— Ты сказал, что существует много позиций. Интересно, сколько? — спросила она.

Видимо, ее слова возбудили Адама.

— Бесчисленное множество, — хрипловатым голосом ответил он. — Честно говоря, я никогда не считал их. Давай сделаем это вместе. Две позиции мы уже изучили, а это значит, что у нас впереди еще целое море неведомого.

Медовый месяц Мэллори провела как в сказке. Все дни слились для нее в один восхитительный день. Но время от времени на нее все же накатывали воспоминания о Майкле. Однако это случалось все реже. Сначала, осознав что реже думает о нем, она испытала угрызения совести.

Ее мучило чувство вины. Однако Адам умело отвлекал ее от грустных мыслей. Мэллори таяла от каждого его прикосновения, поцелуя, ласки. В его объятиях она забывала обо всем на свете.

Со временем Адам и его страсть заняли в жизни Мэллори главное место. Она думала только о муже и ночах, любви. В ее голову все чаще приходила мысль о том, что вспоминая Майкла, она, быть может, тем самым предает Адама. Ведь он был ее супругом, любовником и надежным другом. Она должна была хранить ему верность. Но и Майкла Мэллори не могла просто так взять и забыть. Она считала своим долгом хранить память о нем.

Одним словом, Мэллори совсем запуталась в своих мыслях и эмоциях и поэтому решила не углубляться в размышления о той ситуации, в которой оказалась. Мэллори просто жила и радовалась каждому дню, каждой ночи, проведенной с Адамом, опытным наставником во всем, что касалось любовных утех.

Днем они ездили кататься в экипаже или верхом, ходили на прогулки, посещали близлежащие маленькие города и деревушки, любовались старинными храмами и историческими руинами. Они совершали экскурсии в живописные места Уэльса, восхищались их разнообразием и красотой. Однажды Адам даже пригласил жену на рыбалку. Мэллори вынуждена была разуться на берегу реки, снять чулки, подоткнуть подол платья и пройти по мелководью к большому валуну, с которого было удобно ловить рыбу.

В этот день клева не было, однако Адам так возбудился видом босых ног жены, что отнес ее на руках на берег, уложил на расстеленное на траве одеяло и показал новую позу, от которой они пришли в полный восторг.

Адаму не было равных в том, что касалось любовных утех. Он доставлял Мэллори наслаждение и утолял ее страсть. Молодожены занимались любовью раза два за день, а также утром и ночью. Казалось, что со временем аппетит Адама только разгорается, он становился все более пылким и неистовым, a его ласки — все более изобретательными.

Так, однажды за обедом Адам снял обувь под столом и стал ласкать Мэллори ступней и пальцами ног, доведя почти до обморочного состояния. Впоследствии Мэллори не могла вспомнить, ела ли она что-нибудь за обедом или нет и что в этот день вообще подавали на стол. Несмотря на присутствие слуг, Мэллори так сильно возбудилась, что готова была отдаться мужу прямо тут, в столовой. Заметив ее горячечный настрой, Адам отослал лакеев, запер дверь и занялся любовью с женой — сначала на столе, а потом на полу.

Когда Мэллори в изнеможении упала ему на грудь, Адам объявил, что они только что познакомились с позой номер тридцать шесть, и обещал ночью показать тридцать седьмую.

И сдержат слово. Эти позы требовали от Мэллори ловкости и гибкости, однако она с упоением освоила их.

И вот наконец медовый месяц подошел к концу, пришла пора уезжать.

Наблюдая за тем, как Пенни укладывает и дорожный сундук ее вещи, Мэллори с грустью думала о том, как хорошо было бы остаться здесь еще хотя бы на недельку. Может быть, ей следовало написать Квентину и Индии и попросить у них разрешения задержаться в замке? Впрочем, Мэллори хорошо знала, что Адаму необходимо вернуться в Грешем-Парк, там его ждали неотложные дела.

Из-за свадьбы он запустил их и теперь ему предстояло наверстать упущенное.

Нравилось это Мэллори или нет, но им нужно было возвращаться в большой мир.

Подавив тяжелый вздох, Мэллори взяла перчатки и прелестную дорожную шляпку из зеленого бархата, украшенную белым страусовым пером. Это была одна из шести шляп, купленных для нее Адамом в близлежащем городке во время их первой поездки. Шляпка прекрасно подходила к ее замшевому дорожному платью.

