В ходе движения за возврат к старине были сожжены не только дома и амбары столетней постройки. Огонь с подожженных строений перекинулся на приусадебные сады и рощи на склонах холмов за деревней. Девственный лес уберегла от пожара Дорога мертвецов. И поскольку она не была достаточно широкой, чтобы служить противопожарной полосой, люди уверовали в ее магическую силу. В наше время все, даже дети, были убеждены, что Дорога мертвецов действительно обладает магической силой. Огонь, спаливший всю растительность на склонах холмов от долины до самого леса, возродил плодородную землю, истощенную столетней пахотой, и на этом же огне перегорел энтузиазм участников движения за возврат к старине. В очень короткий срок руководители движения были смещены, а Узница заключена в пещеру и ее деяния в период неограниченной власти разоблачены. Но неужели же все завоевания этого носившего революционный характер движения были сметены противотечением реакции? Пытаясь выяснить это в преданиях, я, сестренка, наткнулся на легенду, раскрывающую тайну укрывшегося Разрушителя. Это поистине удивительное предание. Пожалуй, оно смахивает даже на сказку; ты, сестренка, тоже должна была его слышать. В период реакции, наступившей после того, как прекратилось движение за возврат к старине, снова стали строить индивидуальные дома, многие семьи воссоединились, и за ними признали право на личную собственность. Однако далеко не все в деревне-государстве-микрокосме вернулось в прежнее русло. Земля была переделена между новыми лидерами, свергшими Узницу и остальных руководителей. Размещение индивидуальных домов, выбор занятия – все это решалось в соответствии с новыми установками, и в каждом случае отдельно. В так называемый период реакции основной заботой людей было приведение в порядок пахотных земель, изрытых и опустошенных в ходе движения за возврат к старине.

Главным пунктом стало обобществление площади в центре долины – классическое выражение реорганизации, призванной в новой форме обозначить направление революции, именовавшейся прежде движением за возврат к старине. Огражденная площадь, включая то место, где до сих пор стоит амбар для хранения воска, была объявлена центром долины – в прежние времена вся эта общественная земля служила местом сушки очищенного воска. Здесь же был построен огромный амбар, который можно рассматривать как прототип амбара для хранения воска.

Зачем же построили этот огромный амбар? Может быть, поскольку в ходе движения за возврат к старине были сожжены все индивидуальные дома, амбар, пока их не отстроили, служил для совместного жилья? Но разве люди, пережившие безумие движения за возврат к старине, не испытывали неприязни к идее совместного проживания в период реакции? Видимо, рассматривая амбар как временное пристанище, они пошли на то, чтобы жить вместе, но зато воссоединившимися семьями. Эти люди объединились по собственной, а не по коллективной воле, господствовавшей во время движения за возврат к старине, они собрались и построили на площади, являющейся общественной собственностью, огромный амбар. Позже в этом амбаре после долгого отсутствия поселился Разрушитель, которого все считали давно умершим.

Впервые услыхав от отца-настоятеля эту легенду о Разрушителе, я воспринял ее, сестренка, как нечто совершенно естественное, чем вызвал его недоумение. Но в детстве со мной такое случалось нередко – я постоянно вбивал себе что-нибудь в голову. Еще когда мне было лет пять, я выходил на деревенскую улицу и босиком, пачкая ноги в пыли, играл в классы, убедив себя, что мальчик, умерший, когда ему было столько же лет, сколько мне, наконец вернулся и снова играет со мной. Чтобы не вызывать недоумений, я с горестным видом опускал голову – как-никак ребенок умер, – но при этом стоило мне заиграться, и он, живой и невредимый, снова оказывался рядом со мной. В годы, когда меня обучал отец-настоятель, такое случалось со мной нередко.

