– Ты правда заклинатель?

– Угу.

– А в мир теней входить умеешь?

– Угу.

– А хищника изловить можешь?

– Могу.

– А моя наставница говорит, что ты редкостная бездарность.

– ???

– А еще деревенщина.

– Сайморин много всего говорит. Не верь ей.

– Но она же моя наставница?! А ты не похож на заклинателя.

– Почему? Сколько ты видела настоящих заклинателей?

– Пока ни одного. А ты правда умеешь околдовывать людей?

Похоже, Кэт всерьез решила замучить меня бесконечными вопросами. Они сыпались из нее со скоростью обезумевшего бараньего стада. Один, второй, третий.

– Все равно не похож ты на заклинателя, – ехидно сверкая глазами, заявила Кэт. – Ты умеешь пускать молнии и огненные шары?

– Заклинателям обычная магия не полагается, – медленно ответил я.

Кэт буквально буравила меня своим нахальным взглядом.

– Расскажи о вашей магии, – потребовала Кэт. Она немного подумала, затем уточнила: – О магии моей наставницы.

– Иди и приставай к Венсайрусу, – буркнул я.

Глава всадников Эвернайта пару часов назад вернулся с какого-то задания – злой, помятый и жутко уставший. Не говоря ни слова, он бухнулся на новенький диван в соседней комнате и мгновенно заснул. Будучи истинным воином, Венсайрус умел вылавливать для сна любую минуту. Но в то же время мы с Кэт прекрасно понимали: едва стоит приблизиться к его лежанке, он сразу откроет глаза, – бойцовская выучка сказывалась везде, даже во время полетов в царстве дремы.

– Не-е, он молчаливый и сердитый. – Ученица королевы Твэл замотала лохматой головой. – Он никогда ничего не говорит попусту.

– Правильно делает.

После маленького приключения в подземельях Ар-канны я воротился в Деларос. Здесь, в самом центре столицы Флеверта, Сайморин приобрела для себя небольшой особняк – довольно простенький на вид, но симпатичный. Именно тут грозная королева обучала недавно найденную девчушку. Скажу честно: меня крайне удивило желание Сайморин тренировать обычного смертного ребенка из весьма неблагополучной семьи. Королева никогда ничего не делала просто так, а вариант, что она всего лишь пожалела несчастную кроху, мною даже не рассматривался. Маги Дреары не умели сопереживать смертным братьям, считали их недостойными.

Я несколько раз анализировал способности Кэт в области магии. Разумеется, кое-какой потенциал у нее имелся, однако чем глубже я копал, тем сильнее убеждался: особо ценных или редких дарований в девчонке нет. Так, заурядный человек, едва ли обреченный на славу, могущество и власть. И почему же Сайморин приняла Кэт под теплое крылышко Эвернайта? Дилемма…

– Ну расскажи, – заканючила Кэт, сделав такие глаза, что отказать стало невозможно.

– Мы пользуемся огнем, – пояснил я. – Сама огненная стихия в чистом виде дает мало силы, поэтому для сильных заклинаний обычно применяются флогистоны. Это особая эфирная субстанция, обладающая уникальными колдовскими свойствами. Мы не можем увидеть или почувствовать флогистоны, однако умеем создавать из них нужную комбинацию магических заклинаний.

– Все дело в огне? – уточнила Кэт. – Он всегда одинаковый?

– Нет, пламя может быть разным – как по внешним характеристикам, так и по внутренним качествам. В зависимости от сложности и назначения магии мы мысленно разжигаем то или иное волшебное пламя, а затем, используя флогистонный дым, творим свои заклятия. Поняла?

Кэт пожала худыми плечами. Говорил бы, мол, на нормальном языке.

– А заклинателям нужны флогистоны?

– Нет, мы не способны вызывать огонь. Волшба отличается от огненной магии так же, как козел отличается от свиньи.

Судя по сдавленному хихиканью, сравнение новоявленной ведьме понравилось.

– Теперь расскажи про Недриарн, – важно потребовала Кэт. Еще пара месяцев дружбы с Сайморин, и она станет точной копией королевы Эвернайта.

– Давай в другой раз.

Кэт скорчила недовольную гримасу.

– Сейчас, – заявила она. – Или ты ничего про Недриарн не знаешь?

– Знаю, но не все. Пока нет заклинателя, способного постигнуть мир теней во всех отражениях и гранях. Недриарн – сложнейшее магическое явление. Он своего рода отблеск нашего реального мира, вычеркнутый из временных рамок.

