Сижу за столом с Уиланом, моим банкиром. Он пригласил меня на благотворительное мероприятие некоммерческой организации, цель которого – привлечь внимание общественности к проблемам бедности.

– Рад, что вы смогли прийти, – говорит Уилан.

– Я посчитал, что это весьма достойный повод, чтобы собраться.

– Огромное спасибо за щедрый взнос, мистер Грей, – вмешивается его жена, выпячивая в мою сторону идеальную грудь, явно увеличенную пластическим хирургом.

– Ну, как я уже сказал, повод очень достойный, – отвечаю я с покровительственной улыбкой.

Почему Ана не перезвонила?

Снова проверяю телефон. Ничего. Окидываю взглядом всех сидящих за столом немолодых мужчин со вторыми или третьими женами, словно выставленными напоказ. Неужели я тоже стану таким? Боже упаси!

Мне скучно. Невыносимо скучно, и еще я злюсь.

Что она сейчас делает? Может, нужно было взять ее с собой? Подозреваю, она бы тоже умирала от скуки. Когда разговор за столом переходит на состояние экономики, чувствую, что с меня хватит. Извинившись, покидаю банкетный зал и выхожу из отеля. Жду, пока парковщик подгонит мою машину, и снова звоню Ане. Никто не отвечает. Наверное, после того как я уехал, она решила, что не хочет иметь со мной ничего общего.

Дома я сразу иду к себе в кабинет и включаю компьютер.

Гляжу из окна на темные воды залива Пьюджет-Саунд. И зачем я вызвался встретить Мию? Мог бы сейчас быть с Аной, помогал бы упаковывать ее барахло, а потом вместе с ней, Кейт и Элиотом пошел бы есть пиццу, или чем там еще занимаются обычные люди. Я снова был бы похож на ее парня, а это была бы ложь. Я не могу и не хочу ей лгать, хотя, похоже, себе я снова вру. Я хочу быть там, и мне нравится, когда все вокруг думают, что Ана – моя девушка.

Ради бога, Грей! Ты сам не свой. Уймись!

Брожу по квартире, шаги эхом отдаются в гостиной, и она кажется до боли опустевшей с тех пор, как я последний раз сюда заходил. Развязываю галстук, наливаю себе бокал арманьяка и вновь гляжу на залив и контуры зданий на фоне неба.

Думаешь ли ты обо мне, Анастейша Стил? Мерцающие огни Сиэтла не отвечают.

Звонит телефон.

Ура! Черт! Наконец-то! Это она.

– Привет.

Я рад, что она позвонила.

– Привет, – говорит Ана.

– Я беспокоился о тебе.

– Я знаю. Извини, что не отвечала, у меня все в порядке.

Все в порядке? Хотел бы я…

– Хорошо провела вечер? – интересуюсь я, сдерживая гнев.

– Да, мы с Кейт закончили собираться, а потом ели китайскую еду с Хосе.

Час от часу не легче. Снова этот гребаный фотограф. Так вот почему она не звонила!

– А ты? – спрашивает Ана, когда я не отвечаю, и в ее голосе звучат нотки отчаяния.

С чего бы это? Что она утаивает?

Ох, Грей, немедленно прекрати себя накручивать! Я вздыхаю.

– Я был на смертельно скучном ужине по сбору средств на благотворительность и ушел оттуда, как только смог.

– Я хочу, чтобы ты был со мной, – шепчет Ана.

– Правда?

– Да, – говорит она с жаром.

О! Похоже, она скучала по мне. Этот факт радует меня куда больше, чем я ожидал и хотел бы. И от этого я злюсь еще сильнее, ведь я совсем не хочу так сильно привязываться даже к самой чудесной нижней. Достаточно того, что я постоянно думаю о ней и вообще веду себя как глупый подросток.

– Увидимся в воскресенье? – уточняю я, стараясь говорить не слишком просительно.

– Да, в воскресенье, – отвечает она и, похоже, улыбается.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, господин.

От ее хрипловатого голоса у меня перехватывает дыхание.

– Удачного переезда, Анастейша.

Она остается на линии, тихо дышит в трубку. Почему она не нажимает кнопку «Отбой»? Не хочет?

– Клади трубку, – шепчет Ана.

Она не хочет вешать трубку, и у меня сразу улучшается настроение. Я ухмыляюсь, глядя на панораму Сиэтла.

– Нет, ты первая.

– Я не хочу.

– И я не хочу.

– Ты сильно сердился? – спрашивает она.

– Да.

– А сейчас сердишься?

– Нет.

Я знаю, что ты в безопасности.

– Значит, ты меня не накажешь?

– Нет. Я человек настроения.

– Я заметила, – поддразнивает она, и я невольно улыбаюсь.

– Можете повесить трубку, мисс Стил.

– Вы действительно этого хотите, господин?

– Иди спать, Анастейша.

– Слушаюсь, господин.

Она все еще на линии, и я знаю, что она улыбается. Настроение становится еще лучше. Ее смех нравится мне куда больше, чем ее слезы. Нетипично для меня. Но что в нашей истории вообще можно назвать типичным? Все идет не так, как запланировано, но я глупо улыбаюсь и чувствую себя… счастливым?

– Интересно, ты когда-нибудь будешь делать то, что тебе велят? – интересуюсь я.

– Возможно, увидим после воскресенья, – говорит эта искусительница и кладет трубку.

Анастейша Стил, ну что мне с тобой делать?

Вообще-то, есть у меня одна задумка, если, конечно, стек доставят вовремя. С этой заманчивой мыслью я одним глотком допиваю остатки арманьяка и ложусь спать.

– Кристиан! – радостно визжит Миа, бежит мне навстречу, бросив тележку с багажом, и крепко обнимает за шею. – Я так соскучилась!

– Я тоже скучал, – говорю я, заключая сестру в объятия.

Миа отстраняется и пытливо смотрит на меня своими черными глазищами.

– Хорошо выглядишь, – одобряет она. – Расскажи мне об этой девушке!

– Давай-ка сначала отвезем тебя и твой багаж домой.

Подхватываю ее тележку, которая весит не меньше тонны, и мы вместе выходим из здания аэропорта, направляясь на парковку. Я сосредоточенно думаю, как избавить себя от вопросов о «моей девушке». И нахожу единственно верное решение.

– Как тебе Париж? Похоже, большую его часть ты привезла с собой.

– C’est incroyable![10] – восклицает Миа. – Впрочем, Флобер оказался мерзавцем. Господи! Ужасный человек! Дерьмовый учитель, но потрясающий шеф-повар.

– Значит, сегодня вечером ты готовишь ужин?

– Ой, я надеялась, что мама сама приготовит.

Миа без умолку трещит о Париже: о своей крошечной комнатушке, водопроводе и канализации, базилике Сакре-Кер, Монмартре, парижанах, кофе, красном вине, сыре, моде и магазинах. В основном о моде и магазинах. А я-то думал, что она поехала в Париж, чтобы научиться готовить.

Я скучал по ее болтовне; она меня успокаивает, и я слушаю с удовольствием. Миа – единственный человек, с которым я не чувствую себя… другим. Это не потому, что рядом с ней я вдруг чудесным образом становлюсь лучше. С самого детства Миа любила меня и принимала меня таким, какой я есть, не задумываясь особо, в силу легкости своего характера, хороший я или плохой. Я играл с ней, заботился о ней, а она взамен и мысли не могла допустить, что ее великолепный старший братец может быть плохим человеком. Она просто родилась такой…