Прошло много времени с тех пор, сестренка, как в амбаре, на земле, являвшейся общественной собственностью, снова поселился Разрушитель, и вот появились люди, которые вознамерились убить его, и убить так, чтобы он уже никогда больше не возродился. Им, видимо, стало невмоготу терпеть тяжелые притеснения со стороны бессмертного. Немало людей выступало с таким страшным требованием. В конце концов Разрушитель в самом деле был убит, и для того, чтобы он не возрождался снова, а если бы возродился, то не великаном, а как некая субстанция, растворенная в обитателях этой отрезанной от мира горной впадины, жители долины и горного поселка разрезали тело мертвого великана, разделили на всех, и каждый, начиная со стариков и кончая младенцами, съел по кусочку.

Я бы хотел, сестренка, чтобы ты еще раз вспомнила окаймленную лесом пылающую чашу, изображенную на картине ада. Там есть сцена, выполненная в обратной перспективе, где черти с огромными ножами и бамбуковыми палочками в руках режут мясо на кухонной доске. На всех картинах ада, кроме той, которую я видел в нашем храме, есть подобные сцены, но там возле кухонной доски свалены головы многочисленных грешников. Иногда грешники, ожидая своей очереди, сидят на корточках рядом с чертями, исполняющими роль мясников. И лишь на картине ада в нашем храме не видно ни единого печального грешника – там около кухонной доски лежит лишь одна отсеченная голова. Но зато на доске черти режут огромный кусок мяса! Я думаю, эта сцена соответствует легенде, в которой рассказывается о том дне, когда Разрушителя убили и тело его разрезали на столько частей, сколько жителей было в нашем крае – каждый съел по куску.

В легенде об убийстве Разрушителя на сцене появляется человек по прозвищу Сиримэ – когда план убийства Разрушителя, одобренный всеми жителями долины и горного поселка, приобрел конкретные очертания и должен был вот-вот осуществиться, он сам был убит опередившим его Разрушителем. Те, кто пересказывал эту легенду, объясняли, что прозвище «Сиримэ» восходит не к выражению «сиримэ ни какэру» – «смотреть свысока», а к другому «сиримэ», означающему «задоглазый». Мы, дети, и в самом деле ради забавы часто рисовали на земле человека, у которого между ягодицами торчал глаз. И представь себе, сестренка, лет пять назад я воочию увидал человека, которого рисовал в детстве. Однажды, поплавав в бассейне нашего клуба, я шел в сауну. Оттуда мне навстречу как раз выходил мужчина. У горячей двери он чуть посторонился, уступая дорогу, и тут из его тощего зада на меня уставился глаз. Этот сам по себе абсолютно ничего не выражающий глаз делал зад мужчины похожим на лицо, и на этом лице-заднице словно застыла вульгарная и злая улыбка. Меня взяла оторопь. Я вдруг поверил, что передо мной Сиримэ-задоглазый,

Думаю, сестренка, что в мифах и преданиях нашего края, повествующих об убийстве Разрушителя – самом отвратительном, мерзком злодеянии, – в упоминании о ничего не выражающем глазе, выглядывающем из улыбающегося зада человека, совершившего это преступление, заложен некоторый заряд комизма. Все объясняется до смешного просто: человек, разработавший план убийства Разрушителя, страдал геморроем, отчего из его улыбающегося зада и выглядывал глаз; наверное, и мужчина, с которым я встретился в бассейне, был болен тем же. Последние годы Разрушителя, который, несмотря на свой столетний возраст, был вполне крепким – все были уверены, что он и в самом деле бессмертен, – пришлись на период, когда движение за возврат к старине еще не началось и никто не ходил обнаженным; один только Задоглазый не носил даже фундоси, и его улыбающийся зад, из которого выглядывал глаз, был весь на виду – я отчетливо представляю себе, как Сиримэ шествует по деревенской улице. Задоглазый был, по-моему, деревенским дурачком, которых мы в детстве немало повидали в нашей долине. Если учесть, что он стоял на самой низкой ступени деревенской общины, то нетрудно понять, почему еще до того, как выполнить свою мерзкую роль, Задоглазый сам был убит им же придуманным способом.