— Да. — Лидия откинулась на подушки. Музыка убаюкала ее, и конца она так и не услышала.

На следующий день Лидии стало лучше, но Стефан не позволил ей вставать. «Грипп в деревне — коварная штука. Лучше уж перестраховаться», — сказал он.

Граф большую часть дня проводил с Лидией, отвлекаясь лишь на деловые звонки. Он обедал вместе с ней, потом читал вслух Диккенса. Они играли в скрэббл[11].

Наконец Стефан принес саксофон и сыграл что-то Чарли Паркера, правда, не так виртуозно, как на рояле. То, что графа это ничуть не смутило, особенно расположило к нему Лидию.

Она едва верила, что красивый и изысканный граф де ла Рош тратит на нее столько времени. Ближе узнав графа, Лидия была очарована им. Более всего в этом аристократе ее трогала мальчишеская робость.

— Все это чудесно, — сказала Лидия как-то вечером, — но у меня уже нет никаких оснований считаться больной.

Лечебный курс доктора Стефана и антибиотики сделали свое дело. Завтра утром я присоединюсь к здоровой части человечества.

— Отлично! Если не возражаете, я покажу вам виноградники. — Стефан взял ее руку и поцеловал каждый пальчик. — Спокойной ночи. Последние дни доставили мне невыразимое наслаждение.

— Мне тоже.

Проснулась Лидия совсем здоровой, и Стефан в течение нескольких дней знакомил ее с поместьем. Граф не заговаривал о ее возвращении в Париж, а когда она сама упомянула об этом, остановил ее: «Вы еще слишком слабы для такой поездки. Вам следует задержаться здесь, чтобы избежать рецидива». Лидия обрадовалась, ибо спешить ей было некуда.

Граф показал ей виноградники и подвалы, где в деревянных бочках вызревали вина. Прогулки по поместью занимали целые дни.

— По традиции, — объяснил Стефан, — строительство замков продвигалось с востока на запад, поэтому окна главных комнат выходят на юг.

— Сколько же здесь комнат?

— Более пятидесяти. Признаться, точно не знаю. В детстве я любил играть здесь в прятки с приятелями.

— Наверное, вы были милым мальчиком.

— После ужина я покажу вам семейный альбом, так что сами увидите.

Стефан отвел Лидию в старинную часовню, тщательно реставрированную, с резными деревянными скамьями и алтарем ручной работы. Она увидела также оранжерею, витражный потолок которой изображал времена года.

Утреннее солнце заливало всю комнату: Анье открыла ставни. Проснувшись, Лидия увидела костюм для верховой езды и надела его, ничуть не удивившись, что он ей впору. Когда она спустилась, дворецкий сообщил, что граф де ла Рош ждет ее во дворе возле главного входа.

Стефан сидел на гнедом жеребце, а рядом стояла оседланная гнедая кобыла.

— Доброе утро! Как вы себя чувствуете?

— На редкость здоровой. До чего же полезно провести несколько дней в деревне!

— Что ж, тогда прогуляемся, а потом где-нибудь позавтракаем.

— Звучит заманчиво. — Лидия села в седло.

Они поехали вдоль берега Луары. Было тепло, веял легкий ветерок. Лидия пришпорила лошадь.

— Догоняйте! — крикнула она и понеслась по зеленому лугу. Стефан последовал за ней. Лидия откинула голову и счастливо рассмеялась. Неужели это она мчится верхом по удивительной земле с волшебными замка, ми, а рядом с ней скачет настоящий французский граф?

Вскоре они остановились позавтракать в гостинице «Красная лошадь», расположенной поблизости от знаменитых садов Вилландро. Хозяин радостно приветствовал Стефана и принес гостям омлет со «сладким мясом» и сморчками, свежеиспеченный хлеб и кофе.

— Месье Роди был одним из первых покупателей моих вин. Мы с ним старые друзья.

После завтрака Стефан заказал бутылку шампанского:

— Сегодня есть особый повод выпить его.

— За что же мы выпьем?

— За нас. Последние несколько дней я чувствую себя счастливым, как никогда.

— И я.

— Несколько лет назад я расторгнул брак с Мари-Лор. Мы расстались друзьями. В отличие от меня она не хотела детей. Ну а я должен сделать все, чтобы мой древний род не угас, понимаете?