— Все упаковано, миледи, — доложила Пении, закрывая сундук и защелкивая на нем кожаные ремни. — Прикажете отнести их вниз?

— Да, конечно.

— Вам доводилось прежде бывать в Грешем-Парке, миледи? — осмелилась спросить Пенни после того, как лакеи вынесли сундук из комнаты. — Интересно, как выглядит эта усадьба?

Мэллори покачала головой. Она сама не раз задавалась тем же вопросом.

— Нет, я никогда не была там. Но поместье наверняка очень красивое.

Во всяком случае, она надеялась на это.

Зная, что Пенни прежде нигде не жила, кроме Брейборн-Холла и городского лондонского дома Клайборнов, Мэллори не стала повторять ей слова Адама о том, что его поместье представляет собой груду развалин. Мэллори решила, что будет лучше, если они с горничной увидят все своими глазами.

Кроме того, она доверяла Адаму и знала, что в каком бы состоянии ни находилась усадьба, он постарается сделать все для того, чтобы обеспечить комфорт жене и слугам.

Мэллори бросила последний взгляд на комнату, с которой у нее было связано множество приятных воспоминаний. Здесь они с Адамом провели не одну бурную ночь. Мэллори знала, что до конца жизни будет помнить эту спальню и этот замок, в котором прошел ее медовый месяц. Но впереди ее ждало новое место жительства, родовое поместье Адама Грешем-Парк. Что-то готовит ей этот переезд?

«Все будет хорошо», — сказала она себе, чтобы справиться с охватившей ее тревогой.

Адам не собирался жениться на ней, да и Мэллори никогда не предполагала, что выйдет за него замуж. Но их брак обещал стать крепким, прочным союзом. Во всяком случае, Мэллори поклялась сделать все, чтобы это было так. Она хотела стать хорошей женой, такой, о которой Адам только мог мечтать. Что касается Адама, то Мэллори уже убедилась в том, что из него выйдет прекрасный заботливый муж.

Впереди ее ждало счастливое будущее, поэтому Мэллори не следовало бояться переезда в поместье Адама. Мэллори уже сейчас чувствовала себя вполне довольной и счастливой. Адаму удалось вернуть ее к жизни, и заодно: это она должна быть благодарна ему.

Мэллори надеялась когда-нибудь вернуться сюда, в этот замок на побережье, где они с Адамом прекрасно провели медовый месяц. Квентин и Индия наверняка разрешат им снова приехать в свой гостеприимный дом.

Мэллори вдруг густо покраснела, вспомнив все позы которые показал ей муж. Чтобы горничная не заменил ее смущения, она наклонилась и стала рассматривать свою перчатку.

Лакеи тем временем успели вынести из спальни весь багаж. Вздохнув, Мэллори вышла вслед за ними из комнаты и спустилась вниз.

Адам уже стоял в холле и разговаривал со своим камердинером. Увидев Мэллори, Финли поклонился и отошел в сторону.

Адам с улыбкой шагнул навстречу жене.

— Ты готова к отъезду?

Мэллори кивнула:

— Да, милорд, все готово. Мы можем ехать домой.

Они ехали весь день и только к вечеру остановились в Бристоле, в гостинице, чтобы переночевать и на следующее утро снова отправиться в путь. Летнее солнце стояло уже низко над горизонтом, когда они наследующий лень добрались до поместья Грешем-Парк.

Мэллори с первого взгляда понравилось поместье Адама, его зеленые плодородные земли и небольшие ухоженные лесочки. Правда, вскоре она заметила и заросшие сорняками пустыри, и заброшенные фермерские подворья. Но Мэллори знала, что Адам усердно трудится над восстановлением своего имения. Он стремился вернуть своих арендаторов и сделать их жизнь более благополучной.

Когда экипаж остановился перед большим кирпичным усадебным домом, Мэллори убедилась в том, что Адам сильно преувеличивал, называя его грудой развалин. Это было двухэтажное здание, возведенное в стиле эпохи короля Якова I. Его парадный фасад с окнами и ажурными парапетами, озаренными золотистыми лучами заходящего солнца, находился в отличном состоянии.