В гримерке никого нет. Мы одеваемся и выходим на улицу, больше не говоря друг другу ни слова. Холодный воздух колит щеки и немного ослабляет боль. Оказавшись в салоне автомобиля, включаю зажигание, давая машине немного прогреться, и тянусь за сигаретами.

— Можно мне тоже? — негромко просит Эмилия, и я протягиваю ей пачку.

Мы закуриваем и молча выпускаем дым через открытые окна, игнорируя морось.

— Я не хочу, чтобы ты ночевала дома одна, пока эта ситуация не разрешится, — говорю твердо, даже не повернув головы в ее сторону.

Эмилия едва не давится дымом и смотрит на меня ошалевшим взглядом. Продолжаю:

— Ренат четко дал понять, что знает про тебя. Я не могу рисковать и игнорировать это.

— И что ты предлагаешь?

Перевожу на нее взгляд, выпуская горький дым через ноздри.

— Позови к себе подружек.

Она выдыхает и качает головой, прикладывая сигарету к нижней губе.

— Рите сейчас совсем не до ночевок, а Майя уехала домой. Соня тоже вряд ли согласится.

— Могу попросить Руса позвать Лику.

Эмилия криво усмехается и затягивается, стряхнув пепел на улицу. Говорит с каплей яда:

— Не нужно.

— Почему? — щурюсь.

Я предполагаю причину. Видел, как Эмилия смотрела на нее в первую встречу, как отреагировала на новость Руслана. Но мне интересно, что скажет она сама.

— Ты ведь сам сказал, что Рус в курсе всего. Неужели, он отпустит свою дорогую Лику, когда тут такая опасность, хоть и весьма надуманная? — колюче интересуется она и выбрасывает окурок через окно. — И, вообще, я не одна. Фисташка за меня любого порвет.

Улыбаюсь кончиками губ и тоже избавляюсь от остатка сигареты. Поднимаю стекла и кладу руки на руль.

— Тобой он тоже дорожит. Ладно, у тебя есть время подумать, пока едем до твоего дома. Иначе поедешь ко мне.

Эмилия нервно смеется, но, поняв, что я серьезно, пораженно замолкает. Улыбаюсь еще шире. И вдруг понимаю, что хватка на горле становится чуточку слабее, давая мне сделать крохотный спасительный вдох.

Эта девчонка странным образом действует на меня. Еще тогда, два года назад, когда я накануне порвал со своей бывшей, она помогла мне отвлечься, подарив всю себя. А сейчас сводит с ума одним лишь взглядом в мою сторону. Одним лишь своим присутствием рядом.

Стоит машине завернуть к знакомому подъезду, Эмилия говорит:

— Ладно, звони Русу.

Паркуюсь и, посмеиваясь в своих мыслях, послушно достаю телефон из кармана куртки. Через четыре гудка друг берет трубку и внимательно выслушивает мой рассказ, в ходе которого Эмилия не сводит с меня своих шоколадных глаз. После недолгих обсуждений сбрасываю и поворачиваюсь к ней лицом.

— Сегодня ты поедешь к Лике. Так будет безопасней.

Она поджимает губы и нехотя кивает. А потом вдруг вскидывается:

— А Фисташка?

— Обсудишь это с ней, пока будешь собираться.

— А если она не разрешит? Макс, как я могу ее оставить? — недовольно спрашивает Эмилия, упрямо сжав пальцы в кулачки.

— Давай будем решать проблемы по мере их поступления? — выдыхаю и вынимаю ключ. — Пойдем.

Кажется, она немного обижается. Молча идет впереди меня, молча открывает дверь и поднимается на третий этаж. Я тоже ничего не говорю, с удивлением замечая, что голова практически перестала болеть. В квартире нас тут же встречает пищащая Фисташка, и Эмилия берет ее на руки, успокаивающе прижимая к груди. Повернувшись, она протягивает котенка мне и важно говорит:

— Присмотри за ней, пока я соберу вещи.

— А мне зайти можно? — изгибаю бровь.

— Можно, — разрешает она и разувается, бодро проходя вперед по коридору.

Делаю то же самое и захожу в комнату, садясь на диван. На то самое место. Эмилия тоже это замечает и секунду держит на мне потемневший взгляд, но быстро отводит его в сторону и просит приглушенно:

— Мне нужно переодеться. Можешь уйти на кухню?

Вскидываю брови, но все равно несу мурчащий комок в заданном направлении. Эмилия выходит из комнаты ровно в момент, когда я шутливо хватаю кусающуюся Фисташку за морду, и смотрит на меня круглыми глазами.

