- Хорошо, Арманьяк так Арманьяк. На чем мы там остановились?

- Как граф прибыл на званый ужин к Мадлен Французской, – тут же сообщила Аглая.

- Значит так. Надо сказать, что сия Мадлен была одной из первых красавиц Франции. И не только Франции...

- Что, прямо красивей нашей Улечки? – понизив голос до таинственного шепота влезла Фрося.

- Ну... – я на мгновение смешался. – Не думаю...

- А она о вас все время вспоминала, дядь Саша, – как бы невзначай сообщила Глаша и тут же поправилась. – Уля, конечно, а не эта Мадлена.

- Да, постоянно вспоминает, – дополнила сестру Ефросинья. – И как раз перед вашим последним появлением, тоже. Говорит, мол, что-то господин Аксаков, давно не заходил. А то фото из газеты, вырезала и спрятала у себя в комнате.

Я про себя улыбнулся. Все понятно, сводничеством решили заняться, козы малолетние. Но, в моем случае, этого особо и не надо. Я и так... влип по самые уши. Вот только боязно открыться этой «тургеневской девушке», сделанной из броневой стали. Да и не в том я положении, чтобы делать признания. Мафия на хвосте, а Уля с сестрицами станет моим слабым звеном. Уже стала. По-хорошему, уже тикать надо, причем, как можно быстрей, чтобы не навести беду, а не семьей обзаводиться.

- Улечка только с виду строгая, – продолжила рекламу Глаша. – А на самом деле, очень добрая.

- И вы, дядь Саш, с ней построже, – умудренно посоветовала Фрося. – Сестрица наша не любит сюсюканья. Да, совсем не любит.

Ответить близняшкам я не успел, потому что эта самая сестрица вернулась домой с работы. Сухо поздоровалась со мной и сразу шла в свою комнату. Ужинала там же и только поздно вечером, перед перевязкой, я удостоился еще раз ее увидеть.

- Как вы себя чувствуете, Александр Александрович? – дежурно бросила Ульяна и зайдя за спину, принялась снимать с меня бинты.

- Уже лучше... – буркнул я, скрипнув зубами от боли. Особой деликатностью цветочница никогда не отличалась. – Что насчет...

- Я уже нашла вам квартиру, – с непонятной раздраженностью перебила меня Уля.

- Ульяна Николаевна... – я попытался обернуться, но сразу получил невежливый тычок в плечо и категоричный приказ.

- Все потом! А пока помолчите.

Пришлось смириться.

Закончив перевязку, Ульяна села на стул передо мной:

- Что вы хотели, спросить, Александр Александрович? Жилище я вам нашла через третьи руки, так что можете не беспокоиться. Хозяйка очень нелюбопытная женщина, живет у себя на ферме, в Марселе бывает редко.

- Я не о том.

- А о чем?

- Вы злитесь.

- Совсем нет, – отрезала Ульяна, и отвела глаза.

- Мне очень много надо сказать вам, – я осторожно взял ее за руку.

Уля едва заметно вздрогнула, но руку не убрала и прошептала:

- Так говорите.

Я дико разозлился на себя за нерешительность и брякнул:

- Люблю вас.

Ульяна грустно улыбнулась, сбив меня с мысли и так же тихо спросила:

- Зачем я вам, с таким-то довеском?

- Это не имеет никакого значения.Ульяна Владимировна, я прошу вашей руки.

- Что вы планируете делать дальше? – несколько отстраненно поинтересовалась Ульяна, проигнорировав мое предложение.

- Боюсь, что это прозвучит пафосно и... глупо...

- И все-таки.

- Я должен буду уехать из Франции.

- Вы собрались в Россию?

- Да. Просто не могу оставаться в стороне... – проклиная идиотизм ситуации, выдавил я из себя. – Правда, перед отъездом мне еще предстоит разобраться со своими проблемами здесь. Так что, как видите, жених из меня совсем незавидный. Верней... совсем бесперспективный. Знаю, что откажете, но лгать вам не хочу.

- Повторите еще раз, – неожиданно твердо попросила девушка.

- Что? Могу начать сначала.

- Я о вашем предложении.

- Прошу... вашей... руки... – чувствуя себя полностью свихнувшимся и запинаясь на каждом слове, повторил я.

- Я согласна, – тихо ответила Уля.

Ожидал чего угодно, но только не согласия, поэтому ее ответ оказался для меня полной неожиданностью.

- Вы...

- Да, согласна, – терпеливо повторила Ульяна и тут же строптиво добавила: – Но, вам... тебе... придется еще просить моей руки у Аглаи с Фросей.

- С ними я договорюсь!

- Не сомневаюсь, – смущенно улыбнулась Уля. – Вы... ты кого хочешь уговоришь...

Вот тут и случился наш первый поцелуй...

Франция. Марсель. Квартал Ле-Канебьер. Улица Паради.

17 декабря 1919 года. 16:00

Надо ли говорить, что с близняшками никаких проблем не возникло?

Я абсолютно сознательно пошел на такой шаг. И дело не в моих чувствах к Уле. Да, они очень напоминают любовь, но, простите, несмотря на молодое тело, я давно уже не мальчик, чтобы руководствоваться только эмоциями. Все достаточно просто. Ульяна довольно сложный человек, со своими жесткими принципами, которыми не поступится ни в коем случае. Нет, я не сомневаюсь, что она поднимет сестер и без меня, но со мной это будет проще сделать. А теперь, я совершенно официально могу помогать. А чувства пойдут приятным бонусом ко всему этому. Да, вот такой брак по расчету получается. И не капельки мне не стыдно. С момента попадания, я нихрена хорошего не сделал, вообще ничего, только смертоубийствами занимался, да мошну набивал, так что пора уже и начинать.

Вместе с трофейными побрякушками, у меня есть около четырехсот тысяч франков. Этих денег с головой хватит, чтобы девочки уехали из Франции и неплохо устроились, к примеру, в Америке. В Марселе им делать нечего. Не стоит забывать, что через каких-то двадцать лет, по этим улочкам будут маршировать зигующие колонны солдат в серой форме. Я, конечно, постараюсь, чтобы этого не случилось, но в успехе, увы, совсем не уверен, и это мягко сказано, так что стоит подстраховаться. Ну, как-то так.

Прекрасно понимая, что слишком задержался в квартире сестер, я сам поднял вопрос о немедленном венчании. Любое совместное появление в городе могло принести очередные неприятности, поэтому решили вызвать священника на дом.

Настоятеля городского православного храма Улья отмела сразу. Уж не знаю по каким причинам. Но пообещала найти ему замену. И вроде нашла. По ее словам, абсолютно надежного человека, старого друга семьи, как раз появившегося в городе. Да я особо и не допытывался. Своей предусмотрительностью Уля кого хочешь за пояс заткнет, а для меня, главное, чтобы мы быстрей обвенчались.

Вот и сижу, жду. Как на иголках. Уже пачку сигарет высмолил. Никогда не думал, что буду так волноваться. Впрочем, учитывая то, что в своей прошлой жизни я был убежденным холостяком – это и неудивительно. Да и Ульяна вся извелась. Весь день словно в рот воды набрала, а сейчас закрылась у себя в комнате и не выходит. А вот близняшкам все нипочем. Радуются, что сестрицу спихивают замуж, вертятся перед зеркалом, красуются в обновках. Еще и меня успокаивать успевают.

- Страшно, да, дядь Саш? – Аглая с сочувствием покачала головой. – Бледный вы какой-то.

- Не надо, не бойтесь, – Фрося погладила меня по плечу. – Хотя да, если бы я выходила за Ульку, тоже бы боялась.

Сестрички счастливо расхохотались и умчались к себе.

Утешили, пигалицы малолетние. Вот же... Где этот поп запропастился? Раз уже отмучаться и все.

Скрипнула дверь Ульяниной комнаты. Я повернул голову и едва не открыл рот от удивления.

Все это время я видел одну девушку, очень красивую, но обычную, каких можно запросто встретить на улице. А сейчас...

Скромное, но элегантное платье из белого атласа в пол, белые туфельки на низком каблучке, на шее сверкает камнями шикарное, с виду очень старинное ожерелье, комплектное с причудливыми серьгами-подвесками и небольшой диадемой, в виде узкого царского венца...

Сейчас Ульяна выглядела как настоящая княжна, гордая, надменная и величавая. Да уж, вот она дворянская кровь. Ее ничем не забьешь, обязательно проявится. К счастью, я тоже в приличном костюме, а то бы смотрелся на ее фоне как пастух. Хотя, пожалуй, так и смотрюсь.