– Логично, – хихикнула Кэт. На ее лице появилось детское озорство. – Ты всегда разговариваешь таким манером? Понять тебя сложнее, чем одолеть Венсайруса в рукопашном поединке.

– Ты сильно занижаешь способности нашего бойца, – не согласился я.

– Нет, это ты завышаешь свои.

Теперь корчить гримасу пришлось мне.

– Вредная ты, – обиделся я.

– А ты занудный, – не осталась в долгу Кэт.

От перепалки нас спасла появившаяся в комнате Сайморин. Как и все адепты Эвернайта, она пользовалась мгновенными порталами. Просто, удобно и невозможно вычислить заранее.

– Как дела? – излишне ласково для хладнокровной ведьмы поинтересовалась Сайморин.

– Отлично, – заулыбалась Кэт. – Мне Эриан про волшебные флогистоны рассказывал.

Мелкая нахалка соскочила с кресла и подбежала к наставнице – радость встречи была искренней.

– Ты упражнялась с заклятием, которое я тебе вчера показывала? – строго, словно старая школьная учительница, спросила Сайморин.

Кэт виновато захлопала ресницами.

– Тогда ступай, – не терпящим пререканий тоном велела королева. – Я подойду позже.

Девчонка быстро смекнула, что наставница хочет поговорить со мной тет-а-тет, поэтому заупрямилась:

– Можно остаться?

– Ступай, Кэтрин.

Кэт обиженно надулась, напоследок показала мне язык и выскочила за дверь.

– Когда ты расскажешь ей правду о себе? – полюбопытствовал я, едва мы остались наедине.

Сайморин меня проигнорировала. Она понимала, сколь непросто объяснить девочке сущность Дреары и ее адептов. А еще сложнее доказать, что королева Твэл не такая уж мразь, какой ее малюют здешние жрецы.

– Выходит, для отнятия магических сил у магов Оривиэла Белтанар использовал Пирамиду бессилия, – задумчиво произнесла черноволосая ведьма, выглядывая в окно. Из него открывался великолепный вид на зеленый парк и подернутый закатной дымкой храм – кровавое святилище, возведенное в честь нашей обаятельной Сайморин.

– Да, древнее заклятие, сочетающее и флогистоны, и волшбу, – подтвердил я. – Невероятно сложное и невероятно хрупкое. Для его нейтрализации хватило одного касания. Думаю, властитель не верил, что найдется колдун, способный пройти через защитное поле Арканны, без магии убить заточенного там демона и правильно обойтись с Пирамидой.

Сайморин долго смотрела на заходящее солнце. Наконец она хмуро заявила:

– Не нравится мне Белтанар. Он ведет странную, не укладывающуюся ни в какие рамки игру. Теория о его безумии не принимается.

– Мы с тобой тоже хороши.

Королева по-прежнему не слушала мои вяканья. Ее мысли витали где-то далеко-далеко.

– Кривое зеркало Недриарна не миф? – внезапно спросила она.

– Не миф, – кивнул я. – Думаю, Пристеон безумно испугался своего творения и поспешил совместно с Белтанаром захоронить его в месте, казавшемся ему полностью защищенным от чужих посягательств.

– Почему он не разбил зеркало?

– Он его разбил. Просто колдовские свойства целиком сохраняются даже в осколках. Один из таких осколков и попал в руки эльфийки Линэ. – Я немного помолчал, затем добавил: – Зеркало обладает воистину фантастическим комплексом свойств. Взять хотя бы мою призрачную зверушку.

Я улыбнулся, вспоминая, каким искренним детским счастьем сияло лицо Кэт, когда она познакомилась с Этером.

Сайморин медленно повернулась и грозно сжала кулаки. Костяшки пальцев побелели, а на руках проступили синеватые вены.

– Тогда почему зеркало Недриарна до сих пор не у меня? Оно – великолепный способ покончить с Далеаром и Белтанаром. Не находишь?

– Зеркальце захотела? – с иронией брякнул я. – Так ступай в Арканну и отними у беззащитной эльфийки. Или пошли Венсайруса. Даю голову на отсечение, ты потерпишь поражение. После смерти Пристеона зеркало выбрало себе нового хозяина – девочку-эльфийку Линэ. Чужак не сумеет к нему прикоснуться. Не знаю, как действуют отблески кривого зеркала на бессмертных магов, но готов поспорить: исход будет плачевным. Лично я не подойду к изделию Пристеона даже в виде призрачной тени. Свет зеркала слепит глаза и обжигает кожу.