Но за что он приковал меня сейчас? Я ведь выполнила условие. Я была в той комбинации, я вела в ней урок, когда пришла комиссия… или неужели я должна была быть в ней весь день? Но ведь даже того Геннадия я не видела! Или он всё же был среди комиссии? Черт, как мне не хватает ответов на мои вопросы! Как унизительно нести наказание за неизвестную провинность!

Я посмотрела на свои руки. На них была размазана тушь и тени для глаз. Представляю, как жутко выглядит моё лицо. Вполне подходяще для Хэллоуина. Я осмотрела себя. На мне не было пальто, шарфа и сапог. Только платье, чулки, белье и пояс с хвостом. Закинув руки над головой, я сняла ободок с рожками. Какая ирония! Дьяволица взаперти.

Спасет ли кто-нибудь меня в этот раз? Я могла рассчитывать только на директора. Ведь он сам сказал, что ещё не наигрался со мной. Как много усилий он был готов приложить, чтобы найти меня? Надеюсь, что много. Противостоять моему отцу — не самая простая затея.

Я набрал номер стриптизерши и — в который уже раз? — услышал «Телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа». Не дослушав, швырнул телефон на стол. Где она пропадает? Я позвонил ей ещё вчера вечером, хотел порадовать, что комиссия отозвалась о её уроке в положительном ключе. Двое представителей комиссии из пяти сочли одежду немного откровенной, но из-за Хэллоуина не стали придираться.

И вот вместо того, чтобы слушать радостные возгласы стиптизерши, я слушал безжизненное сообщение «телефон абонента выключен».

Вчера вечером я махнул на это рукой. Может отдыхает, расслабляется после напряженных дней. Но утром вторника ко мне пришла завуч Мила Борисовна и сообщила, что ей пришлось искать замену англичанке. Может она заболела? Но она бы предупредила, ведь так? Если только не случилось что-то серьезное.

Последнюю мысль я изо всех сил гнал прочь. Работал, отвечал на звонки и письма, а потом в дверь кабинета постучали, и, не дождавшись моего разрешения, вошёл Артём Самойлов. Я хмуро взглянул на ученика, и он, к моему удивлению, ответил мне тем же.

— Где мисс Варвара? — требовательно спросил он, останавливаясь около моего стола.

Я пару секунд раздумывал над ответом. Сказать правду или солгать? Правда могла посеять панику, а ложь потом будет сложнее объяснять.

— Говорят, ее сегодня с утра не было в школе, — добавил Артём.

Я пожал плечами и выбрал самый нейтральный ответ:

— Я не знаю.

Парень почесал затылок, потом плечо. Потом переступил с ноги на ногу, и я понял, что он что-то знает.

— Рассказывай, — сказал я.

Артём тревожно посмотрел на меня, а потом сел на гостевой стул.

— Я, короче, вечером вчера гулял. Ну, и шёл мимо школы. Увидел мисс Варвару, она из школы вышла. Я остановился около ворот, хотел это… ну, поздороваться, — Артём отвёл глаза, и мне стало ясно, что вовсе не здороваться он собирался. — Но к ней сзади подскочил какой-то бритоголовый тип. Он её обнял, короче, — что, блять?! — И это… затолкал в машину к себе. И уехал.

Я сжал зубы, стараясь не выпустить из него мат. Стриптизерша укатила отрываться с каким-то бритоголовым типом? А я сижу тут и волнуюсь за неё?!

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы заметить выбивающееся из рассказа слово.

— Почему ты сказал, что он её затолкал в машину?

Артем пожал плечами.

— Потому что так это и выглядело. Он её обнял сзади, она вся обмякла, он её подхватил на руки и затолкал в машину на заднее сидение. У неё нога ещё вывалилась из машины, и этот тип всё не мог её нормально пристроить, чтобы дверь закрыть.

— Блять! — я вскочил на ноги. — И ты только сейчас мне это говоришь?! Её, блять, похитили у тебя на глазах!

Артем тоже на ноги вскочил.

— Да я откуда знаю! Может это игры такие! А сегодня она не пришла, и я подумал…

— Подумал он, — зло перебил я. — Где это произошло? Перед входом в школу?

— Не, со стороны парковки.