— Макс!

— Она первая начала! — оправдываюсь, указывая на котенка пальцем. Наглая морда тут же впивается в него клыками. — Ай!

Эмилия весело усмехается и качает головой. Она переоделась в мягкий черный свитер и голубые джинсы, собрала волосы в низкий хвост. Дуя на раненую конечность, любуюсь открывшимся видом и спрашиваю:

— Лика разрешила взять ее?

— Да, — она улыбается. — Сейчас соберу все необходимое.

По дороге к Лике Эмилия вновь поднимает волнующую нас обоих тему:

— Если они вычислили, где живу я, то наверняка знают и про Антона. Это ведь его Ренат назвал Владом?

Киваю и говорю, не сводя взгляда с дороги:

— Я тоже думал об этом. Но я часто зависаю с разными людьми, вычислить, кто из них является этим самым Владом, не так уж и просто. Да и не думаю, что они предполагают, что мы можем быть друзьями, чтобы видеться так часто.

— В любом случае, сейчас нужно быть очень осторожным.

Вновь киваю и останавливаюсь на светофоре. Поворачиваюсь к Эмилии лицом.

— Степанов в курсе? — она гладит Фисташку, сидящую у нее на коленях.

— Пока нет. Отвезу тебя и поеду в его клуб, о таких вещах лучше говорить с глазу на глаз.

Смотрю на нее и понимаю, что вновь хочу поцеловать. Просто почувствовать вкус ее губ на своих и окончательно успокоиться.

— Макс, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — вдруг говорит она и опускает взгляд, будто испугавшись сказанного.

Зависаю на мгновенье и не сразу замечаю, что свет переключился на зеленый. Из ступора выводит сигналящая сзади машина. Разгоняюсь, обдумывая ее слова.

— Со мной все будет хорошо.

— Я серьезно. Пообещай, что сделаешь все, чтобы угрозы этого Рената не сбылись!

Вдыхаю и выдыхаю.

— Макс?..

— Обещаю. Конечно, обещаю. Они проиграют, — говорю и сам этому верю.

Эмилия успокаивается и остальную часть пути едет молча. А мне только сильнее хочется впиться в ее губы.

Провожаю ее до квартиры Лики и прежде, чем уйти, спрашиваю:

— Мы увидимся завтра?

Эмилия смотрит мне в глаза, переводит взгляд на губы и вновь поспешно поднимает его обратно. Не сдерживаюсь и улыбаюсь одними кончиками.

— Да. Увидимся.

— Тогда до встречи.

Я жду, что она потянется ко мне, но остаюсь ни с чем.

— Пока, — говорит Эмилия напоследок и, слабо улыбнувшись, скрывается в чужой квартире.

Антон сидит в своём кресле и, на мигая, смотрит на меня. Его грудь, облачённая в чёрную рубашку, тяжело поднимается вверх и опускается вниз, взгляд прожигает дыру в моем лице. Подношу к губам стакан с виски и, сделав небольшой глоток, катаю на языке терпкий вкус.

— Сука!!! — вдруг орет Антон, резко вставая на ноги и ударяя ладонями по столу. Кресло испуганно откатывается к стене за его спиной. — Сука!

Молча потягиваю виски. Антон рычит и выходит из-за стола, зарываясь рукой в русые волосы. Резко переводит на меня взгляд.

— А если они и сейчас следили за тобой?

Качаю головой. Ещё от клуба я наблюдал за появлением возможного хвоста, поэтому был почти уверен, что никого за собой не привёл.

Антон трёт лицо ладонями и нервно выдыхает.

— На кой черт я им сдался?! Нужны бабки, передам через тебя!

— Вероятно, чтобы забрать у тебя партию продукта. Или взять в рабство, — спокойно предполагаю я.

Степанов смотрит на меня как на умалишенного. Кидает зло:

— Хрен они меня получат.

Подойдя, он забирает из моих пальцев виски и осушивает одним глотком. Впихивает в ладонь пустой стакан.

— Что мне им сказать? — говорю с кривой усмешкой. — Сажайте в тюрьму, Владоса все равно не сдам?

— Какая, к черту, тюрьма? Ты что, купился? — морщится Антон.

— Думаешь, блефуют?

Он красноречиво фыркает и возвращается обратно за стол, тут же беря в руки телефон. Написав что-то, складывает их в замке на столе, стискивая пальцы до белых костяшек, и говорит, с трудом выдавливая из себя слова: