не перевернулись.
– Не волнуйтесь, это невозможно, мистер Поттер, – произнесла МакГонагалл спустя несколько секунд, когда стало ясно, что Гарри застыл на месте и двигаться не собирается. – Маховик работает только шесть раз в день. Нельзя переместиться в прошлое дальше, чем на шесть часов.
– Ах, отлично, просто отлично. А если кто-то со мной столкнётся, Маховик не разобьётся и не отправит весь замок в бесконечное путешествие по зацикленному четвергу?
– Хм, они и впрямь довольно хрупкие… – сказала МакГонагалл. – И, я слышала, когда они ломаются, случаются всякие странности. Но не настолько серьёзные!
– Вероятно, – сказал Гарри, когда снова обрёл дар речи, – следует запаять ваши машины времени в какую-нибудь защитную оболочку, а не оставлять стекло открытым, чтобы странностей не случалось.
– Отличная мысль, – искренне восхитилась МакГонагалл. – Я передам её Министерству Магии.
Всё, в парламенте официально утвердили: все в магическом мире клинические идиоты.
– И ещё: не хочется переходить на ВЫСОКИЕ МАТЕРИИ, – Гарри с большим трудом не срывался на крик, – но думал ли хоть кто-то над МОРАЛЬНЫМИ ВОПРОСАМИ, например, что, вернувшись на шесть часов в прошлое и что-либо изменив, вы вроде как СТИРАЕТЕ ВСЕХ ЗАМЕШАННЫХ ЛЮДЕЙ и ЗАМЕНЯЕТЕ ИХ ДРУГИМИ ВЕРСИЯМИ…
– О, изменять прошлое нельзя! – перебила профессор МакГонагалл. – Силы небесные, мистер Поттер, неужели вы думаете, что в противном случае мы бы разрешали ученикам пользоваться Маховиками? Они бы мухлевали на контрольных!
Гарри мгновение это переваривал. Руки, сжимавшие цепочку артефакта, слегка расслабились – как будто в них не машина времени, а просто ядерная боеголовка.
– Значит, – медленно начал Гарри, – как-то так получается, что вселенная почему-то… постоянна, несмотря даже на путешествия во времени? Если я и другой я, из будущего, встретимся, всё произойдёт одинаково для нас обоих, хотя я из будущего будет знать то, что ещё не случилось с моей точки зрения…
Гарри умолк, с трудом подбирая слова.
– Думаю, верно, – подтвердила профессор МакГонагалл. – Хотя обычно советуют не встречаться в прошлом с самим собой. Если у вас, например, два урока в одно и то же время и ваши пути пересекаются, первой версии лучше в заранее выбранный момент закрыть глаза и подождать – я вижу, у вас уже есть часы, хорошо – пока будущая версия пройдёт мимо. Обо всём этом написано в брошюре.
– Аха-ха-ха-а. А что будет, если кто-то не послушается этого совета?
– Насколько я понимаю, ничего хорошего из этого не выйдет, – поджала губы МакГонагалл.
– А не случится ли парадокс, который уничтожит вселенную?
– Мистер Поттер, – снисходительно улыбнулась она, – думаю, что я бы такой случай запомнила.
– ЭТО МЕНЯ НИЧУТЬ НЕ УСПОКАИВАЕТ! ВЫ, ВОЛШЕБНИКИ, РАЗВЕ НЕ СЛЫШАЛИ ОБ АНТРОПНОМ ПРИНЦИПЕ? КТО БЫЛ ТОТ НЕДОУМОК, КОТОРЫЙ СОЗДАЛ ПЕРВУЮ ТАКУЮ ШТУКОВИНУ?
Профессор МакГонагалл засмеялась. Приятным, радостным смехом, удивительно не подходившим её строгому лицу.
– Похоже, у вас очередной приступ синдрома «вы превратились в кошку», мистер Поттер. Вам, вероятно, не хочется этого слышать, но это выглядит очень мило.
– Маховик времени не идёт НИ В КАКОЕ сравнение с превращением в кошку. Знаете, где-то в самом далёком уголке сознания у меня зрела ужасная мысль, что для всего происходящего верным будет только одно объяснение: вся моя вселенная всего лишь компьютерная симуляция, как в книге «Симулякрон-3». Но теперь даже её придётся отбросить, потому что эта вот игрушка НЕ ВЫЧИСЛИМА МАШИНОЙ ТЮРИНГА! Машина Тюринга может симулировать возврат к определённому моменту времени и пересчёт от него нового будущего, а при взаимодействии с оракулом способна и заглядывать вперёд, используя дискретное поведение машин более низкого уровня. Но вы говорите, что вселенная каким-то образом одним махом вычисляет реальность на основании информации, которой у неё… ещё… нет…
Внезапная догадка поразила Гарри, будто хук слева. Он всё понял. Он наконец-то всё понял.
– ТАК ВОТ КАК РАБОТАЕТ ПРЫСКИЙ ЧАЙ! Конечно! Его магия вызывает не смешные ситуации, а только желание выпить его перед тем, как что-то смешное случается само по себе! Вот я дурак, мог бы и догадаться ещё когда захотел выпить Прыского чая перед второй речью Дамблдора, не выпил, но всё равно подавился собственной слюной! Распитие Прыского чая не вызывает комичные случаи – комичные случаи заставляют пить Прыский чай! Я видел, что эти два события связаны, но полагал, что причиной должен быть Прыский чай, а следствием – смешные ситуации, потому что был уверен, что временной порядок ограничивает причинность и каузальный граф должен быть ацикличен, но ЕСЛИ РИСОВАТЬ СТРЕЛКИ ПРИЧИННОСТИ В ОБРАТНОМ НАПРАВЛЕНИИ, ВСЁ СХОДИТСЯ!
Ещё одна внезапная догадка добавила хуком справа. На этот раз он сумел промолчать, издав лишь тихий писк умирающего котёнка. Теперь ясно, кто именно утром оставил записку на его кровати.
Глаза профессора МакГонагалл блестели:
– По окончании школы, или даже раньше, вы просто обязаны преподать несколько уроков этих маггловских теорий в Хогвартсе, мистер Поттер. Они очень интересны, хотя и ошибочны.
– Охо-о-о-ох.
Профессор МакГонагалл отпустила ещё несколько шутливых замечаний, поставила ещё пару условий, на которые Гарри молча кивнул, почему-то попросила не говорить со змеями в присутствии людей, напомнила прочитать брошюру, и Гарри наконец оказался в коридоре.
– Ойо-йох-хо-хо-хо… – сказал он.
Нда, мозги плавились.
Не в последнюю очередь из-за того, что если бы не Розыгрыш, то он бы не получил Маховик времени для его осуществления.
Или профессор МакГонагалл всё равно сделала бы ему этот подарок, только позже, когда Гарри заговорил бы с ней о своей бессоннице или сообщении Распределяющей шляпы? И после этого он захотел бы провернуть Розыгрыш, из-за чего обрёл бы Маховик раньше? Выходило, что единственный самосогласованный вариант заключался в том, что Розыгрыш начался ещё до того, как он сегодня проснулся?