У Лидии учащенно забилось сердце.

— Да, — едва выдохнула она.

— Я подумывал о том, чтобы снова жениться, но не мог найти подходящую женщину. — Он сделал паузу. — Теперь я нашел ее. Позвольте задать вам два вопроса.

— О чем?

— Вы выйдете за меня замуж? И родите мне детей?

Лидия сжала его руку.

— О да, — сказала она, с трудом переведя дыхание. — Я отвечаю согласием на оба вопроса.

— Мне приходилось слышать истории о скоропалительных романах, но ты, кажется, побила все рекорды. — Джуно рассмеялась. — Ну и ну! Я все еще не верю… и ошеломлена. Когда и где вы познакомились? Расскажи мне обо всем!

— Мы познакомились во время съемок фильма. Стефан — спонсор Бернара. Он пригласил меня сюда, в свой замок, на уик-энд, а я заболела и задержалась — совсем как в фильме «Гордость и предубеждение».

— Боже, как романтично! И ты на самом деле станешь графиней?

Лидия взглянула из окна верхней гостиной на ухоженные газоны, на склоны, покрытые виноградниками, на Луару, блестящую вдали, и обвила телефонный шнур вокруг безымянного пальца, на котором красовалось кольцо прабабушки Стефана с изумрудом и бриллиантами.

— Думаю, да. Но мне нужна твоя поддержка. Надеюсь, ты согласна стать подружкой невесты? Свадьба будет здесь.

— Не в Нью-Йорке? А как отнеслись к этому твои родители?

— Мама, конечно, не в восторге, но ей придется смириться. Так хочет Стефан… и я тоже.

— Лидия, не слишком ли все быстро? То ли это, что тебе нужно?

— О да! Стефан не сравним ни с кем из тех, кого я встречала, и знает все на свете. Он добрый, любящий и такой красивый… Конечно, граф старше меня, но, может, мне и нужен зрелый мужчина.

— Судя по твоим словам, он необыкновенный человек. — Джуно помолчала. — А как же Бернар? Когда мы с тобой разговаривали последний раз…

— С ним покончено, — решительно заявила Лидия. — Он инфантилен и зациклен на себе… Я рада, что этот этап позади.

— Ну что ж, тогда все в порядке, — не вполне уверенно проговорила Джуно. — Алекс знает?

— Я послала ему телеграмму. Как назло у него в Греции нет телефона!

Несмотря на приподнятое настроение, кое-что настораживало Лидию. Она и Стефан были помолвлены, день свадьбы назначен, а жених так и не поцеловал ее по-настоящему, страстно. Он несколько раз нежно прикасался губами к ее щеке, как, например, и сегодня утром, сделав предложение, однако их отношения носили чисто платонический характер. А вот в Йеле все приятельницы Лидии считали, что с будущим мужем необходимо переспать, а еще лучше — пожить с ним какое-то время. Однако Стефан не делал никаких поползновений, и это озадачивало Лидию.

Она полагала, что Стефан хочет ее не меньше, чем она его. А вдруг этот рафинированный джентльмен вообразил, что она девственница? Может, ждет от нее первого шага?

Но ведь сделав этот шаг, она шокирует Стефана! Как же вести себя с человеком, столь сильно отличающимся от всех, с кем ей приходилось иметь дело до сих пор?

После ужина они пили коньяк, сидя в кабинете у камина, и обсуждали список гостей и другие вопросы, связанные со свадебными торжествами. Стефан притянул Лидию к себе, и она уютно устроилась в его объятиях. Когда граф поцеловал ее. Лидия ответила с готовностью и затянула поцелуй, но сама не проявила активности.

В одиннадцать часов граф сказал, что, пожалуй, пора спать, и, когда они рука об руку поднимались наверх, Лидия опасалась, что Стефан заметит, как она дрожит от предвкушения.

Возле двери спальни ей показалось, что граф намерен уйти, и Лидия, обвив шею Стефана руками, быстро поцеловала его. Пятясь, она вошла в комнату и потянула за собой графа.

— О, Стефан! Я так счастлива и так люблю тебя!

Упав на кровать, они продолжали целоваться. Однако Лидия, ощущая его сдержанность, подумала, что напрасно проявила решительность. Ее охватила нервная дрожь. Неужели она допустила ошибку?