Отец Адама, если бы мог, давно продал бы родовое гнездо, однако он не имел на это законного права. С юридической точки зрения это было заповедное имущество, которое должно переходить из поколения в поколение к старшему сыну в семье. Тем не менее родитель Адама ухитрился распродать из поместья все вещи, которые имели хоть какую-то ценность.

Таким образом, Адаму нечего было предложить Мэллори. Он не имел возможности обеспечить семью. За Мэллори, конечно же, давали большое приданое, которого с лихвой хватило бы им обоим на безбедное существование, однако Адам был слишком горд и не хотел жить на средства жены. У Мэллори в таком случае могло бы сложиться мнение, что он женился на ней только из-за денег. Адам не желал выглядеть в ее глазах охотником за приданым, бесчестным человеком.

Именно поэтому он отказался от мысли ухаживать за юной Мэллори, спрятав глубоко в сердце чувства к ней. Вместо любви он предложил Мэллори свою дружбу, которая была, конечно, плохой заменой страсти. Тем не менее такие отношения были все-таки лучше, чем ничего.

Но когда Мэллори встретила Майкла Харгривса и влюбилась в него, Адам сильно переживал. Харгривс был порядочным человеком, и он не желал ему зла. Узнав о гибели майора, Адам сильно расстроился — прежде всего из-за Мэллори. Он беспокоился о ней, для нее эта утрата была страшным ударом. Однако в глубине души почувствовал облегчение, в нем вспыхнул слабый огонек надежды на счастье.

Мэллори снова была свободна, а он за последнее время успел поправить свое финансовое положение. Казалось, на пути к счастью уже не было никаких препятствий.

Года два назад Адам наскреб небольшую сумму денег и с помощью Рейфа Пендрагона, за которым давно уже закрепилась репутация мудрого советчика в области финансов, выгодно вложил свои средства. И вот теперь он был обладателем солидного состояния.

Прежде всего Адам взялся за реконструкцию усадебного дома в своем, поместье, о чем давно мечтал. Одновременно он постарался возродить сельскохозяйственную деятельность на своих обширных землях, которые не обрабатывались уже лет двадцать. Следующим его шагом было строительство новых домов и ферм и сдача их в аренду рачительным земледельцам.

Арендная плата приносила ему неплохой доход, на который можно было продолжать работы по возрождению поместья. Адам мечтал о том, что усадебный дом когда-нибудь наполнится радостью, смехом и любовью, что когда-нибудь Мэллори станет его женой.

Но сначала нужно было вернуть Мэллори к нормальной жизни, вывести из состояния глубокого уныния. И Адам поклялся упорно и терпеливо добиваться своей цели.

«Я готов ждать столько, сколько будет нужно, — смиренно думал Адам, повязывая накрахмаленный шейный платок, который приготовил для него слуга. — Но Мэллори в конце концов станет моей».

Подойдя к зеркалу, Он завязал безупречный узел.

Сегодня во время разговора в спальне Мэллори его охватил такой порыв жгучей страсти, что он готов был овладеть ею силой. С каким наслаждением он осыпал бы ее поцелуями и ласками, сорвал бы с нее мрачное одеяние, повалил на кровать… Но Адам вынужден был сдерживать себя и, набравшись терпения, ждать.

Стараясь отогнать греховные мысли, Адам надел белый жилет с жемчужными пуговицами и черный сюртук, а затем дополнил вечерний наряд несколькими аксессуарами — белым носовым платочком, золотыми карманными часами, которые носил с университетской поры, и перстнем-печаткой с ониксом, доставшимся ему от деда.

Бросив последний взгляд в зеркало, Адам вышел из комнаты и спустился в гостиную.

Мэллори бесшумно проскользнула в дверь гостиной, надеясь, что на ее появление никто не обратит внимания. Однако уже через несколько мгновений ее заметила мать.

Широко улыбнувшись, Ава, вдовствующая герцогиня Клайборн, плавным шагом направилась к дочери. Вечернее платье из шелка бронзового цвета делало ее фигуру еще стройнее и гармонировало с каштановыми волосами, уложенными в высокую прическу. Если бы в ней не блестело несколько седых прядей, а в уголках глаз не виднелась сеть мелких морщинок, Аву можно было принять за молодую женщину. Даже ее собственным детям не верилось в то, что эта элегантная леди произвела на свет восьмерых отпрысков, старшему из которых уже стукнуло тридцать четыре года.