Я кивнул и позвонил на пост охраны. Охранник переслал мне на почту нужную запись, и мы с Артемом уставились на экран ноутбука.

— Во сколько это было? — спросил я, открывая запись.

— Около шести вечера.

Я перемотал видео на нужное время и вскоре сам увидел всё описанное Артемом. Сомнений не было, стриптизершу реально похитили прямо на территории школы за считанные минуты. Бритоголовый тип был профессионалом своего дела. Во всяком случае, в плане скорости.

Я отправил Артема вон из кабинета, приказав ему оставаться в школе и быть на связи, а сам вызвал полицию. Ситуация была дерьмовой. Прошло много часов с момента похищения и хрен знает что могло произойти со стриптизершей. Я мерил шагами кабинет. Кто её мог похитить? Какие могли быть враги у англичанки? Или может у её семьи? Или это то самое прошлое, про которое она не хотела рассказывать? Кто-то, кто навязал ей откровенную одежду на уроки в школу? А она, придумав Хэллоуин, всё испортила? Но какого черта, ведь Ипполитовича даже не было в составе комиссии!

Я поднял руку и нервно прошёлся рукой по волосам. Надежда только на полицию, потому что у меня идей не было никаких. Что, в сущности, я знал о стриптизерше? Ничего. Ничего, блять.

Три полицейских зашли в мой кабинет в сопровождении охранника. Я показал им запись видеокамеры, объяснил ситуацию. Они осмотрели парковку — разумеется, без толку. Но зато их коллеги из отделения смогли отследить машину бритоголового типа по городским видеокамерам. Когда в кабинете прозвучал адрес остановки машины, я не мог сдержать возглас удивления.

— Это адрес дома ее отца!

Полицеские нахмурились и многозначительно переглянулись. Один из них сообщил мне, что отец стриптизерши проходит подозреваемым по некоторым другим делам и что прямо сейчас они ничего делать не могут. Они должны были получить несколько разрешений и ордер на обыск дома. Я требовал, чтобы они провели операцию немедленно. Угрожал им и обещал много проблем в будущем, но они лишь неохотно сообщили мне, что в доме есть свой человек, и они попробуют через него узнать ситуацию с заложницей.

Заложница — так они называли стриптизершу, а мне от этого слова хотелось их избить. Слепая ярость накатывала на меня волнами, и мне требовалось неимоверное количество усилий, чтобы сохранять адекватность. Наконец, полицейские уехали, сообщив, что свяжутся со мной, как только получат разрешения и ордер. Мне оставалось ждать, и это было чертовски мучительное занятие. Я не мог работать, не мог сосредоточиться ни на чем. Не выдержав, я перенёс все свои дела на более удачный день, и сорвался к дому отца стриптизерши. Я не намеревался глупо рисковать, но хотелось хотя бы посмотреть, разузнать обстановку. Но меня постигло разочарование — высокий глухой забор лишал возможности увидеть хоть что-то.

Я заправил свой рэндж под завязку на ближайшей заправке и стал бесцельно кататься по городу.

Ожидание сводило с ума.

Кажется, я проезжал мимо спортклуба, когда вдруг подумал, что реагирую как-то слишком остро. Меня по очереди накрывали то бешеная злость, то холодная апатия, то жажда крови, то полное бессилие. Это было не плохо, но так не похоже на меня. Я не мог обуздать эти чувства, чтобы не сходить с ума. Я не мог взять под контроль свои эмоции. Я! Человек, который держит под контролем всё с самого рождения!

Стриптизерша так сильно и быстро меня изменила. Но в какой момент это произошло? Помню, как она спросила, может ли быть со мной откровенна, а я ответил — «всегда», имея ввиду реально всегда. То есть вообще навсегда всегда.

Эта дерзкая кошка, вздорная стриптизерша, постоянно бросала мне вызов и вздергивала свой курносый нос, пытаясь из каждой ситуации выйти победителем. Но я-то знал, что на самом деле она была такой нежной и такой ранимой! И там, глубоко внутри, она была не просто ранимой, а уже конкретно израненной кем-то. Я понял это, когда она рыдала на моем плече в студии. Кто мог быть тем ужасным человеком, насилующим хрупкую душу стриптизерши? Неужели её отец?!