Мне было трудно смотреть ему в глаза. Фактически я обвинял своего лучшего друга во лжи.

— Мы оба попали в дурную ситуацию. Она еще хуже, чем в старые дни. Сэм, если ты обладаешь неизвестной мне информацией, то лучше просто расскажи о ней.

Он вздохнул. Я снова удивился. Раньше мне не доводилось слышать от него подобных вздохов.

— Да, Бобби, кое-что действительно гложет меня. Ты прав. Я не во всем был честен с тобой.

Если вы когда-нибудь спрашивали вашего любимого человека о его прошлых сексуальных партнерах, вам, наверное, будет понятна та противоречивость чувств, которую я испытал в тот момент. Мне хотелось, чтобы Сэм все отрицал — чтобы он заставил меня поверить в свои оправдания. Я выжидающе смотрел на него. Мой напряженный живот казался тяжелым, как камень.

— Ты правильно сомневался в стажере, — наконец, произнес Сэм. — Мне неизвестны детали, но то, что я говорил тебе о расспросах в Залах записей, — это чистая правда. Он точно работает на кого-то из архангелов. И парень следит за тобой.

— За мной? Зачем?

Когда значение последней фразы дошло до меня, я почувствовал раздражение.

— Подожди. Ты хочешь сказать, что парня послали шпионить за мной, а ты ничего не предпринял? Ты знал, но мирился с его действиями? И еще просил меня присмотреть за ним во время твоих отлучек?

— Не наезжай на меня, Бобби. Я тогда не знал всего этого. Мне казалось, что Клэренса прислали следить за мной. Я просил тебя потусить с ним пару дней, потому что хотел узнать, чем он занимается, когда меня нет рядом: какие вопросы задает, на каких людей обращает внимание. Вот так я и понял, что его целью был ты.

Смысл нашей беседы ускользал от меня. Разговор походил на дурной сон, полный поворотов, углов и нелогичных объяснений.

— Но зачем стажеру наблюдать за мной? Ты выяснил что-нибудь у своих друзей наверху?

Сэм выглядел смущенным.

— Я говорил только с архангелом Темюэлем. Судя по всему, он проводил какое-то расследование со своей стороны, но начальство велело ему забыть о Клэренсе. Мулу дали понять, что большие боссы проявляют к тебе любопытство, поэтому твоего инспектора попросили не вмешиваться. Мне не удалось узнать, почему они так сильно интересуются тобой.

Я рухнул на кровать. Казалось, что меня ударили в живот.

— Значит, наши боссы послали Клэренса накопать на меня какую-нибудь грязь?

Мне захотелось поехать в город, найти паренька и попинать его по ягодицам, затянутым в «Докерс».[48]

— Черт! И что мне делать?

— Ты хороший мужик, Доллар, но ангел из тебя получился не очень послушный.

Сэм встал с кресла.

— Подумай о том, что я сказал. Ты давно подозревал начальство в каких-то тайных махинациях. Возможно, они решили неофициально собрать на тебя компромат. Я думаю, тот босс, который приставил к тебе Клэренса, просто пытается прикрыть свой ангельский зад. Не удивлюсь, если этого шустрого задохлика подослал к нам сам Темюэль.

— Или, возможно, организаторы массового похищения душ ищут мальчика для битья, — ответил я. — По какой-то причине они выбрали меня. Наверное, поняли, как мало усилий им потребуется для моей дискредитации. Караэль с его эфорами и так уже думают, что я отбился от рук.

Мне вдруг захотелось забиться в какую-нибудь щель (лучше даже не в Сан-Джудас), чтобы отсидеться там до Судного дня или чуть подольше. Меня уже начинало тошнить от всех этих шпионов и разбойников.

— Не унывай. Они ничего с тобой не сделают.

Сэм допил оставшийся эль.

— Я уверен, что грязная игра на Небесах идет все время — даже когда мы о ней не знаем. Ты сойдешь с ума, если попытаешься выяснить, что происходит над нашими головами.

Я по-прежнему не мог составить полную картину событий. Мне требовалось время, чтобы найти в ней место для новой информации, но именно времени у меня и не было.

— Ты уверен, что хочешь находиться рядом со мной, пока на меня собирают ложные сведения? К тому же я по-прежнему являюсь мишенью для Элигора. Ты выдержишь такое? Потому что я не шучу. Сэм, ты выглядишь ужасно.

Он небрежно взмахнул рукой.

— Я в полном порядке. Совершенно трезвый и готовый к драке. Возможно, немного не собранный. Получив трепку от твоего раскаленного бойца, я почувствовал, что мне уже лет двести. Когда заседание инквизиции… Упс! Когда конференция на высшем уровне закончится, я возьму пару недель отпуска и поправлю здоровье, перед тем как снова впрягаться в работу.

