Последнее слово прозвучало как «скотина». Это их последнее совместное дело, и Босху было неприятно, что они расстаются таким образом. Он понимал, что вина лежит на нем. Он оставил Эдгара в стороне от участия в расследовании по причинам, непонятным даже ему самому.

— Джерри, ты прав, — согласился Босх. — Я не должен был так поступать. Просто мне хотелось действовать, а для этого нужно было ехать всю ночь.

— Я бы поехал с тобой.

— Знаю, — солгал Босх. — Я как-то не подумал. Взял и сорвался с места. Сейчас возвращаюсь.

— Ну ладно, начни сначала, мне надо знать, что происходит в нашем деле. Я чувствовал себя идиотом, объявляя розыск.

— Я сказал тебе, Артура убил Стокс.

— Да, только это, и ничего больше.

Босх десять минут рассказывал Эдгару о своих действиях, глядя на то, как едят люди в кабинках.

— Черт возьми, а ведь он был у нас в руках, — усмехнулся Эдгар, когда Босх закончил.

— Поздно об этом думать. Теперь нужно ловить его снова.

— Значит, получается, что, удрав из дому, Артур поехал к Стоксу. Приятель ведет его на холм, в лес, и там убивает.

— Примерно так.

— Почему?

— Об этом нужно будет спросить у него. Правда, у меня есть версия.

— Неужели скейтборд?

— Да, он хотел заполучить этот скейтборд.

— И убил друга ради какого-то скейтборда?

— Мы оба знаем об убийствах по более пустяковым причинам, и нам неизвестно, собирался он убить или нет. Могила неглубокая, вырыта руками. Никаких следов заранее обдуманного намерения. Может быть, Стокс просто толкнул мальчика, и тот упал. Или ударил камнем. Очевидно, между ними что-то произошло, о чем мы понятия не имеем.

Эдгар несколько секунд молчал, и Босх подумал, что, видимо, разговор окончен и наконец-то он пойдет есть.

— А что думают приемные родители о твоей версии? Босх вздохнул:

— Эту версию я им не излагал. Но они не особенно удивились, когда я начал расспрашивать их о Стоксе.

— Знаешь, Гарри, мы с тобой проделали мартышкин труд.

— Ты о чем?

— Обо всем деле. Что получается? Тринадцатилетний убил двенадцатилетнего из-за какой-то паршивой игрушки. Стокс тогда был несовершеннолетним. И сейчас никто не станет выдвигать обвинение против него.

Босх ненадолго задумался.

— Могут выдвинуть. В зависимости от того, что мы выясним, когда возьмем Стокса.

— Ты же сам только что заявил — никаких следов заранее обдуманного намерения. Это дело не примут к разбирательству, напарник. Поверь мне. Мы ловили собственный хвост. Дело мы закроем, но никто не понесет наказания.

Босх понял, что Эдгар прав. По закону взрослых редко привлекают к ответственности за преступления, совершенные в юном возрасте. Даже если они добьются от Стокса полного признания, он скорее всего останется на свободе.

— Жаль, я помешал ей застрелить его, — прошептал он.

— Что, Гарри?

— Ничего. Я сейчас перекушу и поеду. Ты будешь там?

— Да, я здесь. Сообщу тебе, если что случится.

— Ладно.

Босх закрыл телефон и вышел из машины, размышляя о вероятности того, что Стоксу это убийство сойдет с рук. Открыл дверь теплой закусочной, ощутил запахи съестного и внезапно понял, что потерял аппетит.

Когда Босх заканчивал спуск с петляющего, ненадежного шоссе, именуемого «Лоза», защебетал телефон. Звонил Эдгар.

— Гарри, никак не мог связаться с тобой. Ты где?

— Я был в горах. Осталось меньше часа пути. Что происходит?

— Стокса засекли. Он прячется в «Ашере».

Босх задумался. «Ашер», построенный в тридцатых годах неподалеку от Голливудского бульвара отель, в течение многих лет представлял собой ночлежку и центр проституции, пока реконструкция бульвара не придвинулась вплотную к нему и внезапно снова превратила его в ценное достояние. Он был продан, закрыт и подготовлен к полной реставрации и реконструкции, которые сделают его украшением нового Голливуда. Однако работы задерживали городские планировщики, не дающие окончательного одобрения. И эта задержка оказалась на руку темным личностям.