— О, дорогая, как я рада, что ты все же передумала и вышла к гостям, — сказала Ава и поцеловала Мэллори в щеку. — Ты прекрасно выглядишь, и тебе очень идет это зеленое платье. Как хорошо, что ты наконец сменила темное одеяние на более подходящий твоему возрасту наряд.

Мэллори решила не говорить матери, кто именно выбрал платье.

Стоявший неподалеку Адам как будто невзначай повернулся и одобрительно улыбнулся Мэллори, его карие глаза лучились теплотой и нежностью.

Мэллори отвела от него взгляд и сосредоточила внимание на матери. Вскоре к ним подошли невестки Мэллори, Клер и Грейс.

— Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что я кое о чем договорилась сегодня с Адамом? — тихо промолвила и улыбнулась Клер.

Мэллори покачала головой:

— Нет, не сержусь, я же знаю, что ты желаешь мне только добра.

— Разумеется, — согласилась Клер. — А теперь подойди, пожалуйста, к Мег. Она прикована к дивану и не сможет встать, чтобы поговорить с тобой.

Еще одна невестка Мэллори, Мег, жена Кейда, была беременна вторым ребенком. Несмотря на то что ей предстояло родить уже в конце этого месяца, Мег решила приехать на семейный праздник в Брейборн. Кейд был несколько обеспокоен тем, что им предстояло проделать долгий путь, но не стал оспаривать желание Мег. Он был рад, что жена, возможно, разрешится от бремени в кругу близких.

Сидевшая на диване Мег приветливо помахала Мэллори. Ее большие, как озера, синие глаза сияли от счастья. Мэллори невольно позавидовала ей. Мег и Кейд горячо любили друг друга и жили в полной гармонии. Тоже самое можно было сказать и о семейной жизни остальных женатых братьев Мэллори. Все они обожали своих жен, и жены отвечали им взаимностью.

Мэллори думала, что составит с Майклом такую же счастливую пару, но ее мечтам не суждено было сбыться: Майкл погиб, и она осталась одна. Мэллори, конечно же, не осуждала близких за то, что они все сияют от счастья и радуются жизни, в то время как ее сердце разрывается от скорби, однако на их фойе чувствовала себя еще более обездоленной и одинокой.

Ей вдруг захотелось убежать наверх, в свою комнату, но она пересилила себя и направилась к дивану, на котором сидела Мег. Подойдя к беременной невестке, Мэллори опустилась рядом с ней. Грейс и Клер сели на стулья напротив, и в их кружке завязалась оживленная беседа.

Через минуту к ним присоединилась кузина Индия. Два года назад эта молодая леди с искрящимися зелеными глазами вышла замуж за красавца герцога Квентина Уэйбриджа. Во время разговора Индия и стоявший неподалеку в окружении мужчин Квентин не раз обменивались пылкими взглядами.

Заметив это, Мэллори почувствовала комок в горле. На нее накатили воспоминания о Рождестве, которое они все вместе праздновали в этой комнате три года назад. В тот день Мэллори и Майкл сообщили родным и друзьям о своей помолвке. Как давно это было!

Мэллори зябко повела плечами. Ей вдруг стало холодно и неуютно. Подошедшие к дивану подруги Мэллори, леди Дамсон и мисс Джессика Милбенк, заметив ее состояние, обеспокоенно переглянулись.

Подавив тяжелый, вздох, Мэллори обвела взглядом, комнату. Ее братья-близнецы Лео и Лоуренс вместе с братом Индии Спенсером в небрежных позах расположились у высокого окна в углу гостиной. Мэллори не сомневалась, что сейчас они делятся впечатлениями о житье-бытье в Оксфорде. Спенсер только что закончил обучение, а близнецы приехали в поместье на каникулы.

В другом углу гостиной сидели тринадцатилетняя Эсме, младшие сестры Индии — Анна, Джейн и Поппи, а также девочки-подростки Нэн и Элла, сестры Клер. Большинство девочек с удовольствием поужинали бы в классной комнате, отдельно от взрослых, однако Эсме, которая долгое время прожила в поместье, с большим интересом присматривалась к гостям. Ей нравилась шумная компания, в которой было много молодых людей, и вовсе не хотелось уединяться с подругами..