Сэм принадлежал к той породе парней, которые, отпилив себе палец цепной пилой, обычно говорят: «Вот и ладно. Теперь можно снять одно из колец». На самом деле его раны чертовски болели.

— Слушай, Сэм, мне не хочется спускаться вниз этим вечером. Насколько я вижу, тебя тоже не тянет в бар. Почему бы нам ни посидеть в моем номере? Посмотрим какое-нибудь порно, потом перешлем его в офис для Алисы.

Он улыбнулся и впервые за последнее время напомнил мне прежнего сержанта из «Арфы».

— Прекрасная идея, но у меня имеется собственный номер. Там тоже найдется подборка непристойных фильмов. Позвони, если я понадоблюсь. Иначе мне придется снова вламываться к тебе без приглашения.

Он остановился в дверях.

— Грудь напоказ — хороший фильм. Кажется, он здесь даже в 3D. Только смотри, чтобы у тебя глаза не выскочили из орбит.

Когда Сэм ушел, я снова установил цепочку на замок и приготовился к тревожной ночи. В отличие от моего друга, у меня не было страха перед спиртным. Я нашел в мини-баре пару маленьких бутылочек с водкой и банку с апельсиновым соком, затем вернулся на кровать и попытался смириться с ее бугристым изголовьем. Мой мозг был перегружен неприятной информацией, поэтому фильмы меня не привлекали. Я переключал каналы, пил «отвертку» без льда и старался понять, как меня угораздило попасть в такую паршивую ситуацию.

Последние новости от Сэма навалились на прежние безответные вопросы. Я искал такое беспристрастное состояние, в котором размышление происходило без усилий с моей стороны. Мне нужно было сопоставить собранные данные, но они кружились в голове, как большой круг в телешоу на призы и деньги — каждая идея ценой в доллар. Зная свою азартную натуру, я чувствовал, что вернусь домой без выигрыша.

Подозрения относительно Клэренса вообще не имели смысла. Парень попал к нам за день до того, как души начали исчезать. И до того, как я встретил Каз. Но если наших боссов не тревожили пропавшие души, а появление Клэренса предшествовало моим отношениям с графиней, то почему начальство вдруг заинтересовалось мной? Я не лодырничал, не жаловался, не упоминал имя Господа всуе. Так почему архангелы решили приставить ко мне наблюдателя? Нет, я пока не был готов к умозаключениям по данной теме.

Откровения Сэма о парне не отвечали и на другие вопросы, хотя их набралась целая тонна. Куда девалось перо Элигора? Как мне избежать объятий галлу? Был ли связан с этой кутерьмой мой новый знакомый, князь Ситри? Я знал, что жирный ублюдок не станет делиться со мной информацией. И даже если бы он сообщил мне что-то важное, то прежде надел бы майку с надписью «Я общаюсь с придурком», где стрелка на груди указывала бы точно на меня. Тем не менее всех демонических лордов связывала одна черта — они ненавидели друг друга почти так же сильно, как ангелов (иногда даже больше). И Ситри мог вести какие-то интриги против Элигора. Я не сомневался, что он говорил правду о владельце отеля (зачем ему было лгать?), но все остальное нуждалось в проверке или, по крайней мере, в осторожной оценке.

Итак, что же мне удалось выяснить?

По словам Каз, Элигор заключил сделку с кем-то на Небесах, и залогом их соглашения стало золотое перо. Эта сделка необязательно имела отношение к пропавшим душам и к Третьему пути, но она совпадала по времени с исчезновением Эдварда Уолкера. Я не верил в такие случайности.

История Каз (в которую мне хотелось верить вопреки здравому рассудку, не жалевшему впадать в безумие спятившего самоубийцы) заключалась в том, что демонесса ради собственной защиты похитила перо у Элигора и, когда ситуация стала слишком напряженной, передала его Трававоску. Реворуб сказал, что именно Элигор приставил его к Трававоску в качестве телохранителя — естественно, это встревожило хитрого обвинителя. Великий Герцог как бы направил ему послание: «Я знаю, что перо у тебя». Затем произошло исчезновение души покойного Уолкера, и в тот же день Трававоска убили — причем в омерзительной манере, которая предполагала, что он довольно сильно рассердил кого-то или не раскрыл палачам важную информацию. Здесь история Каз походила на правду. Еще через некоторое время меня навестил галлу, которого Казимира и Реворуб называли слугой Элигора. Очевидно, Трававоск действительно сказал Великому Герцогу — вполне возможно, харкая кровью, — что он передал мне золотое перо.