Пока отель дожидался возрождения, номера на верхнем, тринадцатом, этаже превратились в жилье самовольных поселенцев, они пробирались туда мимо оград и фанерных барьеров в поисках крыши над головой. В предыдущие два месяца Босху дважды приходилось искать в «Ашере» подозреваемых. Там не было электричества и воды, но поселенцы все равно пользовались туалетами, и повсюду стоял смрад. В номерах отсутствовали двери и мебель. Люди спали на скатанных коврах. Поиски там были сопряжены с опасностью. Полицейский шел по коридору, и в каждом дверном проеме мог оказаться субъект с пистолетом.

Босх включил проблесковый маяк и прибавил газу.

— Откуда известно, что Стокс там? — спросил он.

— С прошлой недели, когда мы его искали. У нарков[13] были в «Ашере» какие-то дела, и они получили информацию, что он живет на тринадцатом этаже. Надо опасаться чего-то, чтобы подниматься туда без лифта.

— Так, и какой план?

— Мы отправляемся туда большими силами. Четыре патрульные машины, я и нарки. Начнем с нижнего этажа и станем последовательно прочесывать все.

— Когда?

— Мы сейчас готовимся пойти на перекличку, объяснить там все и ехать. Тебя ждать не будем. Надо взять этого типа, пока он никуда не исчез.

У Босха мелькнула мысль, обоснованна ли торопливость Эдгара, или напарник просто сводит с ним счеты за то, что он в ходе расследования несколько раз оставлял его в стороне.

— Понятно, — произнес Босх. — Берешь рацию?

— Да, мы будем пользоваться вторым каналом.

— Хорошо, увидимся там. Надень бронежилет.

Он сказал это не потому, что Стокс мог оказаться с пистолетом, просто знал — большая группа вооруженных полицейских в ограниченном пространстве темного отеля представляет собой серьезную опасность.

Босх закрыл телефон и нажал педаль газа еще сильнее. Вскоре он пересек северную границу Лос-Анджелеса и оказался в долине Сан-Фернандо. Машин на шоссе в субботний день было немного. Он дважды менял направление и въехал через перевал Кауэнга в Голливуд через полчаса после того, как закончил разговор с Эдгаром. Увидел отель «Ашер», высившийся в нескольких кварталах к югу. Все его окна были темными, шторы сняли, готовясь к предстоящим работам.

У Босха не было при себе рации, и он забыл спросить Эдгара, где расположится командный пост. Он не хотел открыто подъезжать на полицейской машине к отелю с риском раскрыть проведение операции. Достал сотовый телефон и позвонил в дежурную часть. Ответил Манкевич.

— Манк, ты когда-нибудь берешь выходной?

— В январе — нет. Мои дети празднуют Рождество и Хануку. Мне нужны сверхурочные. В чем дело?

— Где командный пост операции в «Ашере»?

— На стоянке голливудской пресвитерианской церкви.

— Спасибо.

Через две минуты Босх въехал на церковную автостоянку. Там находилось пять патрульных машин, еще одна служебная и машина нарков. Стояли они близко к церкви, заслонявшей «Ашер», высившийся по другую ее сторону.

В одной патрульной машине сидели двое полицейских. Мотор работал. Босх понял, что она предназначена для перевозки задержанного. Когда другие возьмут Стокса в отеле, их вызовут по радио. Они подъедут и заберут его.

— Где они?

— На двенадцатом этаже, — ответил сидевший за рулем. — Пока что с пустыми руками.

— Дай-ка на минуту свою рацию.

Патрульный протянул ее в окошко. Босх вызвал Эдгара по второму каналу.

— Гарри, ты здесь?

— Да, сейчас поднимаюсь.

— Мы уже почти закончили.

— Все равно.

Босх вернул рацию и двинулся со стоянки. Подойдя к окружавшему «Ашер» строительному забору, направился к северной стороне, там, он знал, есть дыра, в которую пролезают нынешние обитатели отеля. Она была частично закрыта объявлением, сулившим в ближайшем будущем роскошные меблированные комнаты. Босх отодвинул в сторону державшуюся на одном гвозде доску и влез в дыру.